У сумрака зелёные глаза - Алана Инош

И она накинула блондинке на плечи своё меховое манто. Та, восхищённо кутаясь в пушистый мех, села в машину. Моя брюнетка заявила, что ей тоже холодно, и мне пришлось снимать куртку. Чего только не сделаешь ради галантности…

Помчались мы действительно с ветерком. Перья на шляпе маркизы и мех на плечах Джессики трепетали, а Ханна ловила кайф от скорости.

— Обожаю кабриолеты! — воскликнула она, поднимая вверх руки. — Йо-хууу!

Я между тем ломала голову, как спасти девчонок от высасывания кровожадной маркизой. Вот ещё задачка… И с ней самой надо как-то справиться, и этих дурочек уберечь. Вампирша тем временем набирала скорость: стрелка спидометра дрожала около ста двадцати. Разумеется, полиция не замедлила за нами увязаться, но это только позабавило лихачку.

— Смотрите, дорогие мадемуазели, как мы сейчас от них оторвёмся! Пристегните ремни, крошки!

Она так газанула, что девушки завизжали. Признаться, от её вождения и у меня слегка защекотало под ложечкой, а маркиза хохотала, развлекаясь вовсю. «Сумеречным путём» она ушла от преследования, но скорости так и не сбавила, пока машина не затормозила у помпезного особняка, окружённого садом. У Джессики на переднем сиденье были такие обалдевшие глаза от этой поездочки, что маркиза засмеялась.

— Это прямо «Формула-1» какая-то, — пробормотала девушка.

— Ах ты, моя сладкая, — нежно проговорила маркиза и присосалась к её губам поцелуем.

Джессика сначала опешила, но через секунду обмякла и запрокинула голову, позволяя маркизе углубить поцелуй. Ханна смущённо захихикала, а я подмигнула ей. Она замотала головой, дескать, целоваться не хочет, и я не стала настаивать, но из машины вынесла её по-прежнему на руках. Она уже держалась более раскованно и обнимала меня за шею весьма доверчиво. Что-то трогательное было в этом, и мне очень не хотелось, чтобы эта глупышка пострадала.

Глава 22. Лечение от вампиромании

Внутри дом маркизы был таким же пафосным, как и снаружи: мрамор, зеркала, металл, статуи, хрусталь, ковры, золото и канделябры. Вероятно, у неё имелся домашний персонал, или попросту слуги, но при нашем появлении никто не показался. Я поставила Ханну на ноги, а маркиза вела Джессику, нежно и торжественно держа за кончики пальцев.

— Прошу, дорогая, проходи, не стесняйся… Располагайся как дома.

— Ух ты, — восторгались обе гостьи. — Какой гламурный дворец!

Да, пожалуй, «гламур» был подходящим словом, описывающим стиль этого дома. Гламур и пафос, пафос и гламур — везде, во всём.

В доме имелось спиртное, лёгкая закуска, фрукты и сладкое — видимо, специально для таких случаев. От нескольких рюмок ликёра девушки расслабились, совершенно нас не боясь, как будто всё происходило понарошку, в каком-то фильме. Они и не подозревали, в какой опасности были их жизни. Джессика ела конфеты, а маркиза целовала её в перемазанные шоколадом губы, подолгу не отрываясь от них. Целоваться она, по-видимому, любила и делала это мастерски: Джессика просто млела и разевала ротик, как галчонок. Вот тебе и «традиционная ориентация»… Видно, в жизни девушек недоставало впечатлений. Ну, и вампирские чары маркизы также имели место, без сомнения.

Ханна вела себя более робко и закрепощённо, пока не давая мне себя поцеловать. Я, впрочем, не спешила: кормила её виноградом и огромной земляникой, подливала ликёра и целовала пальчики. Она рассказала о себе: работала официанткой, жила с родителями и младшей сестрой. Ей было всего двадцать лет, и больше всего она мечтала зажить отдельно.

— Достали предки, — пожаловалась она. — То им не так, это не этак… А я сама хочу жить, как считаю нужным.

