Экспансия - Вадим Денисов

— Мы хорошо вас понимаем, господин Сотников! Могу вас заверить, что в самое ближайшее время с самоуправством кланов, особенно ливийских, будет покончено, — с чувством оскорбленного достоинства произнес Нафаль.

— Так будет лучше для всех, — кивнул Сотников. — Возьму на себя смелость обратить внимание египетской стороны на тот факт, что уничтоженные люди, представители национальных монокластеров, на момент трагедии не были гражданами России. Сейчас ситуация изменилась, мародеры и налетчики, нагло и беззастенчиво пользуясь ресурсами Нового Каира, оперируют в зоне проживания и промыслов граждан русского анклава. И вот тут таится огромная опасность возникновения никому конечно же не нужной большой войны. Все дело в том, что наше новое законодательство разительно отличается от былого. Жизнь гражданина анклава — высшая ценность, и если хоть один русский гражданин будет убит в ходе стычки с арабскими налетчиками, то последует неизбежное жесточайшее наказание: за одну свою жизнь мы обязаны взять на порядок больше. Таков Новый Закон, так хочет сам народ, и нам остается лишь выполнять его волю.

Сотников повернулся к Лагутиной и озабоченно спросил:

— Елена Михайловна, каковы были требования на последнем митинге общин?

Комендант кивнула, глянула в планшет, что-то там листнула и объявила:

— «Отодвинуть северную границу анклава в Междуречье еще на тридцать километров севернее», — это дословно, господин президент.

— Это еще не все, — немедленно встрял Бероев, начиная выполнять свою роль в этом политическом блефе. — Кроме того, митингующие настойчиво требовали поставить по границе пулеметы крупного калибра, интегрированные в систему электронного наблюдения и контроля, обеспечив еще и трехкилометровую зону сплошного поражения.

— Вот видите! — сокрушенно развел руками Командор. — Уверен, что вы меня хорошо понимаете, многоуважаемый коллега: все мы люди выборные и обязаны прислушиваться к требованиям своего электората…

— Но весь Новый Каир не может отвечать за преступление кучки негодяев и глупцов! — вежливо возмутился Саид. Умеет изворачиваться: и здесь чувствуется практика. — Подобная экспансия никому не принесет пользы!

— Вы совершенно правы, уважаемый господин Нафаль! — тут же согласился Сотников. — Поэтому на первом этапе мы будем удовлетворены, если вы сможете оперативно предоставлять нам информацию о количественном составе таких бандитствующих групп и местах их дислокации. Мы искренне готовы вам помочь, поверьте! Наш тяжелый спецназ наготове! И готов оперативно действовать. Кроме того, мы надеемся, что власти Нового Каира, в свою очередь, проведут соответствующую разъяснительную работу с уважаемыми лидерами таких недисциплинированных кланов. Во избежание, так сказать. Кстати, неосвоенных материальных ресурсов в этой части Междуречья уже не существует, поверьте, мы тщательно проверили всю площадь.

Знал я, что вся политика строится на вранье, но вот так, воочию, столь захватывающий процесс видел в первый раз. Международные терки на предмет окончательного определения демаркационной линии продолжались еще некоторое время, и стороны пришли к соглашению, что больше ни один араб не должен проникать дальше уже обозначенной нами границы. А наши сухопутные разведгруппы, в свою очередь, не будут тревожить арабские земли правобережья к северу от границы и до хребта Этбай, что тянется до самой Волги. Я не обеспокоился такой перспективой — с этих земель мы уже выгребли три «захоронки», а все «локалки» наверняка давно подобрали сами арабы.

Сотникова в данный момент потревожить было нельзя, и потому Гольдбрейх наклонился к нам с Русланом:

— У них где-то есть еще одна обширная площадка для грабежа…

Про двух пленных, вкалывающих на таежном «лесоповале», арабы уже знали из предварительных радиопереговоров и предложили обмен на захваченных словенцев. У них — вот ведь удача! — как раз завершилась операция по разоружению бандгруппы, несчастные были спасены, вытащены из зиндана. Судя по всему, Нафаль с корешами заранее взвешивал все «за» и «против» и, понимая, что большая часть оставшихся словенцев находится у нас, уже не надеялся получить ассимиляционные ништяки. И зачем тогда держать пленных вопреки возможности обменять на своих?

После перерыва начался очень осторожный обмен оперативной информацией, географической и политической. Египтянам были почти без утайки сообщены наши познания об откликнувшихся селективных кластерах, вкратце упомянули о товарищеском партнерстве с французами. После чего последовали вопросы Сотникова.

