Новый старый 1978-й. Книга пятая (СИ) - Храмцов Андрей

А холле меня ждала целая делегация из одних девушек. Откуда их столько набралось, ведь в бассейне их было не больше пятнадцати? Видимо, все, кто плавал и не плавал, здесь собрались. И у всех в руках была моя фотография. Они её что, как Маша и мои одноклассницы, всегда с собой носят? Не удивлюсь, если окажется, что они держат её у сердца и целуют перед сном. Я такое уже сам наблюдал, поэтому знаю.

Пришлось подписывать их все. А потом я быстро попрощался и свернул налево, чтобы сразу направится в институт. Солнышко уже стояла там и ждала меня.

— Опаздываешь, дельфин, — сделала она мне ехидное замечание. — Я уж думала, что ты утонул.

— Не дождёшься, — ответил я, целуя её. — Вон видишь толпа. За мной от самого бассейна идут. Сейчас им и ты будешь свой автограф ставить.

И точно. Эта группа из бассейна пошла за мной и видела, как я встретил Солнышко. Поэтому они подбежали к нам и стали протягивать наши совместные фотографии уже нам обоим. Теперь мы вместе подписывали фотографии. Откуда они их берут? Надо Вольфсона на эту тему напрячь. Деньги мимо уплывают и немалые, а мы ни сном, ни духом. Необходимо официальными карманными календариками заняться, а для этого типография нужна. Вот поэтому нам ещё и рекламный отдел в нашем Центре нужен. А это художники и полиграфисты. Эту сферу бизнеса следует, обязательно, осваивать. Всю нашу печатную рекламную продукцию будем сами печатать. А это афиши, календари, буклеты, проспекты и остальная бумажная полиграфия. Даже целлофановые пакеты с нашими фотографиями начнём печатать. Надо Наташу будет в этом деле использовать. Да, и в другом деле тоже, более приятном. Сегодня этим и займусь.

Когда наши поклонницы разошлись, Солнышко меня спросила:

— Ну, как поплавал? — с улыбкой спросила эта бесхвостая сирена.

— Сама видишь, — так же весело ответил я. — Сам не ожидал, что толком поплавать не дадут. Хорошо, хоть петь не заставили прямо в воде, а то бы и утонуть мог.

— Вот теперь сама не знаю, плавать мне с тобой, когда месячные пройдут или нет.

— Конечно, плавать. Русалкой настоящей станешь. Будешь морской сиреной и будешь заманивать в свои сети молодых ребят своим пением. Песня как раз выйдет к тому времени в эфир, вот и будешь оправдывать своё название.

— Тогда точно меня станут звать русалкой, а тебя дельфином. Мы сейчас куда?

— Я теперь в ЦК, так что советую ехать домой и приготовиться к «демоакции». И вещи к концерту, как раз, соберёшь. После магазина поедем сразу к Пастухову.

— Хорошо. Подбрось меня на стоянку такси, а сам поезжай на работу. Могу тебе похвастаться. Глеб Семёнович меня сегодня похвалил. После лингафона мы с ним ещё позанимались и он остался доволен результатом. Он даже спросил, не было ли у меня в роду французов. Мама мне рассказывала что-то об этом, но меня это тогда не интересовало.

— Ну вот и отлично. Значит, завтра у тебя всё должно получиться хорошо. Мы утром ещё порепетируем и будешь полностью готова.

Как только я вошёл в свой цековский кабинет, Валерия Сергеевна, после приветствия, сообщила, что меня вызывал Суслов. Ну что я говорил. Будет сейчас меня долго пытать, как пойманного партизана.

Но допрос продолжался недолго и проходил в виде беседы. Я всё в деталях рассказал Михаилу Андреевичу и это полностью удовлетворило Суслова. Андропов частично посвятил его в то, что я обладаю некоторыми неординарными и паранормальными способностями, которые многих уже спасли. Яркий тому пример — события перед началом парада на День Победы. Суслов знал, что у меня уже достаточно наград, но оставить вчерашнее его спасение без награды он не мог. И он придумал хитрый ход — вручил мне грамоту от ЦК КПСС за проявленные мужество и героизм при спасении людей. Тем самым и наградил, но без орденов и медалей. Такая грамота тоже дорогого стоит. Её также необходимо вписывать при составлении анкеты в графу «правительственные награды».

