Дети змеиного дома (СИ) - Галина Нигматулина

Мама…

А дальше действия разворачивались с ужасающей быстротой.

— Ус–с-спокойс–с-ся… Саффин!!! — Гневно зашипел десятый лорд, пытаясь силой усадить отпрыска обратно. — Ты вс–с-се ис–с-спортишь, мальчиш–ш-шка!!! Дэйрашшш, — к моему ньеру, напряженному, как кобра перед броском, поднявшемуся вслед за соправителем и его наследником, с почти уже черными змеиными изумрудами. — Прошу нас–с прос–с-стить. Сам не понимаю, что на него нашло. Это все… — Голубоглазый лорд не успел договорить. Саффира вдруг захныкала, зовя меня или отца. Услышав ее, Саффин вздрогнул, а потом, рыкнув и отшвырнув удерживающую руку отца, метнулся к девочке. Вернее… кинулся на Ингарра!

Мой вскрик. Перевернутый стол и утварь на полу. Разметавшиеся кресла от ударов огромной силы змеиных хвостов во время трансформации третьего, восьмого и десятого лордов. И я… я, напуганная, в дальнем углу трапезной, куда меня резко переместил ниид, унеся подальше от сменяющих обличье нааганитов, и своего арри, зеленым драконом кинувшегося вслед водному и столкнувшегося с мощью Кайдарра, все еще пытающегося разрешить дело миром и доказывающего нитху, что его сын не причинит девочке вреда. Наоборот, он хочет ее защитить, ведь она для него — пара…

Ага, защитить… вот только от кого? От ее будущего супруга, двенадцатого лорда империи Амморан, тоже завершившего свое изменение и блокирующего первый удар от молодого сородича, или ее отца — иссаэра?! На которого аллид яростно шипел, пытаясь вырваться из захвата нидда, чтобы дотянуться до моей малышки, беснуясь от того, что Анаишшш уносит ее прочь из залы, как и от него — Саффина. Причем, навсегда… Потому что, такой потери контроля, водному никто и никогда не простит, несмотря на то, кем он является для иссаэры. Уж я‑то своего белого зверя, замершего на долю секунды у выхода, чтобы попросить взглядом Шэйтассса, удерживающего меня в центре эбонитового хвоста и прижимающего к своему змеиному торсу здоровенными ручищами, позаботиться о его надин, знала…

А в это время, пока я отвлеклась на блондина и свою плачущую, напуганную агрессией взрослых самцов, дочь, прося губами Анаишшша: "уходи же… быстрее… ну…", ведь за себя я и близко не боялась, находясь под защитой "бездны", Ингарр вовсю уже сцепился с аллидом, зашипев на Анасстана, желающего ему помочь, как и на Дэйрашшша, откинувшего со своего пути Кайдарра, чтобы никто из соправителей в поединок не вмешивался. "Это его вызов, и его честь… Он сам поставит щенка на место. И десятого лорда это тоже касается, иначе, Кайдарр своими действиями даст повод для военного конфликта между домами аллидов и ниддов, ведь его наследник без причины напал на двенадцатого лорда империи Амморан…" Пришлось старшему аллиду сдержать свой порыв по защите сына и застыть в стороне. Но сколько же в его арктическом взгляде было ко всем смертельной ненависти и страшного обещания…

Бр–р-р…

Я не увидела, как это произошло. Слишком быстро. Движение огненно–золотистого колосса, и вот, Саффин уже лежит, "спеленутый" хвостом двенадцатого лорда, с заломленными за спиной руками, и лицом, жестко вдавленным в пол. Причем, извиваться и вырываться было бесполезно. Медный держал противника со знанием дела. "Ласково" прося "мальчика" принести извинения нитхам и ниддам, признав свое поражение, и навсегда отступиться от Саффиры, как откуп за то, что он, глава медного дома, снимет все обвинения с аллидов о нападении на него, как на правящего лорда. Но молодой наследник водных с аквамариновыми змеиными глазами и не думал сдаваться, продолжая попытки сбросить с себя более опытного и рослого соперника, клянясь кровью рода, что придет время, и Саффира все равно будет принадлежать только ему… И это несмотря на выкрученные под нехорошим углом плечевые суставы и локоть медного нидда, медленно вдавливающий выпирающие позвонки водного прямо тому в хребет! Первый перелом… второй… третий… Ингарр явно вошел во вкус, желая услышать заветные слова отказа молодчика от моего белого ангела. Саффин же упорно молчал, шепча одними губами: "Не дождеш–ш-шся… она моя…" Четвертый… судорога по голубому чешуйчатому телу до самого кончика хвоста, и едва слышный стон. Пятый… Упрямые глаза аллида, смотрящие прямо на меня, нет — затухающие голубые льдинки, полные ненависти к нашей семье и принятого решения, что он, Саффин все равно, рано или поздно, заполучит мою девочку, чего бы ему это не стоило. Шестой… с жутким хрустом под не менее жуткий стон…

В отличие от водного, я первой потеряла сознание, не вынеся его мучений и увидев, насколько жестоко могут играть мои ньеры и тот же мурена, внезапно все осознав: и нежелание иссаэра видеть меня на ужине, и ненормальное, в создавшейся ситуации, "спокойствие" Шэйтассса, и даже Дэйрашшша, потому что я знала его настоящую ярость. Видела… в то утро, когда нитх явился по моему экстренному вызову, злой, как тысяча чертей, думая, что его цветочек обидели. А тут… так, игра на публику. Они все, и "невозмутимый" Анасстан, в том числе, подставили Саффина, как мальчишку, прямо на глазах у его отца, сыграв на "животных" инстинктах наследника, как я вчера играла на инстинктах Ингарра. Вот только, если двенадцатый лорд после этого стал нам другом, то аллид — отныне враг. Хотя… он им и так изначально был. А еще, Айришшш слишком много нам рассказал о бывших хозяевах и их "принце" — садисте, чтобы мы вот так, спокойно и без возражений, смогли породниться с водными и отдали в их власть Саффиру. А без повода правящему дому аллидов, поддерживаемых почти половиной Совета, и не отказать. Нааганитский мир не поймет и не примет — надин. А теперь… все увидят и осудят проступок водного, которому третий лорд и его эн, как и ши–ар оказали наивысшее доверие, допустив в личные покои к со–рин, и открыто, без "охраны", представили свою дарующую жизнь и маленькую иссаэру. А Саффин этого доверия не оправдал, подвергнув их жизнь опасности, когда напал на своего будущего арри, показав тем самым свое истинное "лицо" и отношение к союзу с медным. Что ж, признаю, мои лорды поступили умно.

Но все же… очень уж для меня и моей девочки — жестоко…

Открыла глаза я уже в спальне Дэйрашшша. И сразу же почувствовала, что значит быть плюшевым медвежонком для его эна. Меня сжимали так, что и не вздохнуть, и не пошевелиться, и не выползти. Вот зараза… а мне вообще‑то, в ванную срочно, и малышей накормить, да и много еще чего… Попыталась скинуть нахальные руки, по–хозяйски обхватившие мою ноющую грудь, и не менее наглые мужские ноги, закинутые мне на бедра, как и тяжеленную белобрысую голову, уютно устроившуюся на моей подушке и недовольно засопевшую, когда я стала ее спихивать.