Цифра - Владимир Николаевич Малый
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– И что же мне теперь делать? – заволновалась Людмила.
– Ну, я так вижу: ты мне объяснительную пишешь, а я на ее основании, уже свою напишу, – сказал безымянный для меня мужик и выжидательно уставился на девушку.
Та явно растерялась, но, все же, неуверенно кивнула.
Тут уже я не мог не вмешаться; демонстративно (как он до этого со мной) игнорируя мужика, я повернулся к девушке и достаточно громко сказал:
– Люсь, не ведись! Ты тут вообще не причем. О темном ему не ты сообщала. Сканеру ты ответила стандартно. Это уже его махинации с вскрытием не того хранилища и, следовательно, его же проблемы.
– Роман, – едва слышно перебила меня Люда, – мы с тобой светлые, он светлый – мы в одной лодке и должны помогать друг другу!
– Может, он и светлый Иной, – все также громко возразил я, – но человеком он был явно с гнильцой, раз перекладывает все с больной головы на здоровую!
– Теперь понятно, почему вчерашний темный ошибся – нарушил свое молчание этот странный светлый, – ты вспыльчивый, но с обостренным чувством справедливости. Потому, войдя в сумрак в ярости, ты вышел светлым. Ты шел не просто «бить морду» ты явно шел за правдой!
5
Да, это утро было самым ужасным в моей сознательной жизни. Не уверен, что в прошлой жизни для меня существовало что-то страшнее беспросветного бессилия. Именно его я испытал, когда узнал, что отчислен из-за одного несданного предмета. Причем, ирония была в том, что я сдал эту несчастную философию, но на тройку. Причем отвечал на экзамене правильно, затем начал высказывать собственные мысли по этим вопросам и не сошелся во мнении с преподавателем. Однако она пошла мне навстречу и разрешила прийти на пересдачу, пообещав даже не вычитать бал, как это обычно принято на таких мероприятиях.
Пересдача состоялась, а я на нее не попал. На нее пришли все желающие, кроме меня. Мне не позвонили, не написали, не сказали при личной встрече…
И в этот же день приказ об отчислении, вместо стипендии на следующий семестр.
А когда я зашел в деканат, эта лысая сволочь нагло и с наигранным удивлением произнесла:
– А кто это к нам пришел? Тот, кто не ходил на лекции, экзамены и пересдачу?!
Я, все еще считая случившееся недоразумением, пытался что-то объяснить. Мне не дали закончить ни одного предложения…
Именно тогда, под градом язвительных замечаний, издевательских упреков и плохо скрытого презрения я осознал свою полную беспомощность в сложившейся ситуации.
Сцена была разыграна гениально. Все актеры достойны Оскаров под пальмовыми ветвями.
Воде бы, все уже разъяснилось и осталось позади. А вот чувство былой беспомощности уже никогда не забыть.
Да, тогда я, разрывая социальные шаблоны и ломая этические рамки, шел, переступая через себя, восстанавливать справедливость…
Восстанавливать тем единственным способом, что был тогда мне доступен.
Теперь возможностей у меня больше, но больше и ответственности. Об этом мне и сказал Игорь, выдавая под расписку амулет.
– Гарри Поттера читал? – неожиданно спросил он, отпуская мою руку после случившегося, наконец, знакомства.
– Да, – односложно ответил я, а потом почему-то добавил, – давно.
– Так вот, – продолжил Игорь, – Людочка, конечно, тебе все расскажет, но накрепко ты должен запомнить одно: пока толком не умеешь колдовать – не делай этого вне школы. Или хотя бы без опытного мага, контролирующего твои потуги в безлюдной обстановке. Усек?
– Магия вне Хогвардса запрещена! – кивнул я.
– Да, – подтвердил Игорь, – причем не только по правилам, но и по понятиям. Доступно?
– В натуре! – попытался пошутить я.
– Ну-ну, – пробурчал Игорь, останавливая на мне свой тяжелый взгляд, – вижу – понял. Это хорошо. С понятливыми проще работать.
Больше слов в свой адрес от Игоря я тогда не дождался.
– Напрасно ты так с ним,– набросилась на меня Людочка, стоило нас снова оказаться на улице, – Игорек ничего лишнего никогда не попросит, раз ему нужна от меня бумага, значит, нужна. Раз он не объясняет, для чего именно, значит я этого просто не пойму!
– И тебя это устраивает? – удивился я. – То, что тебя используют вслепую?
– Я ведь тебе говорила, что у нас принято доверять друг другу! – укоризненно сказала Люда.
Мне ни чего не оставалось, кроме как сдаться. Я хотел было уточнить, вернул ли Игорь ей ее монету, но передумал: новый мир – новые правила.
– Поскольку я буду первое время твоим куратором, вбей, пожалуйста, мой номер себе в телефон – попросила Люда и тут же скривилась, отследив мой жест, – да не в этот, в тот, за который расписался! Этот можешь выбросить. На нем блок стоит, который я снять не могу, и ты вряд ли когда сможешь.
– Поэтому он последнее время глючил? – догадался я.
– Да, – согласно кивнула Люда, – на технику воздействовать разрешено, чем часто пользуются при подготовке курсовых проектов. Активнее используют влияние через социальные сети, но ты в них не частый гость, поэтому темным пришлось поднапрячься с телефоном.
– Поэтому меня никто не предупредил о пересдаче? – приходит ко мне запоздалая догадка.
– Да, – кивнула девушка, – а твоих соседей, знающих о проблемах с телефоном, без всякого магического вмешательства отвлекали товарищи студента, защищающего свой курсовой проект.
– А почему телефон не расколдовался, когда защита проекта провалилась? – спросил я, расстроенный тем, что теряю неплохой и не старый еще аппарат.
– Потому что мы не в сказке! – укоризненно посмотрела на меня Людочка. – А о деньгах сильно можешь не беспокоиться, если они понадобятся в количестве большем, чем тебе будет выплачиваться, вопрос легко и быстро решится. Тут желательно – не выделяться. Твоя инициация должна пройти незаметно для друзей из числа людей. Люди, в принципе, не должны знать про Иных.
– Ну, это понятно, раз я об этом не знал.
– Ты много чего не знал, – парировала девушка, – но теперь ты точно знаешь, что наша тайна должна оставаться тайной. А пока ты сам не будешь в состоянии позаботиться о себе, всегда носи в кармане амулет, благо это никого не удивит.
– А насколько он мощный? – оживился я.
– Ну, наезд фуры должен выдержать, а вот железнодорожных составов по-прежнему стоит опасаться.
– Уже круто! – аж присвистнул я от удивления.
Люда строго посмотрела на меня:
– Ты всерьез воодушевлен, или просто пытаешься меня в этом убедить?
Я непонимающе уставился на нее. И Люда в очередной
