Шок-школа - Устинова Татьяна Витальевна

Натка быстро осмотрелась: родители вновь были представлены преимущественно мамочками. И у всех без исключения дам был такой парадный вид, будто на школьный двор они высадились дружным десантом прямиком со сцены конкурса красоты «Миссис мира».

Даже одна темнокожая дамочка была – не негритянка, но загорелая почти до черноты! Не иначе все лето на каких-то солнечных островах провела. Нигде поближе школы не нашла…

Натка осознала, что начинает злиться, и заставила себя успокоиться. Разве она не понимала, что Сенька будет учиться с детьми весьма обеспеченных людей?

Понимала, конечно.

Как было это не понять, когда затребованный с нее вступительный взнос составил внушительную сумму с пятью нулями? Да за эти деньги можно было год отучиться на платном отделении университета, а не в первом классе общеобразовательной школы!

– Мам, а чего все такие… как неживые? – вернулся к ней обескураженный Сенька.

– Не переживай, это ненадолго, – успокоила его Натка. – Во всяком случае, дети скоро оживут, я уверена.

На то, что красавицы мамаши перестанут быть ходячими куклами, она не надеялась. Эти женщины слишком много денег, сил и времени потратили на то, чтобы приобрести максимальное сходство с нарядными манекенами из витрин бутиков…

– Они прям как зомби! – поежился простодушный Сенька. – Мам, а они когда оживут, не нападут на нас с тобой?

«Хороший вопрос», – подумала Натка, а вслух сказала:

– Сын, стой спокойно. Сейчас не время для шуточек.

Из блестящей дубовой двери на беломраморное крыльцо выступила величественная дама лет пятидесяти. Синий брючный костюм, белая в голубую полосочку блузка, замшевые лоферы. На лацкане – значок с эмблемой школы, на носу очки от Гуччи, в руках большая книжка в красной кожаной обложке, на которой отчетливо выделялась наклейка с цифрой и буквой: 1-А.

– Учительница первая моя! – громко, нараспев, с комичным умилением произнес сообразительный и неугомонный Сенька.

Послышались смешки. По крайней мере, некоторые куклы проявили живые человеческие эмоции.

Натка приободрилась.

Учительница ей понравилась: солидная, важная, внушительная, как деревянная дева на носу старинного корабля. Не пигалица какая-нибудь сразу после пединститута, а серьезная классная дама, такая точно понимает толк в дисциплине. А дисциплина – это Натка знала по своему Сеньке – такое же важное условие успешного воспитания, как чистота – залог здоровья.

– Добрый день, ученики первого «А» и их родители, приветствую всех собравшихся, – коротко покосившись на Сеньку с молитвенно склеенными ладошками и вновь устремив взгляд поверх голов присутствующих, хорошо поставленным голосом звучно произнесла классная дама. – Меня зовут Яна Арнольдовна Герц, и ближайшие четыре года мы с вами проведем в самом тесном контакте. Для вашего понимания: я профессиональный педработник, аттестованный на высшую категорию, учитель с двадцатипятилетним стажем, кандидат педагогических наук. По моему глубокому убеждению, работать учителем – это дело не одного дня, а всей жизни. Чтобы отважиться на эту профессию, нужно обладать силой воли, железной самодисциплиной, высокой ответственностью, наблюдательностью и – самое главное – желанием обучать детей.

«А любить их не нужно?» – тихо вякнул Наткин внутренний голос, но не был услышан.

Дети и взрослые, как завороженные, внимали внушительной Яне Арнольдовне.

Классная руководительница обвела аудиторию внимательным взглядом, сдержанно улыбнулась, явно довольная произведенным впечатлением, и кивнула кому-то:

– Пожалуй, начнем.

На крыльцо вспорхнула сухощавая женщина неопределенного возраста: по ее гладкому лицу и обезжиренной фигуре нельзя было с уверенностью сказать, сколько ей – двадцать пять, сорок пять? Синяя юбка-плиссе и кремовая шелковая блуза молодили даму, придавая ей сходство со школьницей.

