Могила девы - Джеффри Дивер

— Чем он занимался?

— Заряжал ружья.

Канзасское спецподразделение по освобождению заложников, которым командовал капитан Дэниэл Тримэйн, незаметно отошло в рощицу — в сотне ярдов от здания бойни.

Это место среди деревьев, как сразу отметил старший группы, уже не пустовало. Там занял позицию полицейский снайпер и разместились двое или трое помощников местного шерифа. Подавая сигналы рукой, Тримэйн направил своих людей через лесок по овражку, чтобы сбоку обойти здание, где засели преступники. Этот путь они преодолели незамеченными. Тримэйн осмотрелся и увидел в пятидесяти ярдах по направлению к реке заброшенную мельницу высотой в сорок футов. Она стояла посреди поля, заросшего травой. Рядом, спиной к его группе, дежурили двое полицейских и внимательно наблюдали за бойней. Тримэйн оставил в лесочке двух человек — так, чтобы их нельзя было заметить ни с северной стороны, где засели преступники, ни со стороны командного пункта.

От мельницы группа спецназа влилась в овражек и еще ближе подобралась к бойне. Командир поднял руку, и все остановились, дважды шлепнул ладонью по шлему; подчиненные ответили на команду тем, что включили радио. Лейтенант Карфалло развернул карту местности и архитектурные планы. Тримэйн вынул из кармана схему внутренних помещений бойни, которую ему только что в фургоне сунул в руку Дерек Рыжий, Дерек-полицейский, Дерек-шпион. На ней были обозначены места, где находились заложники и захватившие их преступники.

Тримэйн вздохнул с облегчением. Преступники не выставили девочек в окна в качестве щита и не загородились ими. Не устроили никаких ловушек. Дерек сообщил, что они вооружены только пистолетами и дробовиками, автоматическим оружием не располагают и не имеют ни бронежилетов, ни шлемов, ни фонарей. К сожалению, заложницы находятся ближе к преступникам, чем хотелось бы, и в помещении, где их держат, нет двери. Но все-таки Хэнди и остальные сидели от девочек футах в двадцати. Следовательно, чтобы добраться до них, им потребуется целых пять секунд, и то если они решат убить их, как только услышат звуки штурма. Как правило, в ситуациях, когда спецназ идет на приступ, преступники тратят от четырех до десяти секунд, пытаясь понять, что происходит, и только после этого преодолевают замешательство и занимают эффективную оборону.

— Слушать меня. — Руки похлопали по ушам, головы кивнули в ответ. Тримэйн показал на схему. — Внутри шесть заложниц. Трое захвативших их преступников расположились здесь, здесь и здесь, хотя они могли и перемещаться. Один время от времени приходит проверить девочек. — Тримэйн кивнул одному из своих людей. — Уилсон.

— Слушаю, сэр.

— Пройдешь по этому овражку вдоль стены вот сюда и будешь наблюдать в одно из этих двух окон.

— Сэр, вы можете сделать так, чтобы свет направили в другую сторону? — Джоуи Уилсон показал на галогенные прожектора.

— Нет. Мы проводим скрытую операцию, и тебя не должны обнаружить не только чужие, но и свои.

— Ясно, сэр, — ответил юноша и не задал больше ни одного вопроса.

— Среднее окно скрыто деревом и школьным автобусом, поэтому предлагаю именно его.

— Слушаюсь, сэр.

— Пфеннингер.

— Да, сэр.

— Ты вернешься к командному фургону. Твоя задача остается такой же, как мы ее с тобой обсуждали. Понятно?

— Так точно, сэр.

— Остальные вместе со мной под прикрытием кустов и деревьев перемешаются сюда. Хардинг, занимайте позицию. Все вперед.

Спецназовцы растворились в предвечерних сумерках — зыбкие, как журчащая неподалеку река, и еще более неслышные, чем ветер, пригибающий траву.

— Пошли покурим, — предложил Поттер.

— Не курю, — ответил Бадд.

— А мы понарошку.

— Это как?

— Просто отойдем.

Они удалились от командного фургона футов на двадцать, встали под деревьями, и Поттер, сам того не сознавая, расправил плечи и приосанился — в присутствии молодого полицейского это вышло как-то само собой. Немного помолчав, он обратился к Джо Силберту и другому журналисту:

— На свободе еще две заложницы.

— Еще две? Кто? — Силберт едва сдержал волнение.

— Без имен, — ответил переговорщик. — Могу сказать только то, что это ученицы. Юные. Отпущены целыми и невредимыми. Таким образом, в руках преступников остались четыре школьницы и две учительницы.

— Что вы за них отдали?

— Мы не вправе разглашать такую информацию.

