Беглец в жизнь - Ростислав Гельвич

– Да. А не много ли железа на меня одного? – съехидничал Альфаран.

Тит тоже не остался в долгу.

– Ну, ты сам подумай. Кинжал в одну руку, меч в другую. Второй кинжал прицепишь к двадцать первому пальцу! Без защиты не останешься!

Тит вообще побалагурить любил. Появившийся аж с Иллидианиса, с границы Симуранского Королевства, он был родом из немногочисленного племени «славных», о которых ходило поверье, что дети у них рождаются с мечом в руке и топором за спиной. Так это было или нет, но «славные» всегда считались отличными воинами – в бою каждый стоил троих. Причем даже не из-за того, что они мастерски владели оружием. «Славные» воины никогда не уходили с поля боя без трофеев, коими считались головы знатных врагов. И никогда не предавали. Конечно, пока наниматель соблюдал условия договора. Исключений не было. К чему все эти разглагольствования? Все просто – Тит собирался сделать из Альфарана «славного». Хотя бы по духу.

…Итак, на широкой площадке стоят два человека. Мальчик с густыми, но короткими черными волосами, и мужчина сорока лет, со светлыми усами и бородой. Волосы первого повязаны тряпочкой – чтобы пот не стекал в глаза. Второй надел подобие подшлемника, разве что из ткани, а не из ваты.

– Готов?

– Всегда!

Ничего не ответив, Тит молча кивнул головой и вынул меч. Альфаран же вооружился жанко, кразом и принял свою любимую стойку – левая рука с кинжалом за спиной, рука с мечом выставлена в блоке, блокирующем живот.

Выпад Тита был очень стремителен и почти не заметен со стороны – так же как и незаметен был блок Альфарана.

«Славный» учил своего ученика особенному стилю боя, применявшемуся в его краях. Отличался от обычного он тем, что все движения там были не столько изящные, сколько резкие и рваные, направленные больше на причинение урона противнику, чем на какую-либо изящность или показушность.

Тем временем Тит брал верх над своим учеником. И вот тот допускает ошибку, после чего у его виска останавливается лезвие.

– Ты убит. Кто-то говорил, что сегодня он точно победит…

– Прости. Не получилось – что тут скажешь! – Альфаран уже со всеми своими наставниками обращался на «ты». Благо в Ордене так было принято.

– Ну, прости не прости, а бой ты проиграл. Так что по уговору – десять кругов бегом марш!

– Твою же… – ругнулся Альфаран только для вида, на самом деле ему уже нравилось тренироваться. Дай только повод…

Для своих 12 зим он был довольно развитым, причем как физически, так и умственно. Мозг его впитывал знания, как губка вино, и сохранял в себе намертво, словно выцарапывая их на стенках черепа.

Читал Альфаран не все свитки – особенно ему нравились описания войн. Ничего не понимая в тактике, стратегии и прочих особенностях этого нелегкого дела, он с интересом разглядывал карты знаменитых сражений и читал хроники боев. И хотя полководца из него не вышло бы никогда, склад ума не тот, но… но так бывает у тех людей, ум которых жаждет знаний.

По правде говоря, читать ему нравилось гораздо больше тренировок, и бывало, что негр-наставник частенько подтрунивал над любознательным мальчишкой: «Пером нагрудник не проткнешь, бумажкой жизни не спасешь!» Тит же ни читать, ни писать не умел и поэтому к увлечению ученика относился доброжелательно и довольно-таки уважительно. Ну, учится и учится, молодец, полезное умение… Только мечи важнее, и Альфарану приходилось буквально разрываться на части, пытаясь успеть и к негру, и к мечнику, и в комнату чтения. Он успевал.

Хотя после того, как Рамкат ввел в программу Альфарана обучение акробатике… но это произошло гораздо позже того, когда мальчика, наконец, навестил Кларахот….

– Ты изменился, – сухо сказал старик, сев на скамью, наполовину занятую спящим до этого момента мальчишкой. Хотя тот спал, но от этого тихого голоса его вполне мирный и местами приятный сон прервался ужасающим кошмаром. Ну, как тут не проснуться?

– Ффух! Чего вам надо?

– Того, зачем я тебя и выкупил. Одевайся. Идем со мной. И прекращай мне выкать.

Пока Кларахот это договаривал, Альфаран уже лихо взвился со скамьи и натянул на себя штаны, рубаху и небольшие сандалии.

– Быстрый ты. Идем за мной.

Выходя из комнаты, старик взял факел, не обращая внимания на капающую на руку горючую жидкость – благо загореться она не могла.

Идти пришлось долго, ибо Кларахот предпочитал проводить свои эксперименты и опыты в очень отдаленном месте. Взять хоть случай с несколькими заклятьями….

Как говорилось выше – по извилистым коридорам пещер два человека плутали очень долгое время, и закончился их путь массивной дверью, возле которой стояли два человека. Очень странных – Альфаран обратил внимание даже не на то, что они не двигались или не разговаривали. Они просто не моргали. И не дышали. Это внушало дрожь.

– А-а-а… – мальчик указал пальцем на одного из странных стражей, но Кларахот даже не дал ему договорить.

– Узнаешь потом.

И открыл дверь. Причем не столько в свою лабораторию, сколько в новую жизнь Альфарана. В гораздо более захватывающую и полную приключений.

– Прежде всего запомни. – Кларахот откупорил противно воняющий пузырек и смочил в прозрачной жидкости палец. – Настоящий маг терпит боль. Всегда.

Мокрый палец был поднесен к факелу…

У Альфарана к горлу подкатил комок. Противно завоняло и зашипело. Затрещал, плавясь, ноготь. Старик едко улыбнулся и, не обращая внимания, продолжил:

– Ты думаешь, что я ничего не чувствую? Зря. Мне очень больно. Но существуют такие заклинания, для которых нужна капля крови из собственного сердца. Или кусочек печени. Или собственный глаз. Считай это нашим первым уроком и учти – магия не терпит неженок. Тем паче их не терпит некромагия.

Альфаран судорожно кивнул.

– Так же магия не терпит брезгливых.

Мальчик снова кивнул, но смотрел на старика он уже не столько со страхом, сколько с интересом и легким отвращением – у него были крепкие нервы.

Тем временем кожа с пальца Кларахота уже слезла, оголив обугленную и местами кровоточащую мышцу. Огонь потух.

– И самое главное – то правило, которое переступить не удастся никогда. Вбей это в свою голову и никогда не забывай: магия не терпит трусов. – Он тонко выждал паузу и продолжил: – Теперь иди к себе. Завтра у тебя будет не просто трудный день. У тебя будет очень трудный день. Магии учиться нелегко….

…Спалось Альфарану плохо – все-таки детская психика никак не желала забывать страшные слова и зрелища, кои представил Кларахот. Вонь горелой кожи, хриплый говор старика, полумрак лаборатории – все это смешалось в голове мальчика в какой-то странный, даже не страшный, а противный сон. Из тех, которые всегда оставляют после себя брезгливое желание как минимум хорошенько вымыться в ближайшем водоеме.