Тибетское искусство любви - Гедун Чопел

• «Драгоценный светильник сексуального наслаждения» (Ratiratnapradipika) Дёвараджи; написана в XV веке.

• «Форма Бестелесного» (Anangaranga),[14] труд царя Кальянамаллы. Под «Бестелесным» подразумевается богжелания Кама. Этоттекст, основанный на «Камасутре» и «Ратирахасье», был написан в начале XVI века в угоду Ладакхану, сыну царя Ахмады династии Лоди. В дальнейшем труд получил широкое признание и много раз издавался в мусульманских странах, где были сделаны вольные переводы книги на урду, персидский и арабский языки.[15] В Индии это третье по популярности произведение после «Камасутры» и «Ра-тирахасьи».

• «Драгоценный камень на шлеме бога страсти» (Kandarpacudamani). Этот труд приписывается царю Вирабхаде, но в действительности, очевидно, принадлежит придворному поэту. Это стихотворное переложение «Камасутры» было написано около 1577 года.

Гедун Чопел упоминает и два других текста:

• Трактат Нагарджуны. По словам Гедуна Чопела, он только слышал о существовании этого текста. Возможно, это приписываемый Нагарджуне «Трактат о сексуальном наслаждении» (Ratishastra).[16] Работа написана где-то между VII и X вв. В ней рассматривается астрология, предродовые воздействия и прочее.

• «Краткий трактат о страсти» Сурупы.[17] Этот небольшой текст входит в тантрийский раздел «Перевода трактатов». По всей видимости, о его авторе ничего не известно. Во вступительной части он говорит, что труд основан на кратком изложении обширной науки об эротике, сделанном Нагарджуной.

Гедун Чопел завершает перечисление индийских источников следующими словами:

«Если собрать воедино большие и малые, их больше тридцати. Лучшие из них — «Трактат о желании» Махешвары и «Сутра о страсти» Ватсьяяны. На них построен мой рассказ об искусствах страсти».

Неясно, что подразумевается под местоимением «они» в последнем предложении — только тексты Махешвары и Ватсьяяны или все упомянутые тексты. Пока не изучен текст Махешвары, нельзя утверждать, что Гедун Чопел почерпнул из него некоторые индийские материалы для своей книги, поскольку не исключено, что труд Махешвары основан на текстах Коккоки. К сожалению, найти текст Махешвары не представляется возможным.

Тем не менее Гедун Чопел несомненно не ограничился переводом индийских материалов на тибетский язык. Он лишь взял индийские тексты за основу своего труда, творчески переработав их и дополнив собственными рассуждениями.

Гедун Чопел предлагает читателям сравнить его книгу, основанную на личном опыте, с работой монаха Джу Ми-пам-гья-цо (1846–1912), который, по его словам, руководствовался исключительно научными исследованиями.

«Досточтимый Ми-пам писал, предварительно изучив (эти темы), А похотливый Чопел писал, исходя из опыта.

Страстные мужчины и женщины узнают, Чем отличаются эти два (трактата), применив их на деле».

Из этого можно заключить, что он был знаком с трудом Ми-пама «Трактат о страсти: любезное миру сокровище»,[18] который втрое короче его собственной книги и гораздо сложнее стилистически.

Когда Гедуна Чопела спросили, кто мудрее — Ми-пам или Цон-капа, он ответил, что, если бы они вступили в дебаты, победил бы Цонкапа как более искусный в ведении философских споров, но Ми-пам более эрудирован и превосходит Цонкапу в умении излагать постулаты. Однако сам Гедун Чопел был, очевидно, убежден в том, что знает о сексе гораздо больше, чем Ми-пам.

Хотя оба текста начинаются с описания типов мужчин и женщин, Ми-пам после кратких советов о подготовке к половому акту быстро переходит к изложению шестидесяти четырех искусств любви. Гедун Чопел, со своей стороны, дополнительно поясняет значение родинок на лице, перечисляет периоды жизни и в качестве вступления к основной теме посвящает четыре главы:

1) рассуждениям о необходимости секса и страданиях женщин в мире, где господствуют мужчины;

2) наставлениям о подготовке влагалища к вводу члена, значении времени первой менструации и подходящем возрасте для начала половой жизни;

3) повествованию о сущностных жидкостях в женском и мужском теле, физическом сходстве между женщиной и мужчиной и трудновозбудимой, но более глубокой женской страсти;

4) рассказу о сексуальных пристрастиях жительниц различных областей Индии.