Поттер ждал, что репортер будет благодарен за полученные новости, но тот проворчал:

— С вами чертовски трудно работать.

Переговорщик посмотрел на экран его компьютера. Силберт писал душещипательный очерк о безымянном полицейском, который томится в оцеплении, ожидая какого-нибудь приказа, о том, как изматывает и действует на нервы участие в спасении заложников. Решив, что материал неплох, Поттер сказал об этом журналисту. Силберт усмехнулся.

— А звучало бы вообще как песня, если бы я располагал конкретными фактами. Когда мы сможем взять у вас интервью?

— Скоро.

Переговорщик и полицейский углубились в рощицу, дальше от оцепления. Поттер позвонил Тоби и приказал немедленно переводить на него все звонки от Хэнди.

— Скажите, Чарли, куда подевался этот наш прокурор?

Бадд огляделся.

— Наверное, вернулся в гостиницу.

Поттер покачал головой:

— Нет, он хочет, чтобы Хэнди получил вертолет. Губернатор сказал мне, что его цель — уничтожить Хэнди. Не пройдет и получаса, как нам будет названивать директор ФБР, а бывали случаи, звонил и сам президент. Помяните мои слова, Чарли: в этот самый момент уже кто-то строчит текст, в котором выводит меня гнусным негодяем.

— Вас? — мрачно переспросил капитан. — Напротив, вы станете для всех героем.

— Вот уж нет. Оружие — вот что способствует славе. Слова — никогда.

— А что это вы говорили насчет того, чтобы курить понарошку?

— Бросил после того, как жена умерла от рака.

— Рак легких? Мой дядя умер от этого.

— Нет. Поджелудочной железы.

К несчастью, сторона, с которой Поттер вел переговоры о выздоровлении жены, не выполнила обещаний. Но даже после этого Поттер не закурил снова.

— И теперь вы воображаете, что курите?

Переговорщик кивнул.

— Когда не могу уснуть, воображаю, что принимаю снотворное.

— А когда одолевает депрессия, делаете вид, что счастливы?

Артур Поттер пробовал и это, но понял, что ничего не получается.

Бадд задал этот вопрос, потому что последний час находился в угнетенном состоянии. Сразу почувствовав облегчение, он спросил:

— И какую марку вы курите понарошку?

— «Кэмел». Без фильтра.

— Почему бы и нет. — Лицо капитана снова помрачнело. — А я никогда не курил. Может, мне выпить воображаемую рюмочку виски?

— Закажите двойное. — Поттер глубоко затянулся несуществующей сигаретой. Они стояли среди цветущих деревьев катальпа и маклюра. Заметив под ногами следы, напоминающие колею фургонов, Поттер вопросительно посмотрел на собеседника.

— Она самая, — кивнул капитан. — Тропа Санта-Фе.[35]

— Неужели сохранилась до наших дней?

— Грейдер, как его называют, проходит по этому месту и ведет на Запад.

Неравнодушный к генеалогии, Поттер провел ногой по глубокому следу в земле и подумал, не проезжал ли здесь в 1868 году прапрадедушка Мариан Эбб Шнайдер, когда его, спящего младенца, везли в фургоне вместе с матерью-вдовой из Огайо в Неваду?

Бадд кивнул в сторону здания бойни.

— Мясную фабрику построили здесь потому, что мимо проходила Чизхолмская тропа. Она вела с Юга на Север, из Сан-Антонио в Абелин, тот Абелин, что у нас, в Канзасе. По ней переправляли коров лонгхорнской мясной породы. Какую-то часть из них забивали здесь для рынка Уичито.

— Еще один вопрос, — проговорил, помолчав, Поттер.

— Вообще-то я не историк — это все, что могу вам сказать.

— Я хотел спросить о другом: не понимаю, почему у вас такой вид, будто вы не в своей тарелке.

Капитан сразу потерял интерес к старинной дороге.

— А я-то думал: о чем пойдет речь?..

— Через сорок минут мне предстоит попытаться убедить Хэнди не убивать девочку. У меня не много мыслей по поводу того, как это сделать, и я хотел выслушать ваше мнение. Что вы думаете о Хэнди?

— Я?

— Да, вы.

— О, не знаю.

— В нашем деле нам никогда не дано знать. Поделитесь вашими догадками, основанными на знакомстве с ситуацией. Вам известен его психологический портрет. Вы разговаривали с Анжи. Согласитесь, она настоящая леди.

— Я не хотел бы говорить об этом, Артур. Я женат, а она заигрывает со мной. Я уже сто раз произносил имя Мег, а она как будто не обращает на это внимания.

— Воспринимайте это как лесть, Чарли. Вы владеете ситуацией.