Идеальная жизнь - Джоди Пиколт

Офелия вздернула подбородок и одарила Алекса ослепительной улыбкой.

— Именно на это я и рассчитываю, — призналась она.

К удивлению и удовольствию Алекса, он успел справиться с закуской, прежде чем к нашему столику подошли, чтобы поздравить его с женитьбой.

— Спасибо, Пит, — поблагодарил он. — Позволь представить тебе мою жену, Касси, — он положил руку мне на плечо, — и ее подругу, Офелию Фокс. Офелия — начинающая актриса. — Алекс выдержал небольшую паузу. — А Пит у нас один из бонз в «Тачстоун Пикчерз».

Я под столом незаметно сжала ногу Алекса, давая понять, как много значит для меня его желание помочь Офелии после того, что она сделала. Он нагнулся и поцеловал меня в шею.

— Не начинай то, чего не можешь закончить при людях, — прошептал он.

Офелия продолжала взахлеб перечислять, кто из знаменитостей вошел в ресторан и что именно заказал на десерт.

— Уверяю вас, — заявила она, — если я хочу, чтобы на меня обратили внимание, я должна приклеиться к стулу и просто наблюдать.

Алекс доел три креветки, которые оставались у меня на тарелке.

— Не хочу лишать тебя иллюзий, — сказал он, — но я еще никогда не видел, чтобы у Ники Блэр было так мало людей. — Он извиняюще улыбнулся Офелии, как будто в этом была его вина. — Мы обязательно придем сюда в другой раз, — пообещал он.

Каждый раз, как Офелия заводила разговор о голливудских нравах или указывала на очередного продюсера, Алекс переводил разговор на меня. Он признался, насколько впечатлили его мои технические знания на съемочной площадке, на что Офелия лишь изумленно вздернула бровь и спросила:

— Знания в какой именно области?

Он рассказал Офелии, что я получила должность доцента. Я уже говорила ей об этом три дня назад, но, похоже, она не слушала. Сейчас же она вскочила со стула и бросилась мне на шею, велев официанту принести еще одну бутылку шампанского.

Может быть, благодаря тому, что она искренне обрадовалась моему повышению, возможно, просто потому, что за обедом нас не так донимали журналисты, как боялся Алекс, к окончанию ужина, к моему облегчению, они уже обменивались последними шуточками Квэйла[14] и похлопывали друг друга по спине, пародируя легендарных тупых чиновников в киноиндустрии. Алекс настоял на том, чтобы оплатить счет (я изначально знала, что именно так он и поступит), на что, как мне кажется, рассчитывала и Офелия. Она встала, покачнулась и ухватилась за спинку стула.

— Ого, вторая бутылка ударила в голову, — призналась она.

Я не удивилась, что Офелия опьянела. Сама я выпила не больше двух бокалов «Кристалла», Алекс вообще пил одну воду. Он обхватил Офелию за талию, чтобы она не упала, потом улыбнулся и переплел свои пальцы с моими.

Когда он выходил из ресторана, то одной рукой обнимал сногсшибательную женщину, а я шла чуть позади. Именно поэтому я на секунду позже заметила толпу фотографов и ослепляющие черные пятна, остающиеся перед глазами после вспышки фотоаппаратов.

— Черт! — пробормотал Алекс, притягивая меня поближе к себе, и я оказалась перед камерами, не имея возможности спрятаться, как диктовали мне инстинкты.

Алекс убрал руку с талии Офелии, но снимки уже были сделаны: он крепко обнимает женщину, которая не является его женой.

— Только этого мне не хватало! — воскликнул он, ни к кому в отдельности не обращаясь.

Я понимала, о чем он думает: во всех колонках светской хроники появится сообщение об этой маленькой шведской семье. Понимала, как это может отразиться на его безупречном, непорочном образе.

«Медовый месяц закончился». «Тайная любовная жизнь Алекса Риверса». «Две по цене одной». На ум так и лезли будущие заголовки в газетах. Я прижала ладони к лицу, пытаясь спрятаться от вспышек камер, от того факта, что мое имя вываляют в грязи всего через три недели после замужества. Я почувствовала, как напрягся Алекс, и погладила его по руке. «Это просто стечение обстоятельств, — хотелось сказать мне, — никто не предполагал, что все так обернется».

Я запоздало вспомнила об Офелии, которая еще минуту назад была настолько пьяна, что едва держалась на ногах. Я опустила глаза, ожидая увидеть ее лежащей без сознания на полу, но она стояла рядом с Алексом, расправив плечи и обворожительно улыбаясь, цепляясь за его руку, даже несмотря на то, что он пытался оторвать ее от себя.

И тогда я поняла, что она все это и спланировала.

