Воины Хаоса наводят порядок. Книга 1 - Дмитрий Семёнов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
* * *
Большеграблинцы связывали название своего города с бесчисленными сельскими хозяйствами региона. Когда люди явились на север, здесь нашли плодородные почвы. Развели фермы, пастбища, огороды, и сейчас этот край стал аграрным центром Сизии. На въезде в город даже поставили символ хозяйственного труда — исполинские грабли из брёвен. Впрочем, историческая правда горька: изначально здесь находилась ставка оравы разбойников, которые всех кругом грабили. Оттуда и взялся поэтичный топоним.
В 160 году роггардские захватчики зубами пытались выгрызть у северных городов этот край — на доставшихся им южных бросовых землях с продовольствием было туго. Но чернокнижная магия Роггарда проиграла стихийному волшебству из Азиро. После войны Грабли радостно вошли в состав Сизии и с тех пор чувствовали себя прекрасно, не считая бурных событий Войны Хаоса.
А потом в город прибыли четверо колоритных персонажей — рослый блондин с красным шрамом на лбу, худощавый тип с потрескавшейся серой кожей и наростами на голове, мосластый троллин с гривой тёмных волос да приземистый гном с бородой, из которой почти непрерывно доносилось ворчание.
— Кэррот, почему именно Большие Грабли? Чем этот человеческий муравейник интересней других муравейников? — брюзжал Батлер, тряся бородой. Их телега как раз поднималась на холм, с которого наблюдались окраины упомянутого поселения. Вокруг раскинулась пёстрая скатерть полей, синеватая дымка тянулась вдоль горизонта.
Кёрт вздохнул. Сперва Батлер Броки казался тихим и скромным, но потом отбросил стеснение. Раскрылся во всей своей гномьей красе.
— Я рассказывал, только ты тогда, видимо, спал! Для начала, это третий по значимости город королевства после Харлоны и Азиро. Сельскохозяйственный центр, населения много, а войска здесь нет, только милиционеры. А они, как мы помним по собственной службе, со всеми напастями не справляются! Так что это отличное место для поиска работы.
— Но не только поэтому, — хрипло выговорил Костик. Теперь он всегда говорил хриплым голосом. — Мы отправились в Большие Грабли потому, что для нас это важное место. Здесь закончилась Война Хаоса — четырнадцать лет назад.
— Я тогда не гулял по поверхности, — проворчал гном. — Чем закончилась?
— Тем, что здесь обнаружили средоточие Хаоса! — Кэррот патетично раскинул руки в стороны. — Фантастический Замок, ежечасно менявшийся, окружённый мерцающим полем. Ужасные твари ползли из его чертогов сплошным потоком, и никто не мог к нему подступиться. Пока не пришла откуда ни возьмись Грязная Четвёрка и не обрушила эту жуткую крепость в тартарары!
Гудж, пребывавший в задумчивом оцепенении, на этих словах оживился и вслушался. Его варварскую натуру пленяли рассказы о разрушениях.
— Не совсем так, Кёрт, — вмешался Констанс. — Замок Хаоса здесь не «нашли». Как ты это себе представляешь? Три года Война идёт, и тут фермеры разом прозрели — за соседним-то оврагом твердыня вражеская стоит!
— Ну… это ж хаос!
— Да, хаос. А твердыня, какой бы она ни была, всё же форма порядка… там сложнее история, мне зимою Каленас Сатис поведал.
— А, тот маг в капюшоне, — поморщился гном, — от которого рыбой воняло!
— Батлер, хватит. Так вот, Хаос сам по себе непобедим — это стихия, у него нет уязвимых мест! Но их можно создать.
Батлер хмурился, слушая. Он хотел быть ремесленником и порой что-нибудь создавал.
