Багеры (СИ) - Морецкая Анна

Коньяка хотелось все больше…

И тут же, как по заказу, вспомнилось утверждение: «Можно все, что не запрещено категорически!». А мысли услужливо разложили перед внутренним взглядом выдержки из предыдущего воспоминания: «… МОЖЕТ повлечь…», «…ВОЗМОЖНЫЕ негативные последствия…» — все какое-то неопределенненькое, невнятненькое… маловразумляющее, в общем.

А организму после такого стресса просто необходимо хоть немного градусов, глюкозы и этого… который заменитель гормона счастья! Я еще раз посмотрела на бутылку, которая стояла передо мной.

«— Вот, и что там того конька-то?!»

Действительно, янтарного цвета жидкость заполняла бутылку едва ли на треть.

«— Да и подвыдохся он, наверное…» — прикинула я, вспоминая, что стоит он уже месяца два, с моих последних посиделок с подругами.

Короче, плеснула я в рокс пальца на два… ладно, пусть будет честно — на три… понюхала, поморщилась, и глотнула… ххэ… Следом в ход пошла и шоколадка.

Скажете, это не комильфо, так пить коньяк — на кухне, сидя на табурете с поджатой ногой, одним глотком из толстостенного непрогретого стакана? Возможно… Но!

Вы стрессаните как я! И не раз, не два, а третий день подряд, практически без перерыва! Вот тогда-то вы и поймете, что главное при потреблении коньяка — это момент и настроение! А все ваши «комильфо» — так, сплошные условности и выпендреж!

И как никогда ярко прочувствуете…

Хрусткий холодный шоколад на обожженном языке в первый момент как трава, но вы не торопитесь, и он, прямо так — куском, начинает подтаивать и его сладкая горечь мешается с терпкой — коньячной, объясняя наглядно, что кайфофая нега и сиюминутный экстаз может случиться не только по поводу горячего секса. А тот огненный глоток, что ушел вниз, подтверждая это, уже согревает вас изнутри — сначала в животе, а потом и в ногах, отдаваясь приятной слабостью. Ну, а мысли… мысли становятся легкими, прямо воздушными, похожими на радужные мыльные пузыри! И как в детстве, кроме этой радости и красоты, вы ничего уже вокруг не замечаете! А стресс, выпустив из вас цепкие коготки, улетает вместе с ними — туда, высоко… далеко… в голубое-голубое небо, и растворяется в облаках…

У-у, как меня повело-то после бессонной ночи! Всего пару минут, как сделала глоток, а уже пережила все стадии опьянения — злость, агрессию, следом добродушие и под конец — эйфорию!

Звиняйте…

Тут я поняла, что в бутылке осталось уже точно на два пальца — не больше…

В общем, когда я размазывала по зубам последний кусочек шоколада, мне уже, однозначно, было очень хорошо. Кошмар остался где-то во вчерашнем дне, Гарри я не просто любила, но и уважала, а для Энджи планировала подновить макияж, поскольку решила сегодня обязательно разрулить наши неопределенные, на мой взгляд, отношения с Алексом.

В ложемент я укладывалась с совсем другим настроением, чем выползала из него полчаса назад. Теперь я была полна жажды свершений, грандиозных планов и, вообще, желания обнять весь мир. «Тоннель» перехода преодолевался сегодня как никогда приятно, а «звезды» в нем, нынче тоже мешались с мыльными пузырями и были рады им не меньше моего.

В Гарри я «впорхнула» легко и непринужденно, как и не было наших с ним разногласий по поводу поедания себе подобных. Энджи стояла тут же, чуть в стороне, в ожидании моей команды. Когда я успела пригнать ее сюда, уже как-то не помнилось, но мне было — все рав-но!

Что самое интересное, та бесшабашная оголтелость, с которой я запрыгивала в ложемент и строила планы одарить весь мир своей радостью, куда-то делась — в голове было все четко, но при этом на редкость — светло и ясно.

Я сразу поняла, что была не права, когда собиралась сразу же по входу начать выяснять отношения с Алексом. Потому как, отношений тех и не было — мы друзья и не более, а все остальное я придумала сама. От этой мысли было грустно… но не очень, потому что небывалая ясность мыслей подсказывала так же и то, что все впереди и в моей воле построить это «впереди» так, как я сама захочу.