Из ответов египтян, если им в той или иной степени доверять, мы узнали следующее: судьба украинцев так и не прояснена, не слышали, не появлялись. Поляки прошли куда-то дальше на запад. Таинственный анклав, столь беспокоящий французов, египтянам отчасти знаком, мало того, они имели с ним огневой контакт! Разведгруппа арабов вышла к Сене, уже в западном течении реки, и практически сразу была обстреляна с противоположного берега из автоматического оружия неизвестной рейдовой группой. Арабы начали огрызаться, бой длился около часа, после чего разведка отступила. Дальнейшее наблюдение новых данных не принесло, во всяком случае, именно в этом уверял нас Шариф Таузи. Скорее всего, в основной части он не обманывал.

Меня же этот инкогнито-анклав начал интересовать уже конкретно — сработало профессиональное любопытство. А не запланировать ли нам новый разведрейд по реке?

Ладно, нужно еще кое-что выяснить.

— А что и кто расположено к северу от хребта Этбай? — поинтересовался я. — Насколько нам известно, горная цепь на западе прерывается неподалеку от Каира?

Картинно всплеснув руками, Сотников прокомментировал:

— Что поделать, господа, у разведки всегда найдутся дополнительные вопросы… Этот — не слишком смелый, надеюсь?

Командиры арабского кластера переглянулись, что-то быстрым шепотом перебросили друг другу, после чего Таузи скупо бросил:

— Там находится огромная зона расселения африканских племен.

Устав от напряжения политического, договаривающиеся стороны перешли к вопросам торговли, где больше остальных беседовали Лагутина и Мухаммад Нафаль, премьер-министр Нового Каира. Признаюсь, эту часть я слушал уже плохо, в голове крутился план действий по разъяснению таинственных западных соседей. Как я понял, больше всего арабов интересуют высококвалифицированные медицинские услуги, чрезвычайно слабо развитые в собственном анклаве, и вопросы ремонта изрядно накопившейся сломанной техники. Сотников на секунду прервал совещание и по проводному телефону срочно вызвал к себе Дугина и Зенгер. Ну сейчас тут пойдет бодяга…

Арабы, в свою очередь, готовы поставлять самое разнообразное продовольствие. Последнее, что я еще услышал, был фрагмент диалога:

— Однако мы и сами достаточно сил и средств вкладываем в сельское хозяйство, кроме того, уже существуют договоренности с французами…

— Уверяю вас, уважаемая госпожа комендант, что существуют культуры, которых лучше нас не освоят ни французы, ни русские. В Новом Египте огромное количество отличной пахотной земли, закрытой от ветров. Кроме того, вас наверняка заинтересуют вопросы животноводства…

— Животноводства? — поднял глаза Сотников.

— Вот именно, господин президент, — торжествующе улыбнулся Мухаммад, — у нас есть коровы.

И в этот момент зазвонил телефон — это дежурная часть.

Ординарец Главного снял трубку, выслушал и несколько растерянно обернулся к нам:

— Демченко и Бероева…

Я сидел ближе и поэтому первым взял трубку.

Выслушав доклад Юли Пилимонкиной, я, прикрыв трубку рукой, тихо распорядился:

— Сейчас еще раз повторите все капитану Бероеву, а мы будем у вас через две минуты. Сотникова не трогать до конца совещания.

Пока Руслан слушал сообщение, я на ухо обрисовал ситуацию Командору.

Тот привстал:

— Господа, обстоятельства заставляют часть нашей делегации покинуть совещание, думаю, мы сможем поработать и без них.

Выскочив на лестничную клетку, мы с Русланом синхронно выдрали рации из чехлов.

Пш-шш…

— «Гоблин» — «Демону», ответь.

Па-ашел адреналинчик-то, пошел!

— «Гоблин» — «Демону», не слышу тебя!

— «Гоблин» на связи.

— Миша! Нападение на Кордон! Автоматическое оружие, есть раненые. Всем составом бегом в Шнюшу с оружием и бэка,[1] ждите. Мангруппа на старте. Немедленно пробей по Ольге, Костя с ума сойдет. Буду через четыре. Как понял?

— Принял, отбой…

…На улице косой дождь.

Не лучший день для войны.

Глава 2

Костя «Кастет» Лунев, сталкер-волкодав, механик-водитель

Что вы думаете, они меня так легко успокоили?