Свадьба на Рождество - Валери Кинг

Мэри доставляло огромное удовольствие видеть их всех вместе такими счастливыми. На их лицах сияли улыбки, темно-русые волосы отливали золотистым блеском. Только отсутствие Амабел нарушало общую гармонию семейного портрета.

Джудит и Констанция, для которых бал, собственно, и был устроен, просто излучали радость и веселье. Эти юные леди были одеты по-разному — в соответствии со вкусом и темпераментом каждой. На Джудит был ослепительный туалет, состоявший из белого расшитого бисером шелкового платья на зеленом чехле. Эффект показался Мэри просто поразительным. Констанция, вся в белом тюле, вышитом зелеными листьями, на атласном белом чехле, казалось, выступала из платья, как из легкой дымки. Ее волосы, собранные высоко на голове, рассыпались оттуда золотистым каскадом. Джудит была причесана гладко, только несколько локонов обрамляли ее лицо. Никогда еще близнецы не казались такими разными.

Взглянув на Кита, Мэри тяжело вздохнула. Ей так и не удалось поговорить с ним о его подозрительном поведении прошлой ночью. Она хотела сделать это утром, но, когда попыталась найти его, Сиддонс сказал ей, что Кит уехал верхом.

«Не отправился ли он куда-нибудь, где ему вовсе не следует быть?» — с тревогой подумала Мэри.

Потом она занялась последними предпраздничными хлопотами и, к стыду своему, совсем забыла о Ките. А сейчас, конечно, было уже поздно выяснять причину его странного появления ночью в дверях гостиной. Мэри решила, что непременно поговорит с ним попозже, а пока…

Взгляд ее обратился к Хью, который в этот момент пожимал руку последнего прибывшего гостя. Старший Лейтон, как всегда, выглядел просто изумительно. На нем был черный фрак, великолепно сидевший на его широких плечах, черный жилет, короткие черные панталоны, черные шелковые чулки и черные бальные башмаки. Зато манишка, манжеты и шейный платок сияли белизной, которую подчеркивала булавка с изумрудом.

Хью казался очень оживленным. Вот он сказал гостю что-то смешное, оба расхохотались, а у Мэри перевернулось сердце.

Без сомнения, Хью был самым красивым из всех ее знакомых мужчин. Ей в нем нравилось все, и она не могла поверить, что сможет когда-нибудь стать равнодушной к нему…

Но сейчас она не будет об этом думать. Она будет просто наслаждаться этим балом, а будущее пусть само о себе позаботится!

Когда последний гость прошел в комнаты, Хью повернулся к ней так уверенно, словно знал, что она ждала его все это время. Ни секунды не колеблясь, он подошел к ней и мгновение просто стоял молча, улыбаясь и глядя на нее. Мэри улыбнулась ему в ответ, упиваясь нежностью, которую она читала в его глазах. Ей хотелось так много сказать ему, но она не могла. Глаза ее вдруг наполнились слезами.

— Что такое? — спросил Хью. — Слезы на рождественском балу?

— Извини, — прошептала она, когда он смахнул слезу с ее щеки кончиком пальца в перчатке. — Не знаю, почему я плачу. Наверное, потому… — Она не стала продолжать, боясь, что у нее с языка сорвутся неосторожные слова.

— Почему? — настаивал он.

— Хью, мне так недоставало тебя все эти годы! — прошептала Мэри.

Ну вот! Вот она и сказала эти слова, которые не должна была говорить…

Выражение его лица изменилось, как будто эти слова вызвали у него какие-то новые мысли и чувства. Взгляд стал напряженным. Приблизившись к ней, Хью коснулся ее руки.

— Мэри… — начал он.

Но продолжить ему не удалось.

— Вот ты где, Хью! — воскликнула Джудит с лестничной площадки. — Иди скорей сюда, тебя ищет Гонория. Гости не могут понять, почему хозяин дома не танцует.

Мэри инстинктивно отступила, увидев, что Гонория тоже вышла на лестницу. Хью направился к своей невесте, оставив Мэри в холодной тени холла.

Гонория была в очень скромном голубом бархатном платье с единственным украшением — белым кружевом у шеи. Мэри удивило, что она ничуть не разрумянилась. «Неужели ее не радует даже такой роскошный праздник?» — с досадой подумала она.

— Боюсь, нам придется танцевать, — сказала Гонория, обращаясь к жениху. — Джудит настаивает, и, наверное, она права, Рейнворт. Все этого ожидают.

— Конечно, дорогая, — покорно ответил он, подавая ей руку.

Не взглянув на Мэри, Хью повел невесту в залу, а рядом с ней мгновенно оказались Констанция и Джудит.

— Прости, Мэри! — воскликнула Джудит. — Но это было необходимо. Мы не сможем от нее избавиться, пока она хоть раз не потанцует с Хью.

— А потом он твой на всю ночь! — шепнула ей на ухо Констанция.

Мэри удивленно переводила глаза с одной подруги на другую.

— Что вы затеваете? — прошептала она.

— Скоро поймешь, — Джудит взяла ее под руку и потащила за собой.

— Чем меньше ты будешь знать, тем лучше! — добавила таинственно Констанция.

Они наверняка замышляли какую-то проделку, и ей бы следовало их остановить. Но сегодня рождественский бал, и Мэри не хотелось быть серьезной, ответственной и… нудной.

В это время мимо проходил лакей с подносом, уставленным стаканами с уосселем — сладким пивом с яблоками и мускатным орехом. Вместе с Мэри близнецы бросились к нему, едва не сбив беднягу с ног.

Все таинственные намеки были забыты. Единственное, о чем Мэри могла думать, — удастся ли ей потанцевать с Хью.

Часом позже Джудит и Констанция сидели на софе в библиотеке по обе стороны от Гонории. Джудит прижимала ей ко лбу смоченный лавандовой водой платок, а Констанция говорила:

— Выпейте еще капельку, дорогая Гонория, и вам будет гораздо лучше, вот увидите.

Близнецы внимательно следили за тем, как Гонория отпила глоток.

— Какой горький привкус — отдает опием!

— Амабел всегда его пьет, когда у нее болит голова, — сообщила с невинным видом Констанция.

Гонория улыбнулась сестрам, глаза у нее слипались. Она опустила голову на плечо Джудит:

— Благодарю вас, мне уже легче.

Послышался легкий стук в дверь, и Джудит с Констанцией переглянулись через голову Гонории. Констанция побежала открывать и увидела, что перед ней стоит тот самый человек, которого они обе ждали, — добрый, славный, честный, доверчивый и простодушный мистер Белпер.

Констанция схватила его за руку и втащила в комнату, ногой закрыв дверь.

— Слава богу, вы пришли! — воскликнула она.

— Но в чем… — мистер Белпер остановился. — Боже мой, что такое с нашей милой мисс Юлгрив?

— Здравствуйте, Эдвин, — сонным голосом произнесла Гонория.

Констанция поймала изумленный взгляд Джудит. Обе молодые леди беззвучно повторили имя викария, не поверив своим ушам. Неужели Гонория назвала его по имени?! Обе они улыбнулись, и Констанция подвела мистера Белпера к софе.