Семь посланников - Элизабет Тюдор

- Ну как, Генри, нравится тебе Леод?

- Замок великолепен, бесспорно, самое лучшее архитектурное строение,

которое я когда-либо видел. Но думаю, его скорее можно использовать как исторический музей, нежели жилой дом. Гляньте, в окнах нет света. Похоже, что замок безлюден. Может, здесь и привидения водятся? Провожатый рассмеялся.

- Все может быть. Но даже призраки не смогут выселить тебя отсюда.

Решение директрисы было категоричным, ты не вернешься больше к нам. Перт зашагал к парадному входу, поднялся по лестнице к двери и, получив разрешение у системного охранника, вошел внутрь. Росса неотступно следовал за ним. Холл, в котором они очутились, был просторным, темным и прохладным, а главное - пустым. Никто не встретил пришедших, казалось, хозяев не было дома.

- Какая-то странная семейка живет здесь. Сперва усыновляет, а потом и

знать не желает.

- Здесь какое-то недоразумение, - насупив брови, призадумался

провожатый. Его мысли были прерваны появлением домашнего слуги. Модимаж[8], исполняющий обязанности дворецкого, был облачен в черно-белый полосатый костюм. Он ступал размеренными шагами, и в полутемном помещении его легко было принять за настоящего человека. Лицо с резкими и выразительными чертами имело бледно-розовый цвет, темные волосы были аккуратно зачесаны на пробор, из-под тонких бровей смотрели черные бездонные глаза, в которых, несмотря на совершеннейшую модель человеческого творения, отсутствовали искорки, излучаемые одушевленными существами. Модимаж подошел к гостям и заговорил грубым для слуха голосом. Низкий тембр и необычный выговор были явным признаком кибернетического происхождения домашнего слуги.

- Добро пожаловать в замок Леод, - учтиво проговорил модимаж. - Граф

Кромарти с супругой отсутствуют и просили известить о своем возвращении не раньше полудня завтрашнего дня. Мне велено служить вам, сэр Генри, и по возможности исполнять ваши пожелания.

- Вот здорово! - воскликнул юноша. - Пустой дом и исполнительный

модимаж. Лучшего и не придумаешь!

- Рад, что ты отнесся к этому неожиданному обстоятельству

оптимистически. Надеюсь, в семье Макензи ты найдешь то, что искал все эти годы.

- Сомневаюсь, Питер. Думается, что уже на этой неделе ты заявишься сюда

за моей почтенной персоной. Провожатый огорченно покачал головой и, не обронив больше ни слова, покинул замок. Вильмар, как звали домашнего неодушевленного слугу владельцев поместья Кинеллан, о чем-то сетуя и бормоча себе под нос, повел юношу в отведенную ему спальню. Широкая лестница, по которой они поднимались, вела на верхние этажи, откуда по длинным и извилистым коридорам можно было попасть в прилегающие башни и дополнительные секции, пристроенные к основному зданию в более поздние периоды. В этих самых пристройках находилось несколько спален, в одну из которых и был определен юный воспитанник детского дома. Внутреннее убранство замка соответствовало его старинному виду снаружи. Обстановка в комнатах странным образом носила атмосферу былых времен здесь была изящная антикварная мебель, старинные, редкостные экспонаты и статуи мифических богов различных размеров. Главным достоянием Леода являлись библиотека с феноменальными изданиями фолиантов, комната с охотничьими принадлежностями и чучелами убитых зверей, и галерея с портретами членов семейства Макензи, исполненными величайшими художниками прошлых столетий. Владельцы замка усердно старались соблюдать традиции своих предков, не внося изменений в интерьер комнат и сохраняя идиллию и гармонию, определенные поколениями родового гнезда графов Кромарти. Стены комнаты, отведенной Россе, были облицованы деревянными панелями. Изза дубового пола и старомодной антикварной мебели в комнате пахло древесиной, что было крайне редким явлением в век палюстина[9] и реззонта[10]. Новому постояльцу показалось, что он попал в прошлое, в периоды правления Виктории и Эдварда. Консерватизм обстановки огорчил Россу, привыкшего к новшествам тридцать четвертого века. У прежних усыновителей были наисовременнейшие взгляды на дизайн и интерьер в комнатах. В отличие от них, оказывавших Генри теплый прием, семья Макензи проявила к приемышу некоторую холодность, что, впрочем, ничуть не огорчило его. Он был предоставлен самому себе и мог лучше узнать приемную семью во время ее отсутствия. Каждая вещь в доме, каждый незаметный и привычный глазу предмет мог поведать проницательному юноше об особенностях людей, усыновивших его. Разместившись в комнате, Генри приступил к осмотру замка. Он зашел в каждую комнату и обозрел их интерьер, ознакомился с портретами членов семьи и, изучив, наконец, все предметы в доме, сделал для себя определенные выводы. Мистер Уолтер Макензи, более известный под именем графа Кромарти, представлял собой достойного и гордого человека, с превосходным происхождением и прославленными предками. Его привязанность к семье и к родовому замку Леод проявлялась в царившем в доме духе. Миссис Макензи, также представительница древнего и благородного рода, была известна как прекраснейшая художница. Ее студия, в которой Россе посчастливилось побывать, напоминала больше картинную галерею, нежели рабочую комнату. Неожиданностью для новосела стала новость об отпрыске семьи Макензи. Он обнаружил комнату и вещи, принадлежащие Уильяму Макензи. Осмотр замка Росса закончил только к вечеру. После ужина, приготовленного модимажем, Генри, полный впечатлений, направился в свою комнату. Он долго ворочался в постели, то ли от непривычной кровати, то ли от беспокоивших его мыслей о будущем. Узнав поближе семью Макензи, он понял, что оказался в теплой и дружественной обстановке, но сложность заключалась в их отношении к приемному сыну. Приезжая сюда, юноша был уверен, что в скором времени вернется обратно в детский дом, теперь же его мучили сомнения. Предчувствие подсказывало ему, что он еще долго пробудет в замке Леод.

