Всеволод Бобров - Анатолий Салуцкий

Макар, как звали друзья Евгения Макаровича Бабича, был самым близким другом Всеволода. Бобров очень часто бывал в Самотечном переулке, где после войны жили братья Николай[13] и Евгений Бабич, они вместе отдыхали, а главное, исповедовали единые взгляды на хоккей. Евгений Бабич боготворил Боброва и всеми силами стремился «играть» на него не только в хоккее, но и в жизни тоже. Нервный, впечатлительный, Макар отдавался игре без остатка, и бывали случаи, когда от перевозбуждения он даже плакал после окончания матчей, продолжая переживать перипетии ледовых сражений. В пылу хоккейных схваток, сгоряча Бобров иногда позволял себе даже прикрикнуть на Бабича, если тот случайно разрушал задуманную комбинацию. Однако это ни разу не омрачило трогательной дружбы двух замечательных спортсменов, между которыми сразу, с первого знакомства, установились ясные и простые отношения, известные в авиации – оба несколько лет выступали за клуб ВВС – как отношения между ведущим и ведомым.

Иначе обстояло дело с Шуваловым.

В годы войны токарь пятого разряда Виктор Шувалов работал на Челябинском тракторном заводе, выпускавшем танки. На универсальном карусельном Станке Шувалов вытачивал очень сложные детали для коробки скоростей тяжелых танков КВ. Он играл в футбол и в хоккей за команду ЧТЗ, которая первоначально называлась «Авангард», а позднее стала «Трактором». В зимнем сезоне 194849 года челябинцы добились большого успеха: перешли в класс «А». Но осенью Шувалова пригласили играть за команду ВВС – сперва в футбол, а затем и в хоккей.

Так он переехал в Москву.

Шувалов и по игре и по характеру был ярко выраженным лидером – в «Тракторе» он очень много забивал, выделялся среди других индивидуальным мастерством. Николай Эпштейн, впоследствии известный советский хоккейный тренер, выступавший одно время за челябинцев, говорил, что Шувалову будет трудно прижиться в столичных командах: слишком уж любил Виктор брать игру на себя, а этого столичные асы не любят.

Однако получилось иначе.

В одной тройке с Бобровым Шувалов оказался случайно – после катастрофы, в которую попала команда ВВС. Сначала вместе с ними играл Анатолий Архипов, с которым Виктор легче нашел общий язык, чем с маститым Бобровым, заставлявшим молодых партнеров снабжать его шайбами. Шувалов и Архипов очень часто слали ему пасы, Всеволод принимал шайбу на большой скорости, обводил одного-двух защитников и создавал опаснейшую ситуацию у чужих ворот, которая нередко закапчивалась голом. Черновую работу Бобров не любил – это Шувалов понял сразу, – в оборону, как правило, не откатывался. Поэтому тактика команды ВВС строилась таким образом, что защищались летчики обычно вчетвером.

Но, как ни странно, забивали им очень редко. Вчетвером вполне удавалось справляться с нападающими противника.

Виктору Шувалову, прирожденному лидеру, любителю смелых прорывов, создавшаяся ситуация была не очень-то по душе, и он тяготился великим авторитетом Боброва, которому трудно было перечить. Всеволод без конца требовательно кричал на площадке: «Дай! Дай!» или выкрикивал свое знаменитое: «А!.. А!..», которое означало, что он на полной скорости мчится к воротам соперников и ждет шайбу.

И однажды Шувалов не выдержал. В Ленинграде в матче с местным «Динамо» он вошел в зону, всем своим видом показал защитнику, что собирается, как обычно, отдать шайбу Боброву, кричавшему свое: «А!.. А!..», а сам легонько кинул ее Архипову, который и забил гол. Когда звено ехало к центральному кругу, Всеволод сосредоточенно молчал, излишне пристально рассматривая свои коньки. Архипов шепнул Виктору: «Хорошо, что забил! Если б не забил… У-у, было бы разговоров!» А спустя еще несколько минут ситуация повторилась. Снова Шувалов пошел на сближение с защитником Валентином Федоровым – да, да, с тем знаменитым, но уже погрузневшим, слегка отяжелевшим Валентином Федоровым, который еще в тридцатые годы «положил глаз» на братьев Бобровых, – и снова Всеволод кричал: «Дай! Дай шайбу!» Шувалов опять имитировал пас Боброву на край, а сам с ходу обвел Федорова, вышел на ворота по центру и сильно бросил шайбу.

Увы, она попала в верхнюю штангу.

В перерыве Всеволод Бобров снял коньки и сказал начальнику комапды Теплякову: – Играть больше не буду.

– Что такое? Почему? – взвился тот. Бобров кивнул в сторону Шувалова: – Или он пусть играет, или я. Шайбу он мне не отдает, что мне на льду делать?

Шувалов совсем упустил из виду, что матч проходит не где-нибудь, а в родном для Всеволода Ленинграде, и потому реакция Боброва была особенно обостренной: тысячи зрителей пришли именно «на него». Впрочем, случись такое в любой другой игре, возможно, Бобров повел бы себя точно так же.

Но кончилась размолвка благополучно: слегка поругались, а затем все-таки вместе вышли на лед и с блеском выиграли матч. Однако Шувалов в той игре старался больше не экспериментировать, скрывал свое недовольство.

Вот так шероховато, ершисто начиналось партнерство этих двух замечательных игроков.

Но в дальнейшем, когда в звено пришел Евгений Бабич, положение стало существенно меняться. Быстро взрослевший и набиравшийся опыта, Шувалов однажды сделал для себя любопытное открытие. Команда пропускала мало шайб и прекрасно справлялась в защите вчетвером, потому что… потому что Бобров постоянно дежурил у центрального круга и не играл в обороне.

Этот факт, казавшийся поначалу парадоксальным, объяснялся очень просто: в такой ситуации противник, нападавший на ворота команды ВВС впятером, подвергался колоссальному риску. Если кто-то из летчиков отбирал шайбу, то немедленно пасовал ее Всеволоду Боброву, и тут уж гол был неминуем. Поэтому соперники предпочитали не рисковать и отряжали для персональной опеки форварда одного из защитников. Однако Бобров свободно уходил от своего «трэйлора»..Надежно «прикрыть» Всеволода мог, пожалуй, лишь такой непревзойденный защитник, как армеец Николай Сологубов, в том случае, если у Боброва игра, как говорится, не шла, а Сологубов, наоборот, был в ударе.

Впрочем, Боброву достаточно было «убежать» от защитника всего лишь один-два раза за весь матч – и игра была «сделана». Так произошло, в частности, в одной из встреч между командами «Динамо» и ЦДКА, когда Всеволода персонально опекал «джигит на коньках», как в шутку окрестили товарищи Бориса Бочариикова. Быстрый, резкий и самоотверженный, Бочарников, казалось, очень плотно «прикрыл» лучшего армейского нападающего, и не случайно до 58-й минуты матча счет был 1:0 в пользу динамовцев. И все-таки в самом конце встречи Бобров сумел обхитрить своего сторожа и сквитал счет. Расстроенный Бочарников «бросил» Боброва, пошел на помощь своим нападающим, а Всеволоду только ото и нужно было. Армейцы перехватили шайбу, немедленно передали ее дежурившему у центрального круга Боброву – и матч закончился победой команды ЦДКА со счетом 2:1.