Дивный новый мир финансов - Валентин Юрьевич Катасонов

глубоко Россия «увязла» во внешнеторговом обмене (на языке политкорректности — «интегрировалась» в мировую экономику). Для этого используется показатель величины экспорта (импорта, товарооборота) по отношению к валовому внутреннему продукту (ВВП). В начале 1980-х гг., согласно экспертным оценкам, доля экспорта в ВВП СССР составляла 7–8 %. Относительный уровень экспорта России (в рамках союзной республики РСФСР) накануне развала Советского Союза в 1991 году был равен 13,3 %. В первый год существования Российской Федерации (1992 г.) показатель взлетел до 62,3 %. На следующий год (1993 г.) он составил 38,2 %. Эти цифры говорят о том, что вновь возникшее государство немедленно подверглось мародерскому разграблению. Затем показатель относительного уровня экспорта стал несколько снижаться. Следующий пик был достигнут в 2000 году — 44,1 %. А вот показатели последних лет (%): 2010 г. — 29,2; 2011 г. — 28,0; 2012 г. — 26,9; 2013 г. — 27,0; 2014 г. — 27,1; 2015 г. — 28,6; 2016 г.-25,7; 2017 г.-26,0.

Главные торговые державы на сегодняшний день — Китай и США. А как у них выглядит относительный показатель экспорта. В 2017 году у Китая экспорт составил 19,8 % ВВП, а у США — 11,9 %. Россия опережает и Китай, и США, но такое опережение отнюдь не вызывает чувства гордости за державу.

По итогам 2018 года значение российского показателя еще официально не опубликовано, но можно уверенно сказать, что он будет значительно выше, чем в 2017 году. Ибо прирост ВВП за прошлый год составил 2,3 %, а прирост экспорта — 25,8 %. По моим оценкам, российский экспорт в 2018 году составил почти 32 % ВВП. Это рекордный показатель в текущем десятилетии. Еще раз повторяю, что нам такие рекорды не нужны. Они свидетельствуют лишь об усиливающемся ограблении страны и об усиливающейся ее зависимости от Запада.

В майском указе по национальной программе развития экспорта имеется такой целевой показатель: «формирование в обрабатывающей промышленности, сельском хозяйстве, сфере услуг глобальных конкурентоспособных несырьевых секторов, общая доля экспорта товаров (работ, услуг) которых составит не менее 20 процентов валового внутреннего продукта страны».

Даже если под «кудрявой» формулировкой «глобальных конкурентоспособных несырьевых секторов» понимать все то, что не относится к сырью в чистом виде (в виде энергоносителей, металлических и неметаллических руд, необработанной древесины и сырья сельскохозяйственного происхождения), то в последние годы на эти несырьевые сектора приходится в среднем примерно 1/3 всего российского экспорта. Итак, к 2024 году доля таких секторов в российском экспорте должна составить не менее 20 процентов ВВП. А если структура экспорта останется прежней, то весь экспорт должен выйти на уровень 60 % ВВП. Т. е. экономика должна будет работать больше на внешний рынок, чем на внутренний.

Можно, конечно, по-другому интерпретировать поставленную задачу: относительный уровень экспорта останется на прежнем уровне, примерно равном 30 %, а доля так называемого «сырьевого» экспорта понизиться до 10 % ВВП. То есть сырьевой экспорт России к 2024 году должен сократиться (округленно) в два раза. Судя по последним амбициозным заявлениям руководителей Газпрома, Роснефти, Лукойла, Металлоинвеста (экспорт железной руды), Уралкалия (экспорт калийных руд) и других крупнейших компаний энерго-сырьевого сектора российской экономики, они не собираются сворачивать экспорт энергоносителей и других полезных ископаемых, наоборот, есть планы наращивания. Итак, скорее всего, эзотерические формулировки майского указа следует расшифровать следующим образом: наращивание российского экспорта по всем направлениям, а не только на направлении «несырьевых» секторов. Иначе говоря, приоритет за внешними рынками. Что касается внутреннего рынка, то о нем в майском указе ничего не сказано. Значит, «по умолчанию», как и раньше его развитие будет осуществляться по «остаточному принципу». Значит, российская экономика будет и далее деградировать, становиться все более монокультурной (сырьевой).

Я склоняюсь в пользу этой версии и потому, что под вывеской «несырьевых секторов» в российской экономике скрываются производства со слабой степенью обработки сырья. Чтобы не быть голословным, приведу картину несырьевого неэнергетического экспорта РФ, представленную на сайте Федеральной таможенной службы (ФТС)[44]. По данным ФТС, в 2017 году такой экспорт составил 133,7 млрд, долларов, или 37 % всего товарного экспорта России. Вот основные товарные позиции несырьевого экспорта (доля в % в общем объеме несырьевого экспорта):

— машины, оборудование, транспортные средства — 21

— продовольствие и сельскохозяйственное сырье — 15

— металлы и изделия из них — 27

— продукция химической промышленности — 18

— драгоценные металлы и драгоценные камни — 5

— ткани, одежда, обувь — 1

— прочие товары — 14.

Намеченный на 2024 год экспорт несырьевых неэнергетических товаров в размере 250 млрд. долл, за вычетом запланированного экспорта продукции машиностроения (50 млрд, долл.) и продукции АПК (45 млрд, долл.) должен составить 155 млрд. долл. И тут мы видим, что за вывеской развития «несырьевого неэнергетического экспорта» скрываются планы наращивания того же сырья с небольшой («косметической») обработкой. Это, прежде всего, черные и цветные металлы и металлоизделия, экспорт которых заметно превышает вывоз всех видов машин и оборудования. Это продукция химической промышленности, которая по стоимости экспорта почти не уступает машинам и оборудованию. Это кругляк или слегка обработанная древесина, а также сырье сельскохозяйственного происхождения. В категорию несырьевого неэнергетического экспорта попадают даже драгоценные камни и драгоценные металлы, стоимость экспорта которых сегодня намного больше, чем товаров народного потребления.

Власть постоянно твердит о «рывке» и «прорывах», имея в виду повышение темпов экономического роста и радикальное изменение структуры экономики в пользу обрабатывающей промышленности. Особенно в пользу машиностроения и высокотехнологических производств. Но внимательное изучение майского указа в части, касающейся национальной программы развития экспорта, показывает, что документ не предусматривает никаких прорывов в структуре экспорта. Будет продолжаться экстенсивное наращивание сырьевого экспорта, и сырьевой характер экспорта будет прикрываться фиговым листочком «косметического облагораживания» природных ресурсов и присвоения им почетного звания продукции глобальных конкурентоспособных несырьевых секторов.

Мания величия, мечтательность или очковтирательство?

Как уже сообщалось, бухгалтер Берлага бежал в сумасшедший дом, опасаясь чистки. В этом лечебном заведении он рассчитывал пересидеть тревожное время и вернуться в ГЕРКУЛЕС, когда гром утихнет, то есть товарищи с серенькими глазами перекочуют в соседнее учреждение. Все дело сварганил шурин. Он достал книжку о правах и привычках душевнобольных, и, после долгих споров, из всех навязчивых идей был выбран бред величья. — Тебе ничего не придется делать, — втолковывал шурин, — ты только должен всем и каждому кричать в уши: «Я Наполеон!» или «Я Эмиль Золя!». Или Магомет, если хочешь!

Ильф и Петров. Золотой теленок.

О документе «Единый план по достижению национальных целей развития Российской Федерации на период до 2024 года»

Аккурат к первой годовщине Указа президента Российской Федерации от 7 мая 2018 г. № 204 «О национальных целях и стратегических задачах развития Российской Федерации на период до 2024