Дни Крови и Звездного Света - Лэйни Тейлор

— Это длинная история.

— Тогда это может подождать, — твердо сказал Мик. Кару прежде никогда не доводилось видеть гнев на его лице, но сейчас его лицо так и пылало яростью, а в сощуренных глазах читалось обвинение. — Бога ради, можем мы, наконец-то, куда-нибудь убраться из-под солнца?

— Конечно, — Кару сделала глубокий вдох. — Пойдемте.

Она повесила на плечо один рюкзак и взялась за другой. Мик помог Сусанне подняться вверх по склону. Кару не повела их длинной окружной дорогой через амбар, а выбрала прямой путь к главным воротам, где ее друзья застыли как вкопанные, с широко распахнутыми глазами от увиденного.

И вновь Кару взглянула на химер по-новому, представляя, как эти создания должны видеться людям.

Тьяго стоял и ошеломленно взирал на людей возле ворот, Тен ютилась позади него. Самого Тьяго можно было ошибочно принять за человека, но вот с Тен была совершенно иная история — с ее волчьей головой и сутулыми плечами. Что касается остальных, собравшихся к этому моменту во дворе, то это зрелище представляло собой «цирк уродцев». Повсюду были солдаты: в галерее и на земле, даже на крыше, и, как это ни странно, но то здесь, то там раздавались щелчки от ударов хвостами и свист ветра от взмахов крыльями. Эти их чудовищные размеры, многочисленные и разнообразные неморгающие пары глаз. Разор, находящийся слишком близко к воротам, чтобы чувствовать себя спокойно, сверкнул своим змеиным языком, и Кару осознала, что готова кинуться на него, в случае, если он решит прыгнуть на них.

— А давайте просто свалим туда, где я смогу расслабиться, — заговорил хриплым шепотом Мик. — Кару, твои друзья ведь не собираются слопать нас, да?

«Нет, — подумала Кару. — Не собираются». Но прошептала в ответ:

— Думаю, что нет. Но постарайся не выглядеть таким аппетитным. Лады?

За это Кару была вознаграждена язвительным фырканьем от Сусанны:

— Что проблематично, поскольку мы обескураживающе хороши.

А спустя полсекунды взволнованно спросила:

— Постой, они же не понимают чешский, ведь так?

— Не понимают, — ответила Кару.

Все это время она смотрела на Тьяго, а он смотрел на нее. В воздухе стояла вонь из ямы — ночной кошмар ее сюрреалистичной жизни, которой она жила. Жизнь, засосавшая ее, словно воронка, просто исчезла, и все стало настоящим. Это была ее жизнь, не мрачный сон, от которого она могла проснуться, и не чистилище, а ее теперешняя жизнь в ее нынешнем мире — мирах — а теперь и ее друзья были частью этих миров, и это стало и их жизнью.

Это имело значение.

— Эти люди — мои гости, — сказала она, и почувствовала, что по мере того, как она произносила эти слова, внутри нее появлялась стальная уверенность, которой и в помине не было еще час назад. Она говорила это негромко, но в ее голосе слышалась очевидная перемена. Слова, благодаря этой новообретенной воле, были тверды и правильны. Она не пыталась убедить, или отчаянно взывать, или бросать вызов. Она просто поставила перед фактом. Кару подошла к Волку ближе, чем бы ей хотелось находиться рядом с ним. Она заставила себя вторгнуться в его личное пространство, как он вторгался в ее, и, запрокинув голову, сказала:

— Их жизни — не роскошь. Это мои друзья, и я доверяю им.

— Ну, разумеется, — сказал он, улыбаясь, как истинный джентльмен. — Это все меняет.

Он кивнул Мику и Сусанне и даже поздоровался с ними, но его улыбка... была просто неправильной. Как будто он узнал о ней из книги.

Прим. переводчика: *Баст — египт., миф. Баст (богиня радости и веселья)

45

ПОКОЙНИК

— Кто это был? — прошептала Сусанна, когда Кару выводила их с Миком из большого двора, где собрались монстры. — Еще одна порция белого мяса?

Смех Кару звучал приглушенно.

— О, Боже, — сказала она, когда снова смогла дышать. — Теперь я об этом буду думать каждый раз, когда увижу его. Смотри под ноги.

Они шли по усыпанной щебнем дорожке, Мик поддерживал Сусанну под локоть, и им предстояло взобраться по разрушенной стене. Сусанна огляделась. Издали крепость казалась царственным причудливым замком из песка, но внутри все было в запустении. Не говоря уже об опасностях: ей пришлось перешагивать через доски с торчащими из них огромными ржавыми гвоздями и огибать то тут, то там ямы, чтобы не провалиться. И здесь воняло, мочой, а то и чем похуже. Что это за запах такой? Почему Кару живет в этом месте? А эти существа там... не сильно-то они отличались от ее рисунков в альбомах, но в то же время они и не выглядели как те. Эти здоровее и причудливее, чем Сусанна могла бы себе вообразить.

Что касается белого парня, он выглядел почти человеком, он был нереально сексуальным — эти божественные глаза, плечи, со всем этим ему прямая дорога на обложку любовного романа — но в нем также было что-то ледяное, от чего у нее мурашки бежали по спине, несмотря на то, что в этой адской пустыне можно было сгореть заживо.

— Это был Тьяго, — сказала Кару. — Он... всем заправляет.

Сусанне было достаточно того, что в воздухе так и витало, будто это он здесь всем владеет.

— Собственно говоря, чем же он заправляет? — спросила она.

Неожиданно ей кое-что вспомнилось, и она остановилась.

— Подожди. А где Бримстоун?

Кару тоже остановилась, и ее несчастное выражение лица было ответом на все вопросы Сусанны.

— Ох, нет, — сказала она. — Нет... Покойник?

Кару кивнула.

Покойник. Не предполагалось, что это слово может стать частью данного приключения. В ужасе Сусанна спросила:

— А... Исса? Язри?

И вновь выражение лица Кару было ей ответом.

— О, Кару, мне так жаль, — сказала Сусанна, и когда она теперь взглянула на Кару, по-настоящему взглянула, уже отбросив чувство облегчения, которое ее охватило при их встрече в пустыне, она увидела ее. Ее Кару совсем исхудала, черты лица заострились, губы высохли, волосы заплетены в неряшливую косу, ее рубаха (нечто в марокканском стиле свободного покроя из хлопка) была измята, будто она дневала и ночевала в ней же, а под глазами пролегли синяки от недосыпа. И не только от недосыпа, она выглядела... истощенной.

Сусанна вновь вздрогнула. Куда она попала и во что втянула Мика? Неужели она настолько увлеклась разгадыванием тайны и брошенным вызовом? Конечно же, она должна была понять, что с Кару что-то происходит. Ее зашифрованные электронные послания ясно давали это понять, но у нее даже мысли не мелькнуло, что в них может быть намек на такое слово, как «смерть» и на этот смрад в воздухе (теперь она нисколько не сомневалась, что это гниль).

Девушка сглотнула. Ее и без того мучила сильная головная боль, да и ноги убийственно ныли, и ей очень, очень хотелось принять душ, и у нее было предчувствие, что о мороженом не может быть и речи, от чего стало совсем уж печально, но был еще кое-кто, о ком она пока не спросила. Сусанна засомневалась, боясь прочесть по лицу своей подруги еще один мрачный ответ.