– Всем добрый день, рада познакомиться, я Алена Дельвиг, председатель нашего родительского комитета, – оживленно проговорила дама. – Во-первых…

– А что, у нас уже есть комитет? – перебил ее один из немногих присутствующих мужчин.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

У него был важный вид и округлая фигура статусного чиновника со стажем. Судя по недовольной гримасе, он не одобрял самопроизвольно образующиеся комитеты.

– У нас уже есть председатель! – чуть смущенно улыбнулась Алена Дельвиг. – Что же до комитета, то мы будем рады абсолютно каждому, кто пожелает и сможет принимать деятельное участие в его работе. Да, Яна Арнольдовна? – она оглянулась на учительницу, и та величественно кивнула. – Но давайте продолжим этот разговор чуть позже, после того, как отпустим наших милых крошек. Солнышко еще припекает, не будем задерживать малышей под открытым небом.

Заботливые родительницы закивали. Многие из них и сами не хотели задерживаться на солнцепеке – был риск, что идеально нарисованные лица потекут и размажутся.

– Давайте разделимся: дети налево, родители направо! – Алена Дельвиг взмахнула руками как дирижер и бесконтактно развела толпу по разные стороны мраморной лестницы. – Отлично! Дорогие ребята, для вас у меня чудесная новость: вы отправляетесь в увлекательное часовое путешествие – на экскурсию по нашей прекрасной школе! Ваш провожатый – уважаемый Олег Иванович, учитель физкультуры, прошу любить и жаловать!

Из-за елочки бесшумно выступил подтянутый мужчина со свистком на выпуклой груди, с ног до головы в сине-белом с узнаваемыми полосочками.

«Вот уж кому точно помогает святой Адидас», – ехидно заметил Наткин неугомонный внутренний голос.

«Цыц», – окоротила его она.

Физкультурник ей тоже понравился. Он очень приятно отличался от пузатых обрюзгших дядек, преподававших этот предмет в школе Наткиного детства.

– Для вашего понимания, – подала голос Яна Арнольдовна, – Олег Иванович – мастер спорта по плаванию, неоднократный призер городских соревнований, дипломированный тренер со стажем работы более десяти лет.

Некоторые мамочки, не сдержавшись, зааплодировали.

– Первый «А», строимся парами и идем за мной, – немного рисуясь, сказал польщенный Олег Иванович детям и дунул в свисток.

Малышня, враз ожив и потеряв всякую чопорность, заметалась, кое-как слепилась попарно и потянулась за тренером в елочки.

Оставшиеся во дворе родители проводили кривую шеренгу новобранцев умиленными взглядами и вздохами.

– Ну а мы с вами, уважаемые родители, проследуем в класс, куда нас любезно приглашает Яна Арнольдовна! – возвестила председательша родкома. – Смелее, смелее! Поднимаемся, проходим, сегодня у нас есть такая уникальная возможность – впредь для того, чтобы войти в здание школы, надо будет предъявить охраннику паспорт.

Школьный класс, закрепленный в качестве базы за первым «А», Натке очень понравился. Просторное, светлое помещение, не захламленное шкафами с тоннами макулатуры, без самодельных учебных пособий на свежеокрашенных стенах.

– Сегодня рассаживаемся, как кому нравится, а в следующий раз уже будем занимать законные места своих детей, – сказала Алена Дельвиг и никуда не села, а столбиком замерла у доски – довольная, как отличница, получившая очередную возможность блеснуть перед классом своими знаниями. – Сначала Яна Арнольдовна расскажет нам, какими официальными документами будет регламентироваться школьная жизнь наших первоклашек.

– Это, во-первых, классный журнал, – сообщила учительница и подняла повыше свою краснокожую книжицу с наклейкой. – Кроме того, годовой график учебных мероприятий, а также планы: уроков на каждый день в течение всего учебного года, самостоятельных работ и контрольных зачетов, внеклассных мероприятий и праздников.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Зачетов? – охнул кто-то из родителей.

– Ну вы же не думали, что учиться в элитной школе будет так же легко и просто, как в обычной? – снисходительно улыбнулась Яна Арнольдовна. – Да, нам предстоят самостоятельные работы, зачеты и даже некое подобие экзаменов. Готовьтесь также к творческим работам, они у нас будут постоянно, равно как и разнообразные конкурсы, участие в которых – важный показатель успешности каждого ученика.