Дорогая Памела - Джон Патрик

ВРАЧ. Миссис Кронки. Мне сообщили, что вы хотели бы за­страховаться на 50 тысяч. Сразу скажу, у вас этот номер не пройдет.

ПАМЕЛА. Почему?

ВРАЧ. Вы слишком пожилая женщина.

ПАМЕЛА. Доктор, вы такой симпатичный, зачем вы старае­тесь выглядеть неучтивым? У вас болит шея?

ДОКТОР. Сколько вам лет?

ПАМЕЛА. Не знаю. Думаю, 50.

ВРАЧ. Вы что, действительно не знаете сколько вам?

ПАМЕЛА. Я вижу, как вы страдаете, доктор. Я могу вам помочь.

ВРАЧ. Когда вы родились?

ПАМЕЛА. В сочельник.

ВРАЧ. Это не число.

ПАМЕЛА. Пожалуй. Но так удобней запоминать. Каждый раз, когда начинают колядовать, я считаю, что постарела на год.

ВРАЧ (нетерпеливо). У вас есть какие-нибудь документы, указывающие год рождения?

ПАМЕЛА. Есть, доктор. Эту справку мне дали в полиции. Там служит мой приятель... По этой справке мне 27 лет. Но мне кажется, что я старше...

ВРАЧ. Я должен вас осмотреть. (Открывает саквояж, достает фонендоскоп).

ПАМЕЛА. Пожалуйста, доктор. Только не стойте спиной к двери. Страшный сквозняк. Если бы вы согласились, я бы изба­вила вас от радикулита в секунду...

ВРАЧ (нервно). Помолчите! (Приставляет фонендоскоп к груди ПАМЕЛЫ). Покашляйте! Еще! У вас были заболевания дыха­тельных путей? 

ПАМЕЛА. Нет.

ВРАЧ (нахмурился удивленно). Покашляйте еще, пожалуйста (Слушает. Качает головой. Снимает фонендоскоп, идет к выхо­ду). Продолжать осмотр бессмысленно. Я не могу выдать вам медицинскую справку для страховки.

ПАМЕЛА. Почему?

ВРАЧ (поворачивается к ПАМЕЛЕ). У вас в легких такой грохот, какого я еще никогда не слышал. Как можно скорее сделайте рентген. Через неделю будет поздно!

ПАМЕЛА (подходит к врачу). Я никогда в жизни не болела.

ВРАЧ. С такими легкими вы уже давно должны были умереть.

ПАМЕЛА. Господи! Я знаю, что это! (Лезет за пазуху и до­стает кошелек). Это кошелек для мелочи. Вы слушали мою ме­лочь.

ВРАЧ (берет кошелек, трясет его, слушает, кладет коше­лек на стол). Так. (Смотрит на ПАМЕЛУ и опять надевает фонендоскоп). Покашляйте, пожалуйста. (Удовлетворенно качает головой). Следите за моим пальцем. (Двигает палец вперед и назад перед ее глазами).

ПАМЕЛА (хихикает). Если бы вы не двигали пальцем, я бы видела его лучше.

ВРАЧ. Ладно. Попробуем заполнить бланк. (Садится за стол).

ПАМЕЛА. Только не спиной к двери. (Пересаживает его). Если бы вы согласились — один нажим на шейные позвонки...

ВРАЧ (орет). Оставьте меня в покое! (Стонет). Фамилия?

ПАМЕЛА. Кронки. Один нажим...

ВРАЧ. По буквам...

ПАМЕЛА. Ка... эр... о... Это помогает моему знакомому мяснику. Отличный парень. У него был сын-заика, его повесили. Убил кого-то. Я думаю, когда он вспоминает своего бедного мальчика, у него начинает болеть шея. Несправедливо вешать заик! Верно, доктор?

ВРАЧ. Кро...

ПАМЕЛА. ...нки.

ВРАЧ. Рост. Вес.

ПАМЕЛА. Откуда ж мне знать такое, доктор?

ВРАЧ. Вы никогда не взвешивались?

ПАМЕЛА. В детстве. Я родилась толстым ребенком — четыре килограмма. Потом похудела. А рост? Обычный рост для женщины моего положения. Напишете — «сороковой размер».