— Академия Волшебства запустила проект «Локализация». Они как бы стянули энергию хаоса в узел, сгустили в уязвимую точку… простыми словами не описать. В общем, волшебники заставили этот Замок появиться, а затем направили туда бесстрашных героев: Грязную Четвёрку. Жених, Невеста, Скоморох и Кузнец — это наши предшественники, первые хаос-нейтральные приключенцы в Сизии! Беспорядочные герои, войдя в резонанс с упорядоченным хаосом Замка, спровоцировали экспоненциальный скачок энтропии, что привело к дезинтеграции…
— Крепь тебя шлёпни, да что это значит? Сплошь колдовские словечки!
— Замок рухнул во прах, — объяснил гному Кэррот. — Теперь там громадная Яма.
— То есть мы едем в яму?!
— Нет, — устало прикрыл лицо ладонью Олясин. — Мы едем в Большие Грабли.
В колдовской лавке было тихо. Звуки улицы, просачиваясь в витражные окна, не нарушали этой тишины, а скорей дополняли её. Раскрашивали. Однажды хозяйка, желая покоя, поставила в помещении магическую заглушку, но вскоре сняла: полное безмолвие вкупе с одиночеством тяготило, нервировало. А так слабый шум постоянно напоминал, что снаружи, недалеко, живёт и беснуется мир, и она тоже является его частью. Спрятанным кладом. Перешедшая по наследству лавка стала личным царством, убежищем, раковиной. Всё здесь было устроено правильно; каждая мелочь находилась на своём месте. Порядок внушал уверенность, но порой она испытывала некое беспокойство. День за днём, проведённые здесь, походили на сон. Долгий сон наяву.
Через щели в каменной кладке пополз жёлтый дым.
— Счас попрут! — азартно выкрикнул Батлер, отбегая от здания.
Закопчёные руины кондитерской фабрики ожили. Из щербатых дыр в стенах, из-под забитых досками дверей, из заросших травою подвальных окошек хлынули чёрные крысы. Торопливое, злое, пищащее воинство с блестящими маленькими глазами.
— Бей их! — заорал Кэррот, так и не придумавший подходящего к ситуации клича.
Хлёстким взмахом меча он рассёк бегущую крысу. Вторая отпрыгнула в сторону. Третья повисла на рукаве, а четвёртая, пятая и шестая вцепились в штаны. Меч мешал. Стая крыс надвигалась стеной без единого разрыва. Кёрт воткнул клинок в землю и схватился с тварями врукопашную.
Краем глаза он видел, как у торца здания Костик отбивается от волны грызунов телекинезом и вилами. Облепленный крысами Батлер носился кругами, истошно визжа. Спасения не было.
Из-за угла выскочил Гудж, задирая колени, как в пляске. В руках олга порхала стальная рогатина. Он работал, точно швейный станок — в чётком ритме, вверх-вниз, разя крыс с ужасающей скоростью. Там, где он пробежал, оставались лишь чёрные трупики.
Слыша писк погибающих родичей, грызуны запаниковали. Они бросились врассыпную, пытаясь укрыться среди лопухов и осоки, и гибли один за другим.
Стена фабрики рухнула с треском и скрежетом.
Из пролома на свет, агрессивно сопя, выбралась крыса размером с корову. Красноглазая, бледная, в редких лохмотьях свалявшейся шерсти. Резцы длинные, рыжие, как кормовая морковь. Из оскаленной пасти сочилась дымящаяся слюна.
— Ну! — Олясин и вовсе утратил своё красноречие.
Крыса кинулась к ним. Гудж налетел сбоку. Пырнул в шею. Издав яростный стон, чудище повернулось. Олг всадил ему рогатину в пасть. Навалился всем телом, рыча…
Гигантская крыса задёргалась и околела. Длинный кольчатый хвост изогнулся вопросительным знаком. Троллин повернулся к оторопевшим товарищам:
— Большая добыча.
— Гудж, ты завидно спокоен! — восхитился вспотевший Кёрт.
— У олгов не развита мимика, — пояснил тот.
Над руинами курился едкий дымок. Последние крысы исчезали
