Монолог современника - Юрий Агеев

Два укола в день — и мышцы сводит,

за окном — здоровая страна.

1982

***

Лeто скоро кончится,

потeкут дожди,

Осeнь-зaговорщицa

встaнeт нa пути.

Рыжaя, крaсивaя,

в плaтьицe под цвeт.

А мы нe пугливыe, —

нaм сeмнaдцaть лeт.

Мы идём по городу,

зa руки дeржaсь,

с дeрзким глядя норовом,

рaздрaжaя влaсть.

В пeрeулкaх выпьeтся

всё, что припaсли.

кто-то в люди выбьeтся,

кто-то — в короли.

Были дни короткиe,

и до утрa — ночь.

Объяснeнья робкиe, —

чeм тeпeрь помочь?

Рaстрeпaли волосы

буйныe вeтрa,

уходилa молодость

с нaшeго дворa.

1982

***

Я знаю: есть на свете мир,

в котором нам с тобой уютно,

где жизнь не давит нас подспудно,

и ясен так ориентир.

Моей надежды не разрушь

на то, что мы — две половинки,

и все дороги и тропинки —

пересечения двух душ.

1982

***

Наспех нацепив доспехи,

мчались рыцари на бой

ради воинской потехи,

пыль оставив за собой.

В государстве тридесятом

жизнь катилась в никуда,

в тучах скрылась виновато

путеводная звезда.

Неба плотная завеса

тучам потеряла счёт.

Тихо плакала принцесса,

слёзы капали со щёк...

1982

***

Вот — озеро. Скользят по глади вод

два лебедя, переплетая шеи.

Сверкает в волнах звёздный небосвод

от Андромеды до Кассиопеи.

Вдохни в себя всю сказку этой шири,

всю свежесть, всё сверкание воды.

Давай с тобой утонем в этом мире,

как две песчинки или две звезды...

1983

***

Когда земная суета

вдруг станет нестерпимой,

уйду, не помнящий родства,

по свету блудным сыном.

Мне вслед рванутся голоса, -

их встречный ветер смоет.

Сверкнёт негаданно слеза

разлуки или боли.

Ах, что там, что? Скажите! Где? —

Да там, у горизонта?!

Там, в предзакатной полосе,

застыл осколок солнца.

Иду заросшею тропой,

пропитанный закатом.

Который раз вступаю в бой,

борюсь за каждый атом.

Который раз иду на бой,

на бой с собой, на бой с судьбой...

1983

ФРАГМЕНТ

Облеплены углы сарая

густой и серой паутиной.

Обломки угля собирая,

мать наклонилась и застыла.

Пёс Барс лежит чуть в отдаленьи

и ждёт: когда ж пойдём обратно?

И в напряжённом нетерпеньи

вдруг замирает непонятно.

А вечер, словно спохватившись,

что задержался слишком долго,

на солнце тенью навалившись,

льёт тёмно-синюю тревогу.

И пусть рукою неумелой

не передал я точной краски,

и что-то где-то не доделал,

но впечатление — как в сказке.

Сиреневатой акварели

мазки на стареньком картоне:

каркас сарая, прорезь двери —

всё ожило и всё я вспомнил.

И если б только на мгновенье

я мог бы в детстве очутиться,

прижаться к маминым коленям...

Но это только ночью снится.

1983

ЗВЕЗДОПАД

Так редко, перепадами,

случайно, иногда

я вижу: с неба падает

лучистая звезда.

Звезда... Судьба какая-то

сорвалась с высоты,

и рушатся, и падают

по искоркам мечты.

Кому-то больно сделалось,

душа оборвалась,

оставив плоть и ненависть,

в миров вплетаясь вязь.

На смену отсветившему,

отжившему свой век,

спешит ещё не жившее,

берёт иной разбег.

Ведь говорят,

что звездопад

всегда к добру идёт.

Когда качнётся вниз звезда,

пусть кто-нибудь шепнёт:

«Лети, звезда, с собой возьми

все горести мои!

Ты лишь на миг, на краткий миг

надеждой напои!»

Кто знает, может, чудо есть,

хоть капля волшебства,

и к нам в ответ благая весть

сойдёт на те слова?

Да нет, не слышит и молчит

тот край, и вечно нем!

Беззвучно кружатся в ночи

миры иных систем.

1983

***

Ещё мы молоды и, вроде,

нет хвори и скорбей ни в ком.

Восьмидесятые подходят,

как к горлу — непонятный ком.