ВРАЧ (хотел что-то возразить, обреченно махнул рукой). Особые приметы.

ПАМЕЛА. Я думаю, веселый характер. Люблю юмор, шутку...

ВРАЧ (хрипит). Миссис Кронки, я спрашиваю особые приме­ты на случай опознания при несчастном случае. Мы не умеем обследовать труп на чувство юмора! У вас есть родимые пятна? Или хотя бы одна нога чуть короче другой?..

ПАМЕЛА. Как назло — у меня все вровень.

ВРАЧ. Тогда пишу — «особых примет нет».

ПАМЕЛА. Подождите! Обидно не иметь особых примет... так вот погибнешь, а тебя даже близкие не признают... Знаете что, я сделаю себе татуировку: «Памела Кронки, 50 лет, адрес, страховая фирма, доктор...» Как вас зовут, сэр?

ВРАЧ. Меня, пожалуйста, в татуировку не вносите. И вооб­ще, миссис Кронки, если хотите, чтоб я заполнил бланк, поста­райтесь меньше говорить, я буду перечислять заболевания, а вы отвечайте только «да» или «нет».

ПАМЕЛА. Подождите. (Достает из-под вешалки рваное одея­ло). Эта комната как продувная труба. Ужасный сквозняк. Я не хочу, чтобы вы ушли отсюда совершенно простуженный. (Накидывает одеяло ему на плечи). Вот так-то лучше. (Протягивает ру­ки, чтобы вправить ему шейный позвонок).

Он замечает ее «порыв».

(Насвистывая, идет на свое место). Давайте ваши заболевания. (Садится на стул).

ВРАЧ. У вас когда-нибудь были судороги?

ПАМЕЛА. Нет.

ВРАЧ. На сердце не жалуетесь?

ПАМЕЛА. Нет.

ВРАЧ. желудок?

ПАМЕЛА. Нет.

ВРАЧ. Легкие?

ПАМЕЛА. Нет.

ВРАЧ. Приступы хандры?

ПАМЕЛА. Если вам станет жарко, скажите, я отодвину ке­росинку.

ВРАЧ. Приступы хандры?

ПАМЕЛА. Нет.

ВРАЧ. Печень?

ПАМЕЛА. Нет.

ВРАЧ. Почки?

ПАМЕЛА. Нет.

ВРАЧ. Мышечные боли?

ПАМЕЛА. Доктор, когда вы закончите со мной, вы не по­смотрите моего кота? Он во сне пускает слюни.

ВРАЧ. Мадам, я не ветеринар.

ПАМЕЛА. Доктор, а как вы догадались, что я не мадмуа­зель? (Хохочет по поводу собственной шутки). Ну что вы такой хмурый? Улыбнитесь! (хлопает его по плечу).

ВРАЧ (вскакивает рассерженный). Я ухожу!

ПАМЕЛА (встает, хватает его за пуговицу). Доктор, сядь­те, пожалуйста, вам вредны резкие движения!

ВРАЧ (показывает ей оторванную пуговицу). Ну, что вы наделали! Зачем вы оторвали пуговицу?

ПАМЕЛА. Я пришью. (Берет пуговицу. Толкает его, чтобы он сел). Я не допущу, чтобы вы вышли отсюда в незастегнутом пальто, в такую погоду. (Идет к бочке за иголкой и нитками). Посидите. Вы и моргнуть не успеете, как я ее пришью. Вы мо­жете продолжать свои вопросы.

ВРАЧ. Я забыл, на чем мы остановились.

ПАМЕЛА. На подагре. (Садится к столу).

ВРАЧ. Подагра?

ПАМЕЛА. Нет.

ВРАЧ. Желчный пузырь?

ПАМЕЛА. Нет.

ВРАЧ. Камни?

ПАМЕЛА. Как вы думаете, мой кот пускает слюни, потому что у него что-то не в порядке с зубами или это от доброду­шия?

ВРАЧ. Диабет?

ПАМЕЛА. Ненавижу, когда кто-нибудь страдает, даже кот.