На счет Гарри тоже появилось очевидное понимание, что отвечать за «психику мужчины» дело неблагодарное. И просто следует состыковать по визору Макса и Айю, и пусть он сам настраивает столь тонкий инструмент, как «Личность» орка. Тем более что брат сейчас оторван от игровой реальности, а потому если раньше у него на всякие «мелочи» времени и терпения не хватало, то сейчас он будет несказанно рад, хотя бы так поучаствовать в «жизни» своего Гарика.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

С завышенными статами аватаров я тоже разобралась легко. Прямо на ходу, пока мы добирались из «Кабинета» до места сбора нашей команды, я на интерфейсе вывела калькулятор и принялась высчитывать откуда что взялось. Расчет предоставил моему вниманию еще более грандиозный результат, чем я предполагала по началу. В первую-то минуту мне подумалось, что система, сбитая с толку моим некондиционным имплантом, просто брала для расчета лучшие показатели одного из аватаров. Но — нет, она вообще складывала вместе все, что имели мои персы!

Единственное, что по итогу моих расчетов пришлось приять за правило — это то, что теперь обязательно придется скрывать насколько сильна стала девушка-слави. Конечно, «поумнение» орка тоже требовало скрытности, но с этим, как вы понимаете, было проще. А вот такого прокола, как ночь на тренажере без видимых последствий, со «слабенькой» Энджи больше повториться не должно.

Ну, так теперь: предупрежден — значит вооружен!

Глава 10

И вот МЫ, все из себя такие умные, сильные и довольные, что прямо загляденье, вышли из аллеи как раз к небольшой площадке перед общежитием, где на лавочке и сидели наши парни в ожидании нас. Стоило нам приблизиться, как они вскочили со своего насиженного места и кинулись с вопросами. Вернее, вопрос был один: «- Где мы пропадали так долго?», но вот задан он был совершенно разным тоном, отчего и показалось, что их много. Вопрос Алекса звучал озабочено, у Кира с Эйсом в голосе слышался интерес, а вот Джон, конечно же, был недоволен.

— Парни, это я виноват! — подала голос я-Гарри, — Спал под «успокойкой» и Лили… гм, Энджи не могла долго меня разбудить.

Парни поняли, похлопали нас по плечам и погнали впечатляться вчерашним. Голоса теперь у всех звучали одинаково восторженно, даже у Джончика, который вроде тоже с вечера был плох. Главное, никто странный вид победителя, которым он щеголял напоказ — прямо под прожекторами, на что-то женское и нервозное не записал. Посчитали, что у него от боли что-то вроде приступа бешенства случилось. Типа, слюни, пена — одного поля ягода. А вот повисшие уши и пронзительный вой списали на раскаяние. Тем более что я их в этом мнении поддержала — «сидя» в Гарике минут пять заливалась о том, что памерки — да, случилось, но вот потом мне стало стыдно.

Тут к чествованию героя стали подтягиваться и сторонние обожатели, а хлопки по плечам зашлепали чувствительнее и чаще. Орк лыбился и довольно принимал поздравления. Так что я-Лили оставила его один на один с этим сомнительным счастьем и «перебралась» в Энджи.

— А что за приятные новости ты мне обещал сегодня утром, когда звонил? — обратилась я к Алексу, отрывая хотя бы его от толпы почитателей моего второго аватара.

— Ой, их много! — еще на вдохновенной ноте выдал мне капитан, но от общей толпы отделился и отступил ко мне-Энджи. — Во-первых, система за победу и получение статусных позиций отсыпала нам целую сотню тысяч элпэшек на экипаж!

Точно, «Журнал» корабля я посмотреть не додумалась, а потому о наградных баллах ничего не знала.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Тут к нам подтянулся и Джон. Естественно — тут-то речь велась о деньгах, а там-то всего лишь чествовали другого.

— Да, теперь мы можем повседневную защиту и скафандры купить на них, а не из своего кармана! — довольно подсказал он.

Ну, не знаю… на такие деньги… на всех… ладно, там видно будет. Хотя, конечно, сам факт получения наградных баллов еще в Академии, до начала выполнения хоть каких-то миссий — впечатляет. Это-то я понимала хорошо.