Снисходительный любовник - Марша Мэннинг

Они оставили позади несколько трехэтажных гражданских зданий, затем повернули на другую, более узкую улицу, на которой стояли дощатые дома и живописные маленькие магазинчики. В дальнем конце улицы Дженни разглядела кусочек пляжа. Но Чарльз туда не поехал. Он остановился на полпути перед чем-то, что напомнило Дженни шале. Дом был выстроен из дерева, со ставнями и декоративными карнизами, бревенчатая кладка спереди была ничем не прикрыта. На первом этаже было два больших окна, а над ними — три поменьше. Дом был выкрашен в бело-голубой цвет, с красными деталями. Больше всего он походил на гигантский домик часовой кукушки, каким его изображали на швейцарских открытках.

Чарльз помахал рукой в его сторону:

— Твой новый дом, Дженни, дорогая. Магазин для туристов. Может, мне следует написать теперь на вывеске «Дин и дочь», а?

Глава 2

Неделю спустя Дженни казалось, что она живет в Лаверберн-Харбор уже целую вечность. Так много нужно было увидеть и сделать, так много узнать, что время летело словно стрела.

Дженни была благодарна за помощь по хозяйству Марте Лессе, которую всегда можно было найти в ее магазинчике по соседству. Он был выкрашен в зелено-белый цвет, а его полки были уставлены домашними сластями, джемами и булочками (Дженни называла это бисквитами), а позднее туда начали каждый день завозить свежие фрукты, пирожные и готовые обеды.

— Это для тех, кто отправляется на рыбалку или на пляж, милочка, или просто в поход.

Все на улице готовились к сезону. Огромные красные грузовики, которые Дженни вскоре научилась называть «трейлерами», сновали вверх-вниз почти каждый день, разгружая у магазинов коробки, пакеты, упаковки с товарами. Несколько таких коробок лежало у входа в магазин Дина, на некоторых было написано «Китай» и «Головные уборы», хотя Чарльз еще даже не начал их распаковывать.

Дженни обнаружила, что вход в ее новый дом находится с тыльной стороны здания, вверх по нескольким деревянным ступенькам. Вы открываете заднюю дверь и оказываетесь прямо в большой гостиной, с кухней в дальнем конце. Открытая лестница вела на верхний этаж, на котором распологались две спальни и ванная комната. Все было чистым, а домашнее оборудование включало даже стиральную машину и мусоропровод, но все же строение выглядело заброшенным и временным после того домашнего уюта, к которому Дженни привыкла в Бруденхэме. Но все же это не слишком ее тяготило.

— По-моему, твой папа запустил все в последнее время, — заметила Марта. — Совсем опустил руки после смерти Дороти. Но теперь он снова встрепенется, я уверена в этом. Он так взволнован, что ты появилась здесь, Дженни.

Топси спала на коленях у Дженни. Кошка наконец прониклась симпатией к Канаде. Она разведала, что в конце улицы располагается небольшой каменистый пляж, куда пристают рыбацкие лодки, и теперь наносила туда регулярные визиты в поисках лакомых кусочков. Ее уже три раза приносили домой в голубых фуфайках.

— Спала в каюте — могли увезти ее с собой в море.

Последний раз ее принес высокий молодой викинг, с выгоревшими на солнце волосами. Он представился как Джад Блик, владелец «Марианны II», и одобрительно поглядывал на Дженни, когда она открыла ему заднюю дверь. Уже через несколько минут он пригласил ее на танцы в «Лейдис-Хаус»:

— В субботу вечером, на следующей неделе.

Так как Дженни колебалась, он успокаивающе добавил:

— Не смотрите на меня сейчас, мисс Дин. Я выгляжу совсем по-другому, когда почищу себя перед выходом на берег. Достаю мой смокинг, так что я вполне подхожу для свиданий. Я знаю, что нравится девушкам.

Дженни обещала подумать, и он объявил, что зайдет снова, когда вернется из моря в следующую среду.

Это было лестно, конечно, но мужчина, от которого Дженни мечтала получить приглашение на танцы или хотя бы просто поговорить с ним, был Лэрри Кэмерон. Она не видела его с тех пор, когда сошла с борта «Евангелины».

Дженни что-то слышала о семье Кэмеронов в тот вечер, когда отправилась на ужин с миссис Макдональд и «нашей Мораг», которая оказалась ее племянницей. Чарльз отклонил приглашение, сославшись на то, что должен «откупорить бутылочку пива с Томом Пиерсом». Они собирались порыбачить в устье реки, и им нужно было приготовить приманку. Поэтому Дженни отправилась одна, в старом сером пальто, которое одолжила ей Марта. «Нет никакого смысла покупать куртку сейчас, когда ломается лед», — заявила эта экономная женщина.

Пожилая дама и Мораг сидели в опрятной гостиной маленького дощатого домика рядом с церковью. На ужин была тушеная говядина с овощным салатом, за которой последовал изысканный торт, покрытый глазурью. Когда они сидели за столом, наслаждаясь тортом и кофе, миссис Макдональд завела разговор о старых временах городка.

— Задолго до того, как о тебе только стали подумывать, девочка, — сказала она Дженни, — каждая лодка, которая причаливала в Галифаксе, привозила шотландских поселенцев в Новую Шотландию, мужчин, у которых зачастую не было ничего, кроме одежды, что на себе, да еще ящика с инструментами. Они не смогли устроиться на своих родных каменистых землях. А женщины любили их так, что следовали за ними хоть на край света. Это были великие пионеры, все до одного.

Дженни спросила с нарочитой небрежностью:

— А Кэмероны тоже были одной из бедных эмигрантских семей, миссис Макдональд?

Старая дама покачала головой:

— Нет. Они всегда были богаты. Джеймс Брюс Кэмерон был младшим сыном богатого шотландского помещика, он поссорился со своим отцом по поводу наследства. Поэтому помещик выделил ему долю наследства и выгнал его. Джеймс приехал сюда и построил первый дом поселения у Ред-Бич. Он весьма преуспел. У него была хорошая голова для бизнеса. После этого он послал за своей невестой, и она приехала к нему из Шотландии. Они были первой парой, кого обвенчали в церкви за нашим кварталом. Два года спустя родился Брюс. Ему должно быть — о боже, ему будет все тридцать три года этим летом.

— Только тридцать один, тетя Кэтрин, — мягко поправила Мораг.

Дженни, которая смотрела на миссис Макдональд, пока она говорила, обернулась к ее племяннице и была удивлена, заметив внезапный блеск ее глаз и мягкий румянец на круглом лице, которого раньше она не замечала. Это могло означать только то, что имя Брюса Кэмерона — не пустой звук для Мораг.

Миссис Макдональд кивнула:

— Тридцать один, разве? Тебе лучше знать. Ведь ты выросла с мальчиками Кэмерон, в конце концов.

— Моя мать была экономкой в «Кэмерон-Хилл», — объяснила Мораг Дженни. — Я жила вместе с ней, когда была ребенком, до тех пор, пока не начала работать в банке. Тогда мне стало удобнее жить здесь, в городе.