Я простила Офелию, когда она надела на премьеру мой жемчуг и потеряла его на заднем сиденье лимузина режиссера. Простила ее, когда она оставила меня без денег у стоматолога, после того как мне запломбировали корневой канал, а сама умчалась на пробы на роль, которую так и не получила. Простила, когда она истратила деньги за квартиру на какие-то трансцендентальные занятия йогой, чтобы научиться управлять стрессом; за то, что сказала мне, что я не стильная и не могу пойти в клуб на танцы с ее приятелями-актерами. Простила за то, что она почти каждый год забывает о моем дне рождения. Но видя, как Алекс кипит от возмущения, я понимала, что никогда не смогу ее простить.

Алекс пробормотал что-то о том, что пойдет и скажет Джону, чтобы тот подогнал машину. Когда он ушел, я схватила Офелию за руку и развернула к себе лицом. Даже повернувшись ко мне, она не сводила глаз с преследовавших Алекса фотографов, надеясь, что снимут и ее.

— Как ты могла? — воскликнула я.

Офелия изогнула бровь.

— Как я могла что?

Я прищурилась. За десять лет дружбы с Офелией я всегда была для нее козлом отпущения и никогда не жаловалась. Но это было до того, как она намеренно решила причинить мне боль, обидев моего мужа.

— Ты сказала репортерам, что мы едем обедать в ресторан! Ты подставила Алекса!

Офелия поджала губы.

— А разве не ты меня этому научила, Касси?

Ее слова охладили мой пыл. «Да, — хотелось сказать мне, — но ты не должна была поступать вот так. Ты не должна была обманывать меня. Не должна была меня использовать».

— А ты ведь начинала ему нравиться, — негромко сказала я.

Офелия закатила глаза.

— На моем месте он поступил бы точно так же. Возможно, даже и поступал.

— Нет, — твердо заявила я. — Не поступал.

Я повернула голову и увидела возвращающегося Алекса. Он схватил меня за руку и, не удостоив Офелию даже взглядом, потянул прочь от ресторана.

Алекс открыл для меня дверцу. Я откинулась на спинку сиденья, наблюдая за мерцанием звезд, пока Алекс устраивался рядом и говорил Джону, что мы готовы.

— Что ж, — наконец сказал он, — завтра утром меня представят настоящим развратником, а самые дотошные ищейки расскажут о том, что я извращенец, соблазнивший лучшую подругу своей жены. — Алекс посмотрел в окно. — Вероятно, тебя вообще не будет на фотографиях, судя по тому, под каким углом располагались камеры. Может быть, только рука, но и ее уберут. Разумеется, как и было запланировано, твоя подруга Офелия предстанет во всей красе, а моя рука будет лежать у нее на талии.

Я нежно коснулась его колена.

— Прости, Алекс, — сказала я. — Я не предполагала, что она что-то затевает. Вообще-то Офелия не такая.

— Ты почти такая же хорошая актриса, как и она, — ответил Алекс. — Я практически тебе поверил. — Он повернулся ко мне, и его глаза потемнели. — Скажу всего один раз, поэтому, пожалуйста, заруби это себе на носу. Я не люблю, когда меня выставляют, как цирковую обезьянку. Плохо, конечно, что мне приходится дважды подумать, прежде чем выйти на улицу среди бела дня, но это только потому, что у меня хорошо получается то, чем я занимаюсь. Я не хочу, чтобы меня использовали, Касси. Даже ты.

Я косвенно стала причиной случившегося, именно поэтому позволила Алексу выплеснуть на себя весь гнев.

— Я понимаю, — прошептала я и сосредоточилась на тенях пробегающей за окном ночи.

Уже перевалило за три часа ночи, когда я проснулась и поняла, что Алекс еще не ложился. Вернувшись домой, он попрощался с Джоном, отправился в библиотеку и закрыл за собой дверь, недвусмысленно дав мне понять, что хочет побыть один.

Я поднялась в спальню, ноги утопали в ковре.

Я лежала в кровати, раздевшись донага, не теряя надежду, и уверяла себя, что когда-то мы должны были поссориться. Я заснула, представляя, как его руки гладят мое тело.

Когда и глубокой ночью его половина кровати оставалась пустой, я запаниковала. Натянула тонкий белый шелковый халат, который висел в шкафу у Алекса еще до моего появления здесь. Я не думала, что он мог уехать, не предупредив меня; не хотелось верить, что он сейчас с кем-то другим. Я на цыпочках прошла по коридору, заглянула в комнату для гостей и вздохнула с облегчением, когда увидела, что все кровати аккуратно застелены.

Его не оказалось ни в библиотеке, ни в кухне, ни в кабинете. Я нерешительно отворила тяжелую входную дверь, оставив ее приоткрытой, чтобы она не захлопнулась у меня за спиной, и стала спускаться по мраморным ступеням.