Лунная песнь (СИ) - Шелинс Елена

Я делала себе лишь хуже и знала это.

— Эй, вы там, сверху! — проорала я, задрав голову к люку. Далеко не факт, что меня слышат, но не могла больше сидеть в тишине. — Сколько Маркений собирается держать меня здесь?! Сколько ему нужно дней, чтобы потешить свое эго?!

Ответа, как и ожидалось, не последовало. Я нервно расхохоталась. Хейви подери, я всего несколько часов в Яме, а разум, казалось, уже меня покидает.

Внезапно раздался скрежет и люк распахнулся. Я с недоверием уставилась на столп тусклого света.

— О-терис, поднимайтесь!

К люку вела лестница, вбитая в стену, но я не спешила к ней подходить. Происходящее напоминало хитроумную ловушку, уловку Маркения.

— О-терис!..

Я встала, отряхнулась и медленно подошла ближе, но снизу абсолютно ничего не было видно. Не заставляя себя просить в третий раз, я полезла вверх по деревянным перекладинам. В пальцах пульсировала боль, но я старательно игнорировала её, подбадривая себя тем, что никак нельзя расслабляться.

И оказалась права.

Едва ноги ступили на поверхность, тело пронзила горячая волна ярости, и я прошипела:

— Ты…

Руки сами ушли в замах, я сделала шаг, но кулак уткнулся в широкую чертовски твердую ладонь Мохака.

— Лия… — тихо сказал он. — Лия, прекрати…

Я вырвала руку, и вновь замахнулась.

— Лия, хватит… хватит, послушай меня… — Мохак поймал мой удар в ладонь, от чего его тело лишь дернулось. — Если ты будешь шуметь, ничем хорошим это не кончится…

Я оглянулась.

На меня с ужасом уставился один единственный охранник, который явно не представлял, что ему необходимо предпринять. Он попытался сделать шаг в мою сторону, за что удостоился такого яростного взгляда брата, что, казалось, на мгновение позабыл как ходить, застыв в дурацкой позе.

Это уже напоминала дурную комедию. Пришлось остановится, предусмотрительно отойдя вбок от ещё открытого люка. Поймав мой взгляд, Мохак захлопнул его ногой и цыкнул в сторону охраны:

— Иди вон!

Охранник вздрогнул, кивнул, и почти бегом покинул жалкую комнатушку. Сквозь бревна сруба, что стоял над Ямой, жутко сквозило, и я на мгновение посочувствовала тем бедолагам, кто следил за местным заключенными.

— Значит, пришел проведать любимую невестушку? — издевательски произнесла я, когда дверь за лишним свидетелем захлопнулась. — Это так мило с твоей стороны, двоюродный братец. Ты в курсе, что во всех королевствах подобные браки давно запрещены?.. Никто никогда не поставит печати нам в паспортах. А рожу детишек, так официально пойду как мать-одиночка. Или Маркений позарился на пособия для внучат?..

— Хватит ерничать, хейви тебя раздери! — прорычал Мохак.

Загнанным зверем он бесцельно пересек комнату, теснясь под низким для него потолком.

По сравнению с могучим Мохаком я казалось пятиклассницей. От острого осознания того, что при возможном противостоянии у меня не будет ни малейшего шанса, тревога многократно возросла.

— Если тебе интересно, Лия, меня тоже поставили перед фактом. Отец принял решение самостоятельно, не считаясь с моим мнением, — проговорил Мохак, избегая моего взгляда.

— Но, тем не менее, ты согласился?

— Ты собираешься обвинить меня в том, что я не попираю авторитет отца?.. — на лице Мохака мелькнула болезненная ухмылка. — Это в твоем розовом уютном мирке достаточно закатить истерику, чтобы подобные решения тебя не коснулись.

Я проигнорировала шпильку:

— Но ты же отдаешь себе отчет, что здесь мы оба жертвы?..

— Жертвы… — с неясной для меня интонацией пробормотал Мохак. — Твои суждения…

Он вдохнул и медленно выдохнул, будто пересиливая новую порцию укоров в мою сторону.

— Так было испокон веков, а ты довела дело до поганой Ямы. Будь у тебя выбор, из-за тупорылого упрямства ты бы сидела здесь до конца времен, только бы не… — Мохак не договорил. Новая ухмылка вышла болезненнее предыдущей. — Ты всегда была упряма. Ещё с самого детства. Ты скорее удавишься, чем пойдешь против собственной воли.