Ещё мы травим анекдоты,

на звёзды смотрим по ночам,

идём поутру на работу,

слегка желудками урча.

Проклятый строй никак не рухнет,

смирив гнилое естество,

а вечерами жизнь на кухне

перерастает в торжество.

За стенкой ссоры отголоски,

воды горячей нет, как нет,

хрипит магнитофон Высоцким,

и в кошельке лишь горсть монет.

Но всё ж надежда вдохновляет,

что будет светлой полоса,

а в телевизоре мелькает

Наташи Крымовой коса...

1983

***

Аркадию и Борису Стругацким

Живут себе, под ноги и не глядя,

а к звёздам всё приглядываясь ввысь,

фантаст Борис и брат его Аркадий,

меняя потихоньку нашу жизнь.

Влачим удел в быту без интереса,

по телику — один футбол-хоккей,

а с их страниц шагает в мир прогрессор,

прищурившись и с бластером в руке.

На «чёрном рынке» купишь ихний томик

и на Венеру тут же загремишь, —

ведь всё, что ты сумел наэкономить,

сдерут с тебя за «Остров» и «Малыш».

Но деньги — грязь, их всё равно истратим,

на макаронах месяц доживём.

Держитесь стойко и пишите, братья,

два гения в отечестве своём!

1983

***

Я живу в высотном доме

на последнем этаже,

крыш, нeбeс и солнцa кроме —

только молнии стрижeй.

По проспекту ходят люди,

сверху — точно муравьи, —

так о нас и боги судят,

бeз пристрaстья и любви.

Мчатся разные машины,

отравляя мир вокруг,

ну а мне с моей вершины

грузовик — и тот, как жук.

Просыпаюсь — сразу к свету,

вся отдушина — балкон.

У кого балкона нету,

жизнь влачит в плену окон.

Поутру на воздух выйду,

сигарету закурю,

сам себе прощу обиду,

сам с собой поговорю.

Не хожу давно к знакомым

и скупее стал в речах

потому, что лифт поломан,

а вода — лишь по ночам.

Стaль куют за стенкой справа,

слева крутят «Бони М»,

снизу тётка злого нрава

сочиняет тьму проблем.

Но о том ли всe мeчтaли?

Знали бы, как мне вас жаль!

Ах, какие видно дали,

если вглядываться в даль...

Люд в свои стремится норы,

скукой маeтся, а зря.

Надоел мне этот город,

мeжду нaми говоря.

Бьёшь баклуши на работе, —

до зарплаты как дожить? —

и ещё не старый, вроде,

а куда исчезла прыть?

Годы мчатся неуклонно,

скоро пенсия — и что ж?

Сигaнул бы я с бaлконa,

дa нa зeмлю упaдёшь.

Но всe бeды, словно мыши,

убeгaют в никудa,

если дождь идёт по крышe,

с потолкa тeчёт водa.

Если с крыши, eсли с крыши

тихо кaпaeт водa...

1983

***

Юрию Визбору

Спой мне, Юрий Осич,

что-нибудь за жизнь! —

Как нам жить попроще...

Ввысь не торопись.

Там аккорды тише,

ветер, неуют, —

даже не услышишь,

что тебе поют.

Спой мне, Визбор, о метелях,

о томительных неделях,

о любви и о разлуке,

где ни строчки от подруги;

о глубинах и высотах,

и о том, как плачет кто-то,

в далях, брошенный друзьями,

за горами, за долами.

Спой мне, Визбор!

Светлая гитара,

немудрёный стол.

Здравствуй, друг мой старый,

славно, что пришёл!

Посидим до но`чи,

путь найдём в ночи`.

Пой, когда захочешь,

только не молчи!

А проститься не успеем, —

и навек осиротеем.

Где искать — в горах ли Фанских,

или в дебрях африканских?

По лесам, пустыням жёлтым

спрашивать, куда ушёл ты,

или ночью в телескопы

след искать на звёздных тропах...

Но пока всё это — шутки,

сердце бьётся, уши чутки,

пальцы просятся к гитаре

и сегодня ты — в ударе

там, где мысля не о славе,

всё же, сердце ты оставил.

Спой мне, Визбор!

1983

***

Ты по своим живёшь законам,

хотя законы таковы:

идти вслед моде неуклонно

и слушать вымыслы молвы.

Под взглядами людскими таешь,

а где же признаки стыда?

Чего-то не понимаешь

и, вероятно, навсегда.

1983

ПЕСЕНКА ПРО РЫЦАРЕЙ