ВРАЧ. Диабет?

ПАМЕЛА. Нет.

ВРАЧ. Психические сдвиги?

ПАМЕЛА. Нет. Доктор, вы не вденете мне нитку? Я ничего не вижу. (Вдевает нитку в иголку).

ВРАЧ. Желтуха?

ПАМЕЛА. Нет.

ВРАЧ. Туберкулез?

ПАМЕЛА. Нет.

ВРАЧ. Плеврит?

ПАМЕЛА. Нет. Вправить вам шею?

ВРАЧ. Нет. Ревматизм?

ПАМЕЛА. Я поняла, это у вас ревматизм! Доктор, у вас ревматизм!

ВРАЧ. У меня нет ревматизма.

ПАМЕЛА. Невралгия?

ВРАЧ. Нет.

ПАМЕЛА. Артрит?

ВРАЧ. Нет.

ПАМЕЛА. Люмбаго?

ВРАЧ. Нет.

ПАМЕЛА. Вы абсолютно здоровый человек. Это приятно! Сре­ди докторов это — большая редкость... Ну, вот я пришила вам пуговицу. Одевайтесь. (Подает ему пальто).

Доктор вставляет руки в рукава. В тот же мо­мент ПАМЕЛА хватает его за шею, вправляет позвонок.

ВРАЧ (Орет). А-а!

ПАМЕЛА. Да. Это неприятно. Мясник тоже орет, когда я ему вправляю позвонки. Но потом он меня целует. Что с вами, доктор? (Водит пальцем ему перед носом). Вы меня видите?

ВРАЧ (задохнулся от возмущения). Как вы посмели? Как вы посмели? Старая идиотка! Да я вас... (вертит шеей, с уди­влением обнаруживает, что движения свободны. Подходит н ПАМЕЛЕ, обнимает, целует ее). Вы чудная женщина! Я страхую вас на 50 тысяч! К сожалению, фирма не может дать больше, но вы — бесценны!

ПАМЕЛА. Доктор! А кота моего вы не можете застраховать?

ВРАЧ. Нет. (Надевает шляпу, спешит к выходу).

ПАМЕЛА. Почему?

ВРАЧ. Мы не страхуем слюнявых котов... (Выбегает).

Картина третья

Спустя неделю. Тот же подвал в доме ПАМЕЛЫ. В центре сцены СОЛ, сосредоточенно пилит балку, подпирающую потолок. Здесь же ЧЕЛОВЕК ТЕАТРА. Справа в углу ГЛОРИЯ смотрит ста­ренький телевизор, очевидно, подобранный тоже где-то на свалке. 

ЧЕЛОВЕК ТЕАТРА (читает ремарку). «Спустя неделю. Тот же подвал Памелы. Сол сосредоточенно пилит балку, подпирающую потолок. Справа в углу Глория смотрит старенький телевизор, очевидно подобранный тоже где-то на свалке...» (В зал). На западе иногда выкидывают и телевизоры... особенно под Рожде­ство. Но конечно, очень плохонькие... (Крутит ручки). Видите, даже не работает. Вот она, их хваленая техники... (Заходит за «телевизор», так, что его лицо оказывается в экране. начинает что-то быстро-быстро говорить по-английски, пародируя телевизионного комментатора).

СОЛ (ГЛОРИИ). Ну, что ты смотришь? Переключи-ка этого зануду...

ГЛОРИЯ подходит, переключает ручку. ЧЕЛОВЕК ТЕАТРА запел, задергался в ритме, пародируя выступления джазового певца.

и этого кретина тоже убери!

ЧЕЛОВЕК ТЕАТРА (изображая полицейского репортера). А теперь наша телекамера установлена возле дома на 12-й авеню, где только что произошло убийство. Восемнадцатилетний Ральф Брокс задушил собственного дедушку Стива Брокса восьмидесяти лет... Убийца был схвачен на месте преступления. Вот его вы­водят из дома комиссар полиции. Комиссар, несколько слов телезрителям... (В образе комиссара) «Обычное убийство, ребя­та! Ничего интересного. Парень хотел получить страховку, а получит бесплатное сидячее место на тот свет...»