Сердце мертвого мира - Айя Субботина

  - Думаете что об этом всем? - Хозяин Харрога обвел взглядом всех вождей. Было их два с половиной десятка, все густобородые, все меченные свежими шрамами.

  - Пусть сперва эти молодцы заново все расскажут, - пробубнил Кород. Он то и дело ерзал на лавке, будто не мог найти себе удобного места. То на левый бок оборачивался, то на правый, потом и вовсе поднялся, бубня под нос: - Заплечных дел мастер тебе что ли лавки строгал, Медведь.

  На что Берн только грозно свел брови.

  Оба северянина рассказали все в точности так, как и Ортан. Про войско, про тварей быстрых. Изредка их перебивали, выспрашивали про какие-то места, требовали подробнее рассказывать, чтоб ничего не упустить. Арэн насторожился только тогда, когда хромой упомянул про фигуру в темно плаще. Но его перебил скрип отворившейся двери. На пороге стоял Раш, позади которого толкались двое охранников, и пытались ухватить карманника за шиворот. Тот успешно вывертывался.

  - Оставьте его, - приказал Берн, жестом пригласил Раша присоединиться.

  Когда тот пристроился возле Арэна, дасириец в который раз пожалел, что еще не вполне окреп. Влепить бы этому олуху пару затрещин, чтоб впредь охота отпала по чужому добру рыскать. Зная натуру карманника, не сомневался - тот успел погреть руки на чужом добре. "Еще не хватало, чтоб нас поймали с тем, что мы у гостеприимного хозяина добро умыкнули", - со злостью подумал Арэн. Но, когда хромой продолжил рассказ, отринул все мысли, слушая внимательно, чтоб ничего не упустить.

  - Было их несколько между ними. Все в черных одеяниях, лиц не разглядеть. Может и не было вовсе, лиц ихних. - Тут он как-то сник, и добавил, чуть тише. - Я видел, как один прямо у меня на глазах растворился. Только что был, я уж собрался железом его попотчевать, а и нет его.

  Арэн вспомнил про фигуру в темном в гуще боя. Все было так, как говорил хромой. Только фигура та, кто бы там не скрывался за темными одеждами, творила чародейство. И такое быстрое, какого дасириец прежде не видел. Чтоб воздух становился твердым из ничего - Арэн был незнаком с такой магией.

  Но лица северян читались как открытая книга. Никто, даже Берн, не поверили его словам про черную фигуру. Хозяин Харрога поторопил его, велел рассказывать только самое главное. Хромо насупился и дальше закончил без отступлений. Сухо, как велели: как северян перебили, как они обратились в бегство, как их догоняли шараши, хватали и тут же жрали еще живых. Когда закончил, пожди взялись громко обсуждать его рассказ. Говорили про дозорные башни, и почему никто не подал вестей. По приказу Берна принесли письма: два свитка, исписанных кое-как. Кто-то из вождей попросил разрешения глянуть.

  - Тут грамотно написано, - с пренебрежением сказал он. - Я Стрига хорошо знаю, он родич мне по женовьей стороне. Наверное, не сосчитает сколько пальцев на руках, а здесь вон как ладно все: сколько проехали и в какую сторону.

  - А писано хоть им? - Переспросил Кород.

  - Да харст его знает, я в письменах не мастер гадать. Тут бы кому более досужему и знающему посмотреть - было бы больше проку. А так вот вам мой сказ: не похожа эта писулька на Стригову.

  - Думаете, продался он поганым тварям?

  Эти слова принадлежали Фьёрну. Арэн все никак не мог понять, что его так настораживает в этом северянине. Вроде и не пустозвон, голова не горячая, но сердце жаркое - бросался на шарашей, что зверь с голодухи. Может, всему виной была его мать, которая успела показать, что желчь у ней не только в чреве, но и под языком. Не отвечает сын за родителя, напомнил внутренний голос. Арэн и рад был согласиться, но чуял: пока не случится чего-то эдакого, будет и дальше смотреть на Фьёрна как на пособника матери. Теперь ведь именно за него торг велся; него и кровь Гирама.

  По спине дасирийца пополз холод. Сквозняк, будто все это время прячущийся под столом, выскочил на свободу, прошелся по бритым головам северян, пощекотал ноздри запахом пива, хлеба и таремского душистого перца. Не иначе волшебница на себя пол флакона вылила, поморщился Арэн.

  - Где ты видел, чтоб шараши договоры заключали? - Берн вопросительно глянул на сына. - Им бы лишь брюхо набить человечиной, а никаких уговоров не признают. Голод им единственный хозяин.

  - Но они же зачем-то воруют живых? - Вмешался Арэн. - Когда в Яркии устроили первый погром, кто-то вел их. Когда поняли, что не будет им победы, повернули назад. И тролль с ними был, как будто знал, где детей искать. Деревенские говорили: людоеды и западни свои рассадили иначе, не так, как всегда.

  - И мы так и не разузнали, как твари эти пробрались незамеченными к самой южной границе Артума, - сказал жилистый северянин с рукой на перевязи.

  - Думаю, через те лазы, которые нашли разведчики Ирта, - предположил Берн. - Если, как чужестранец говорит, - указал в сторону Арэна, - землю трясло, могло завалить лазы. Будет нам впредь наука, как надобно смотреть и подмечать, а то как мыши: зерно пшеничное нашли, а кошку в гнезде и не заметили.

  - Раз так, что ж получается? Идут ли они на юг, или хотели Артум кольцом взять с двух боков? - Кород крякнул, и пристроился на скамье, недовольно ворча.

  - Известное дело по наши души, - взялся отвечать воин с переломанной рукой. - Давно северяне им как кость в горле. Кабы не мы, так шараши давно бы уж поползли дальше, расплодились без счету на наших землях. Нас прибрать хотят, чтоб не мешались им далее на юг следовать.

  Арэн не мог не поддержать его. Ведь если подумать - если б не Рок, может, шараши не стали бы нападать на Яркию таким маленьким числом? Обождали подкрепления и напали бы. Но северянин застал их врасплох, вот и бросились погоней. И Миэ говорила, что вышли они по лазу, который в то самое место выходил, через которое людоеды могли приползти.

  Дасириец не стал гадать и выложил все как есть. Говорил долго, основательно, сам заново вспоминая, что да как. Когда закончил, прошло много времени, прежде чем кто-то решился заговорить. Артумцы теребили бороды, сопели и кряхтели. Наконец, заговорил Берн.

  - Одно я вижу - нужно собирать всех, кто может оружие держать. Обороняться, пока еще не поздно. А может уж и ушло время, нам о том неведомо. Только нечего больше пустопорожние разговоры водить. Только Конунга нет, кто народ поведет?

  Над столом тут же, точно растревоженные пчелы, расползлись разговоры: "Хорош дурака валять, все знают уж, что тебе быть Владыкой Севера!", "Глядите-ка, каким кротким наш Медведь сделался!".

  - Дело то почти решенное, что тебе над нами головой быть. - Кород нарочно сказал громко, чтоб прекратить другие разговоры. - Да и мы все за тобой пойдем без спору. Раз беда пришла в Артум, кому-то надобно защищать сопляков наших и баб. Не до споров теперь.