Sindroma unicuma. Книга1. - Блэки Хол

- Без меня заблудишься, - заявил Тёма, следуя позади. - Ты далеко от своего института.

Некоторое время мы шли молча.

- Никогда бы не подумал, что попрошу о помощи у висоратки, - затянул старую песню парень, - и что она согласится бескорыстно помочь.

Я остановилась, и от неожиданности он натолкнулся на меня.

- Мне наплевать, кто ты и кто я. Если, не дай бог, когда-нибудь окажусь в такой же заднице, надеюсь, ты не пройдешь мимо.

- Просто... - Тёма развел руками, - не ожидал, что поможешь. Приготовился к тому, что сдашь меня им.

- Ну, да, стоило сдать приставучую пиявку, - пробурчала и возобновила движение.

- Не туда, - парень потянул в другую сторону, и мы повернули за угол дома.

Какая романтичная погода, и как надо вымотаться, чтобы не замечать снега, повалившего красивыми хлопьями.

- Удивляюсь, что сподобило меня помочь? - продолжала я ворчать. - Почему тебя искали?

- На мне дефенсор, - пояснил Тёма.

Понятно. Ношение дефенсора для невисоратов приравнивалось к тяжкому преступлению. Дефенсором или защитником могло быть что угодно, например, кольцо, кулон, сережки, брошка или браслет как у меня. Дефенсоры создавались как упрощенный аналог щита неприкосновенности, чтобы фонить, искажая вис-волны, и защищать мозг от воздействия извне - гипноза, телепатии, ясновидения. Раньше дефенсоры называли casso или шлемами, но со временем это название забылось. Несмотря на официальный запрет, невидящие тоже использовали дефенсоры, которые изготавливались в подпольных условиях и продавались на контрабандном рынке.

- Предположим, верю на слово, - поджала я губы. - На рецидивиста не тянешь. А какой у тебя дефенсор?

Тёма рассмеялся и щелкнул меня по носу.

- Секрет для маленьких девочек. Двигай ногами, а то до утра не доползем.

Снова взяв за руку, он повел за собой. Мы шли молча. Снег, попадая в конусы света от уличных фонарей, закручивался спиралями и таинственно блестел. Тишина звенела, убаюкивая, поэтому, выйдя на дорогу, проходящую мимо института, я оглохла. Машины проносились в обоих направлениях, обдавая лицо порывами ветра и снежными завихрениями.

- Сумасшедший дом, - раскритиковала я дорогу с грязным черным снегом по обочинам и проезжавшие мимо автомобили. Мы перебежали на противоположную сторону.

- Как пойдем? Как приличные люди или полезем через забор? - осведомился Тёма.

- В углу есть дырка в заборе, - ответила я ворчливо. В отличие от повеселевшего парня, после перенесенного потрясения на меня накатило озабоченное настроение. Из чувства противоречия хотелось песочить и ругать всё и вся.

- Знаю.

- Откуда?

- Чему удивляешься? - пожал Тёма плечами. - Это мой район, я здесь все дыры знаю: кто их заколачивает и кто выбивает. Ну, как двинем?

- Давай по-приличному.

Мы пошли вдоль решетчатой ограды и вдоль дороги. Вскоре я пожалела, что не согласилась на дыру. По крайней мере, прогулялась бы по парку, не нервируя ухо бесконечными вжиками.

- По-моему, в вашем районе гораздо тише и чище, - брюзжала я.

- У нас и машин-то почти нет, - объяснил парень. - Они не каждому по карману.

Мы приблизились к институтским воротам. Нескончаемое вжиканье угнетало, будто ездили напрямик по мозгам. В общем, истеричное состояние наступало медленно, но верно.

Даже в воскресный вечер, когда институт закрыт на миллион замков, и то умудрились припарковаться у ворот, - подумала я злобно, разглядывая одинокую черную машину под фонарем. Навоняют выхлопухами, а потом эффектно сваливают, гады обеспеченные. Словом, гнев на безликих хозяев безликих автомобилей рос в геометрической прогрессии.

Неожиданно я разглядела через лобовое стекло машины, как в салоне опустился и поднялся красный огонек, а затем исчез. Такие огоньки бывают, когда кто-то выкуривает одну сигарету за другой, проводя в ожидании несколько часов. Или когда кто-то периодически зажигает лазерный фонарик, чтобы посмотреть на стрелки часов.

- Т-ты видел? - спросила я с запинкой.

- Видел, - ответил коротко Тёма.

- Это за нами?

- Не знаю, - процедил парень. - Вряд ли. У них другие машины, больше и выше. И проще.

И точно, стоявший в одиночестве автомобиль, напоминал птицу, сложившую крылья, или хищника, прижавшегося к земле перед прыжком.

- Может, сообщили по рации, и нас уже ждут?

- Я невелика сошка, чтобы на меня все силы положить. Кроме того, нам поверили в кафе.

- Поверили, но решили проверить?

Неожиданно Тёма притянул меня за талию и развернул к себе.

- Теперь мы в одной упряжке. Подыграй.

И мы поцеловались. Я думала, парень отстранится, однако он не отпускал и со знанием дела ласкал мои губы.

Целовался Тёма знатно. Прошла, наверное, целая вечность, прежде чем он оторвался от меня. В другой обстановке я бы упала в обморок от непередаваемых ощущений. Сейчас же меня знобило, а зубы стучали от страха. Вдруг те, что в машине, не поверят в искренность наших чувств?

- Держись, - встряхнул легонько Тёма, и мы прошли в обнимку рядом с автомобилем. Свернули в калитку и направились по аллее с ангелами, ощущая спинами, что за нами наблюдают.

- Следят, собаки, - пробормотал парень. - Чуешь?

Я кивнула, с трудом перебирая ногами. Намоталось немало километров, и вдобавок нервные потрясения сокрушали, одно за другим.

Наконец, мы завернули за угол, и черная машина скрылась из виду. Однако Тёма не выпустил меня из объятий. Продолжая обниматься, мы дошли до дверей общежития. Под железным козырьком горела тусклая лампочка без плафона. Снег помельчал и поредел.

- Здорово целуешься, - сказала я.

- Ты тоже, - улыбнулся Тёма и отдал ватман. - Спасибо, ты хорошо держалась

- Как вернешься обратно? Они там ждут, дежурят. Может, зайдешь? - я неуверенно кивнула на дверь.

- Нет-нет, - он замотал головой да еще руками отпихнулся. - По собственной воле - ни за что. За меня не волнуйся, выберусь.

- Ну, бывай?

- Удачи, - протянул Тёма руку. - Может, еще встретимся.

- Согласна, но при других обстоятельства, - ляпнула я и стушевалась. Вдруг парень решит, что напрашиваюсь?

Неожиданно он схватил протянутую ладонь и поцеловал. Невинный жест показался настолько интимным и гораздо больше сокровенным, чем все поцелуи, вместе взятые, что я страшно смутилась и неловко выдернула руку.

Тёма улыбнулся и растворился в темноте.

Устало откинувшись на кровати, я разглядывала пятно в углу - голубое страшнючее дерево. Запах краски практически выветрился.

Промокшая куртка сушилась на столе. Силы на то, чтобы подняться и сделать ежевечерние дела, не говоря уже о том, чтобы что-то забивать, скончались бесповоротно.