Я поблагодарил Суслова за грамоту и вернулся к себе в кабинет. Полчаса поработал с бумагами, потом пообедал и купил с собой пирожков с мясом и бутылку сока для Наташи. Ведь голодная, наверняка, будет сидеть. Надо будет, пока буфет у нас в Центре не заработает, договориться с Белым, чтобы из его шашлычной нам обеды регулярно привозили. Я сам за них с Белым расчитаюсь, а для своих они будут пока бесплатные.

Вернувшись в свой кабинет, я подарил Валерии Сергеевне наш новый диск и попрощался до понедельника. К своим я заходить не стал, так как они мне уже передали новую аналитическую справку через секретаршу.

В моем Центре без меня дел накопилось много, но я их быстро разгреб и все необходимые бумаги подписал. Вот так, с одной работы сразу на другую и на двух работах буду зарплату получать. Всем сотрудникам раздарил нашу пластинку, за что получил кучу благодарностей. Вольфсон сказал, что приходили новые фанаты, которые хотели записаться в наш Центр и что он их отправил к Дмитрию, дав им его домашний телефон.

— А старшей у них не Юля, случайно, была? Бойкая такая девушка? — спросил я у него.

— Да, Юля. Вы их знаете? — удивлённо задал он уже вопрос мне.

— Знаю, они недавно у моего подъезда митинг устроили. Скандировали «Демо!» и мне пришлось к ним выйти. Познакомились и я им сказал, чтобы приходили в наш Центр, когда он откроется. Вот они и пришли. У меня к вам вопрос: вы по типографиям не специалист?

— Нет. Но у меня есть знакомый, который в этой области работает. А зачем это вам?

И я рассказал ему свою идею с плакатами, календарями и пакетами. Он немного подумал и ответил:

— Идея хорошая. И очень денежная. Но здесь понадобятся ваши связи. Вся печать в Союзе контролируется Сусловым, а вы с ним на короткой ноге.

— И ещё я думаю по этой теме выпускать газету с нашим названием. Печатать там новости о нас, о нашей и зарубежной эстраде.

— Очень перспективная тема. Денег вложить придётся немало, но отдача будет хорошей. Ваша группа сейчас очень популярна и такую газету будут раскупать с большим удовольствием.

— Вот и поговорите с вашим знакомым, чтобы было с чем мне к Суслову идти. Но мне кажется, что он мне сразу, узнав об этом, поручит издавать какой-нибудь всесоюзный музыкальный журнал. Хотя это тоже неплохо.

К Зинаиде Павловне я тоже зашёл и сообщил, что деньги сегодня утром нам отправили, так что они придут в понедельник во второй половине дня. Ещё пришлось решать вопрос по зарплате. Я объяснил, что зарплата начальника отдела должна быть двести пятьдесят рублей в месяц плюс премиальные. Я, как генеральный директор, должен получать пятьсот. Мой зам и главбух будут получать по четыреста. Остальное пусть сама решает. Оказалось, Зинаида Павловна на прошлой работе получала только двести пятьдесят и нынешним предложением была очень довольна.

Ну наконец-то я у Наташи. Войдя к ней без стука, я сразу прошёл к её столу, за которым она сидела, обнял её и крепко поцеловал. Хорошо, что она выбрала себе отдельный кабинет чуть в стороне ото всех. Как знала, чем мы будем в нём заниматься. И мы, продолжая целоваться, занялись тем, о чем мечтали заняться все эти дни, прямо на её рабочем столе. Надо будет ей диван заказать, якобы для посетителей.

— Никогда не думала, что буду заниматься любовью в своём кабинете да ещё и на рабочем столе, — сказала счастливая Наташа, когда мы закончили. — Но мне понравилось и было очень хорошо.

— Я куплю сюда диван для посетителей, — смеясь, ответил я, — и стану регулярно посещать тебя с проверкой. А потом мы оборудуем гримерную рядом с концертным залом и будем заниматься любовью там.

— Я с тобой готова этим заниматься где угодно, лишь бы ты меня любил.

Мы поцеловались и я достал купленные для неё пирожки и сок. Наташа ела, а я смотрел на неё и опять любовался ею. Она чувствовала мой взгляд и улыбалась. Я с её телефона позвонил Белому. Он был рад меня слышать и спросил, когда передать деньги за Лещенко. Вот так раз, я совсем про эти деньги забыл. Спасибо, что напомнил.

— Мне нужно накормить своих двенадцать человек, — сказал я. — Гвоздь сможет это организовать и привезти в мой Центр? Он здесь рядом, на Калужской. И деньги заодно мне передаст.