— Как будто тебе нужно всё это! — в сердцах воскликнула я. — Или ты готов связать свою жизнь с человеком, который всегда тебя раздражал?.. Это в королевствах король выбирает правильную жену и при этом волен для души завести парочку любовниц, а мы, говорящие с духами, мы не можем себе такого позволить! Из-за какой-то прихоти твоего отца…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Мохак дернулся и сделал шаг ко мне. Я инстинктивно отступила, тут же вперившись спиной в стену проклятой узкой комнатушки.

— Это не прихоть моего отца, а разумный ход, — вкрадчиво сказал он. — И в тебе не просто заключено сопротивление к гнильянке, ты из нашего рода, к тому же, с превосходными способностями к духовному восприятию и манипулированием энергией…

— Но тебя это мало утешит, когда придется видеть моё ненавистное лицо по утрам, — со злобой прервала его я. — И… если ты думаешь, что я легко тебе… дамся, то глубоко ошибаешься! Или ты готов пустить в ход дурманящую настойку?!

— Лия, неужели я тебе действительно настолько противен? — после паузы негромко спросил Мохак.

Повисла тишина. Я, опешив, смутилась и отвела взгляд.

— Что за вопросы… — пробормотала я.

— Нет уж, ответь, здесь и сейчас! — его руки резко вцепились в мои плечи, а в миг исказившееся лицо оказалось слишком близко.

— Не смей меня трогать… немедленно отпусти! — я дернулась, уже было приготовившись к борьбе.

Но внезапно Мохак отшатнулся. Его глаза обожгли, но в них взметнувшуюся ярость стремительно заливала искренняя боль.

— Значит, действительно противен… — медленно проговорил он, кивая каким-то своим мыслям. — Ты — настоящее проклятье, Лия…

Вспышка осознания, и я прижала ладонь ко рту, не в силах вымолвить ни слова. Предки… так значит Иллиан был прав. Зная Мохака всего несколько недель, он понял, а я же, слепая и глупая курица…

— А ты… оказывается, совсем не знаешь, как обращаться с женщинами… — отрешенно сказала, прерывая повисшую тишину.

Губы Мохака дернулись, обнажая зубы:

— Это всё, что ты можешь мне сказать?..

— Я… — провела дрожащей рукой по лицу. стараясь прийти в себя. — Я… Я люблю другого, Мохак. Вот и все. Мне жаль…

— Это же Иллиан, верно? — с холодной ненавистью выдавил брат и в его словах засочился едкий сарказм, — Необыкновенный чудесный Иллиан. Марика тоже от него без ума, она, пожалуй, единственная, кто пребывает в восторге от происходящего. Но она ему не нужна, моя недальновидная самовлюбленная сестра, которая не видит очевидного. Бедная девочка, ей никогда и не в чем не отказывали… Пока она выбирает лучшее платье для церемонии, Иллиан рыщет по поселению в надежде найти тебя. Маркений не стал просвещать нэндесийцев, как решил укротить нрав своей племянницы…

— Он ищет меня?..

— Отрицать факты глупо. Я хотел бы думать, что это лишь совпадение, но, кажется, Иллиан знает, что с тобой произошло нечто плохое. — Губы Мохака дрогнули. — Видимо, между вами действительно что-то есть. Что-то, что уже сформировало связь.

Я вздрогнула.

— Не хочу знать подробностей, — быстро и жестко, как отрубил, проговорил брат. — Уберегите предки. Каждый волен сам решать, как превратить свою жизнь в хейвиву бездну.

Он медленно, но верно брал себя в руки. Надрыв исчез, и вспышки в голосе вполне вязались с обычным, привычным мне Мохаком. И я могла только гадать, сколько душевных сил ему пришлось для этого приложить.

— И что будет теперь? — тихо спросила я.

— А теперь вы будете сами разгребать это дерьмо, Лия. Ты знаешь правила. Наличие подобной связи в сложившейся ситуации опозорит на весь Север как наш род, так и род Иллиана.

Во рту резко пересохло и я с трудом сглотнула:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Опозорит?..

— Воспитание в твоей семье в отдалении от нашей, видимо, дало свои плоды, — раздраженно сказал Мохак. — Чем думал сам наследник Нэндос, остается для меня загадкой… Видимо, нравы столицы окончательно помутили и его рассудок. Но ты можешь быть спокойна, я не собираюсь просвещать отца. В конце концов, не отнимать же у тебя удовольствие сообщить ему об этом самой. Но лучшим шагом станет оборвать эту связь на корню, если это вообще ещё возможно… Ради блага твоего обожаемого Иллиана.