Г л а в а 4

ЗАЛОЖНИК СНОВИДЕНИЯ

Сон, смерть дневных тревог, купель

трудов,

Бальзам больной души, на пире жизни

Второе и сытнейшее из блюд.

У. Шекспир[11]

Была глубокая ночь, когда Генри проснулся, встревоженный шумом, доносившимся из-за двери его комнаты. Подумав, что это модимаж, он вновь улегся спать. Силился заснуть, но все было напрасно. Шорох и странное шушуканье за дверью возобновились. Юноша выскочил из кровати и сердито направился к двери, чтобы проучить слугу. Босоногим добрался до двери и, резко открыв ее, оторопел. В коридоре никого не было и, тем не менее, непонятного рода шорох все также продолжал доноситься до его слуха. Генри вышел из спальни и зашагал по коридору в поисках источника шума. Достиг главного корпуса, где располагалась гостиная. Двери комнаты были открыты, и изнутри доносились голоса. Появление незнакомцев встревожило Россу. Первое, что пришло ему на ум, была мысль о пробравшихся в замок грабителях, но от нее он сразу же отказался, вспомнив о совершеннейшей охранной системе. Второй и более правдоподобной версией казалось возвращение хозяев дома. Однако и это предположение было шатким. В гостиной не горел свет, и люди, находившиеся там, говорили шепотом. Подкравшись поближе, Генри прислушался к беседе двух незнакомцев.

- А Родерик сегодня придет?

- Конечно же, придет, Кеннет. Ведь сегодня такая знаменательная

ночь.

После продолжительного молчания из комнаты донесся голос третьего.

- Надеюсь, я не опоздал?

- Нет, Колин. Церемония еще не началась, - отозвался

Джеймс. Спустя минуту в комнате откуда-то появились еще двое.

- Родерик! Колонел! Ну, наконец-то вы объявились! - воскликнул

Кеннет. - Рассаживайтесь, и мы начнем церемонию посвящения.

- А где же он?

- Тут, притаился за дверью, слушает. У Генри перехватило дыхание. Он понял, что его обнаружили, однако преждевременно выходить из своего укрытия он не хотел.

- Долго ты будешь там скрываться, Генри? - спросил Родерик.

- Этого не может быть. - услышав свое имя, изумленно прошептал юноша.

- Ну же, смелей! Мы встретим тебя радушно в нашем кругу. "И ты пойдешь туда? - спросил Генри у себя. - Да, а что я теряю от этого?. Ты не боишься?. Страх - повелитель слабоумных смельчаков.. И ты, повидимому, тоже скуден умишком", - осудила юношу его осторожность. Набравшись смелости, Росса вышел из укрытия. Перешагнул через порог и очутился в темной комнате, где единственным освещением была серебряная, узенькая дорожка от луны. В полутьме он разглядел неясные силуэты людей в креслах, расположенных спиной к окну. Сколько он не старался, лиц присутствующих ему не удалось разглядеть. Подошел поближе, и все равно видимость не улучшилась. Лунный свет часто терялся за бегущими облаками, и гостиная то и дело погружалась во мрак.

- Да-а, беспокойная что-то сегодня лунная ночь, - произнес Генри, и

в ответ услышал смех незнакомых людей.