— Похвальное желание, — сказала я. — А приятель у тебя есть?

Девушка поморщила носик.

— Вот это как раз самое отстойное… С кем ни познакомлюсь — предкам всё не нравится. — И фыркнула: — Представляю, если бы я привела домой тебя, у мамы точно случился бы инфаркт!

— Ну, не будем доводить твою маму до инфаркта, — улыбнулась я. — Мам надо беречь.

Мне стало грустно. Мама, мама… Как давно ты жила, и как хорошо, что ты не видишь всего этого безобразия, что я творю.

— А ты чем занимаешься? — полюбопытствовала Ханна, надкусывая крупную ягоду.

— Вообще-то, я по основной профессии — фармацевт, — ответила я вполне честно. — Только это было очень давно. Теперь у меня психотерапевтический кабинет.

Ханна усмехнулась, окинув меня взглядом. Прочитав её мысль, я улыбнулась:

— Ну, на работе я, конечно, не так одеваюсь.

— Да нет, мне нравится, — поспешила заверить Ханна.

— Правда? — Я придвинулась ближе, поднося ей ещё ликёра.

Она выпила и вскинула к потолку охмелевшие глаза. Чувствуя, что она уже готова, я тихонько поцеловала её в ушко, потом в шею — она чуть напряглась. Я обняла её, поглаживая по бедру.

— Всё хорошо, Ханна. Не бойся.

Я накрыла её губы своими. Не получая отклика, начала покусывать и посасывать их, стараясь заставить их раскрыться, но они были безжизненными, как каучук.

— Ну, Ханна, расслабься… Смотри, как твоя подруга с маркизой сладко отжигают.

Джессика окончательно прибалдела. Зажмурившись и рискуя вывихнуть челюсть, она неистово целовалась с вампиршей, чмокая и сопя. В ход шли взбитые сливки, ягоды, конфеты. Ханна засмеялась.

— Нет, я так не умею.

— Ну, так я научу, — пообещала я. — Только не зажимайся.

Мне очень хотелось её приласкать, как маленькую беззащитную девочку, и спасти от смертоносных клыков. На этот раз её губы раскрылись навстречу мне, она начала отвечать — сперва неуверенно и вяло, но постепенно входя во вкус. Маркиза мигнула мне: мол, разбираем девочек — и по спальням? Но мне нужно было держать всё под контролем — ведь я планировала спасти их.

— Вы же хотели групповуху, мадам, — усмехнулась я. — Нет ли у вас кровати пошире, чтоб все вчетвером поместились?

Маркизе эта идея понравилась: глаза зажглись ядовито-сладострастным огнём, и она облизнулась. Требуемой ширины кровать нашлась, это был настоящий двухметровый сексодром в соответствующем гламурном оформлении. Джессика дошла уже до такой кондиции, когда всё вокруг сияет и безумно нравится, и она с восторженным уханьем запрыгнула на кровать, а Ханна опять смутилась. Пришлось брать её на руки и укладывать, а потом долго и деликатно раздевать, тогда как её светловолосая подруга сама охотно выскочила из трусиков.

— Ты моя умница, — томно проговорила маркиза, проводя рукой по всему её телу от груди до пальцев ног.

Они приступили к делу энергично и с удовольствием, а мне с Ханной не слишком повезло. Девушка зажималась, стеснялась, а от акробатических упражнений Джессики с маркизой на другой стороне кровати приходила в моральный шок. Блондинка схватывала всё на лету, и скоро они с вампиршей в позе «ножницы» сотрясали всю кровать. Было понятно, что с Ханной этот номер не пройдёт, и я, загородив собой парочку по соседству, начала с осторожных и медленных ласк. Брюнетка честно пыталась расслабиться и отвечать в том же духе, но уж очень у нас с соседками были разные ритмы. А кровать — одна. Ханну нужно было готовить долго, ласково и нудно, а у её подруги с маркизой всё проворачивалось на бешеной скорости — хоп-хоп, и готово. Джессика ахала и повизгивала, приводя свою подругу в жуткое смущение.