Как погиб Запад. 50 лет экономической недальновидности и суровый выбор впереди - Дамбиса Мойо

Ну и, конечно, покупка Китаем перуанской горы Торомончо, содержащей 2 миллиарда тонн меди, — очередной стратегический шаг с целью загнать в угол рынок природных ресурсов.[83] В первые четыре месяца 2009 года Китай перегнал США как крупнейший торговый партнер Бразилии, а к лету 2010 года — и Чили. Запад стал свидетелем неприкрытых попыток управлять и контролировать мировую экономику, что, безусловно, является началом геополитического доминирования.

Развивающиеся страны, имея достаточные денежные средства, щедро их раздают. Дело не просто в том, чтобы скупить мировые ресурсы, и не в том, чтобы царить в мировом супермаркете: им удалось поставить западные страны в подчиненное положение, превратив их в страны-должники — в долгу перед Остальными.

Китай в настоящее время владеет 23,4% от долга США (в ценных бумагах казначейства США на сумму 800,5 миллиарда долларов на июль 2009 года);[84] в разгар финансового кризиса 2008 года Россия одолжила 4 миллиарда евро (почти 6 миллиардов долларов) для спасения Исландии,[85] а Бразилия предоставила 10 миллиардов долларов Международному валютному фонду.[86]

Питая ненасытную страсть Запада к займам, китайцы ловко научились производить западные товары и предоставили им (в форме кредитов) деньги на их покупку; они взяли Запад в мертвую хватку долга и зависимости, из которой ему будет очень трудно вырваться.

Возможно, Америка считала себя очень умной, когда взимала пошлину с китайских товаров в виде займов. Но она оказалась недальновидной: в конце концов, именно Америка тонет в долгах и именно ее граждане тонут в потребительстве. Было бы совсем по-другому, если бы Америка занимала у самой себя и пускала деньги на производство товаров, которое обеспечило бы американцам (а не китайцам) рабочие места. Но она этого не сделала. Америка сама подвела Китай к двери и, как в старой левантийской притче о шатре и верблюде, оказалась на морозе, а в доме поселились китайцы.

В последнее время Остальные вели себя так агрессивно и повелительно, что Запад стал наносить ответные удары — где и когда мог. В июне 2009 года состоялся первый залп, когда США и Европа предприняли скоординированные действия против Китая, так как он в одностороннем порядке решил ограничить экспорт сырья — кокса, кремния и цинка.[87]

Так из-за чего же рассердился Запад? Он не просто осознал, что утратил былую монополию на капитал, труд и технологии, но скорее то, что, пока Запад сопротивляется перед воинственным, если не безжалостным подходом, которым ведущие нации Остальных стараются укрепить свое лидерство, его протесты отдают фальшью в свете того, как он сам прокладывал путь к своему экономическому величию. Лучшее, на что еще могут надеяться страны Запада в глобализованном мире, — это что они станут одними из многих во главе таблицы лидеров, но, учитывая их текущий экономический курс, в этом тоже нет никакой уверенности.

Кандидаты в лидерство из развивающегося мира со щедрой долей злорадства указывают на вопиющее, унизительное финансово-экономическое положение Запада. На мировом экономическом саммите в Давосе в 2009 году мир услышал, как главы Китая и России по очереди разносят Запад, и Америку в частности, за его роль в крахе мировой экономики и говорят о неопределенности экономического будущего Америки.

В своей речи, насмешливо отзываясь о роли США в финансовой катастрофе, российский премьер-министр Владимир Путин сказал: «Напомню лишь, что всего год назад с этой трибуны звучали слова наших американских друзей о фундаментальной устойчивости и безоблачных перспективах экономики США. Сегодня же гордость Уолл-стрит — инвестиционные банки — практически перестали существовать».[88]

Возможно, предчувствуя эти малоприятные нотации и критику, туда не явился ни один из высокопоставленных чиновников США — впервые за последние годы.

Чем они это заслужили?

Лауреат Нобелевской премии Милтон Фридман как-то заметил: «Великим достоинством свободной рыночной системы является то, что ее не заботит цвет кожи людей; она не интересуется их религиозными убеждениями; единственное, что интересует рынок, — это могут ли люди произвести нечто такое, что ты хотел бы купить. Это самая эффективная изо всех известных систем, потому что она позволяет людям, ненавидящим друг друга, совершать сделки и помогать один другому».[89]

Послевоенный капитализм кормил и поил страны мира. Он заботился о здоровье людей, увеличил их продолжительность жизни, дал им работу, образование, одежду и политические права. Все блага, которыми пользуешься ты, читатель, работа, которая у тебя есть, книги, которые ты читаешь, машина, на которой ты ездишь, ты получил благодаря рыночной системе — капитализму. Даже завтрак на твоем столе появился с помощью сложной системы предприятий, труда и средств производства, которую может предоставить только капитализм (несмотря на все его недостатки и беззакония).

Однако, несмотря на его обманчивую привлекательность, у стран всегда был выбор. Действительно, тридцать лет назад развивающиеся страны стояли между двумя противоположными вариантами — капитализмом и коммунизмом. Если они выбирали капитализм — как многие из них и поступили, — им приходилось выбрать и его тип (экономический результат другого варианта в основном приводил к краху — достаточно посмотреть на Кубу, большую часть Африки и Северную Корею).

Здесь не место для исчерпывающей критики капиталистического кредо; тем не менее здесь вполне возможно очертить градации капиталистической системы, поскольку каждый вариант оказывает глубокое влияние на то, каким образом капитализм обеспечивает экономическое процветание при новом экономическом порядке. Та форма капитализма, которую выбрали страны, определяла их экономический путь до сих пор и будет определять перспективы их экономического роста завтра. Но самое важное, быть может, — это что от выбранного типа капитализма решительно зависело, насколько их экономики оказались способны защититься от превратностей финансовых рынков во время кредитного кризиса 2008 года; благодаря этому одни получили возможность оказывать финансовую помощь другим, тем, кто был заражен более вирулентным штаммом капиталистической системы, который до сих пор играл ведущую роль на глобальной экономической сцене. Кроме того, такие страны, как Китай, получили возможность реализовать агрессивные стратегические кампании, например прибрать к рукам мировое производство товаров широкого потребления.