Описание Гедуном Чопелом шестидесяти четырех искусств любви более пространно и содержательно; в его интерпретации даже названия отдельных искусств нередко отличаются от тех, что упомянуты в работе Ми-пама. К примеру, описание восьми типов объятий в книге Гедуна Чопела вдвое длиннее, чем у Ми-пама, и, если Ми-пам посвящает только пять строк восьми разновидностям поцелуев, Гедун Чопел уделяет этой теме две с половиной страницы с указаниями на то, когда и в какое место целовать в соответствии с индийской теорией движения внутренней сущностной жидкости в теле по лунному календарю. Рассказ о щипках и царапинаху Ми-пама занимает страницу, а у Гедуна Чопела — две с половиной, и в контексте полового акта. В двух главах, предваряющих изложение поз совокупления, Гедун Чопел дает наставления о том, как усилить наслаждение, нередко облекая их в волнующе-красивые поэтические строки. Вот одно из них:

«При виде стрелы страсти, натянутой на Цветочный лук, Драгоценного камня,[19] наполненного молоком амброзии, Отливающего маслянисто-красным коралловым цветом, Даже дщери богов падут наземь.

Одно касание кончиком драгоценного камня дает вкус.

Проникновение подобно сахарной патоке.

Трение и прижимание — сладчайшему меду.

Дай мне насладиться разнообразием приятных вкусов».

По сравнению со стилем Гедуна Чопела текст Ми-пама кажется сухим.

Глава книги Гедуна Чопела «Об играх с мужским органом» не менее изобилует красочными описаниями развлечений женщины с членом, данными с точки зрения женщины. Кроме того, глава о позах совокупления начинается с пространных рассуждений о страсти и необходимости возбудить женщину перед актом; далее он описывает с пикантными подробностями не только восемь основных, но и двенадцать дополнительных поз. Ми-пам, с другой стороны, ограничивается краткой характеристикой восьми поз, занимающей меньше страницы.

Восемь поз перемены ролей по-разному излагаются в двух текстах. Затем Гедун Чопел завершает изложение шестидесяти четырех искусств любви описанием последних восьми поз совокупления, тогда как Ми-пам ограничивается пятьюдесятью шестью искусствами, хотя утверждает, что в его работе освещаются все шестьдесят четыре искусства любви.

На последних двадцати страницах текста Ми-пама рассматриваются темы, связанные с тантрической йогой секса, чего нет в книге Гедуна Чопела. Сюда входят мантры, визуализации и средства, повышающие потенцию и усиливающие наслаждение;

— взгляды; множество поз, в том числе и ассоциирующихся с богами, полубогами, людьми и животными (nagas);

— снадобья, сдерживающие семяизвержение и применяемые в тех случаях, когда не помогают визуализация и медитация. Ми-пам также упоминает о том, что есть тайные мантры, визуализации и средства, используемые на стадии завершения Высшей Йога-Тантры, которые можно узнать только у компетентного ламы.[20]

В конце своего текста Ми-пам указывает среди источников изложение Сурупы сокращенного текста Нагарджуны, которое, по его словам, в свою очередь является сокращенным вариантом «Камашастры», написанной Сва-ра-а-ни. По всей видимости, он использовал текст Сурупы в качестве одного из источников последней части своего труда, которую я вкратце охарактеризовал в этом абзаце.

Как будет подробно рассказано в пятой главе, Гедун Чопел намеренно не включил в свой текст специфически тантрические и поэтому секретные сведения о снадобьях и прочих техниках, предназначенных для высокоразвитых йогинов, даже несмотря на то, что в целом его повествование преподносится в свете тантрического учения о природном уме ясного света. В его намерения входило создание труда об искусстве секса, который, будучи взращенным на тантрической философии, не посягал бы на тайну ритуалов. Он описывает искусства любви так задушевно, красочно и соблазнительно, что его утверждение о превосходстве над Ми-памом действительно не лишено оснований.

Что же касается других тибетских материалов, то Гедун Чопел, очевидно, был знаком с любовной лирикой Далай-ламы VI. Он наверняка был наслышан также о проделках пресловутого Дяди Томпа,[21] к примеру, как тот переоделся монахиней и несколько месяцев пробыл в женском монастыре, в результате чего многие монахини забеременели. Долгое время шалости Дяди Томпа сходят ему с рук, потом его ловят и связывают, но он снова оставляет всех в дураках и сбегает, почти как Братец Кролик.