Дорогая Памела - Джон Патрик

ГЛОРИЯ. И знаете, что я с ними сделала?

ПАМЕЛА. Вышибла к чертям собачьим!

ГЛОРИЯ. Хуже. Я их помыла! И улица оказалась разноцвет­ной, а погода солнечной.

ПАМЕЛА. Барбара, вы — гениальны!

БРЭД. Господи, как они мне надоели... (Поворачивается на другой бок, успев глотнуть из фляги).

ГЛОРИЯ (ПАМЕЛЕ). Он опять встал не с той ноги?

ПАМЕЛА. По-моему, он вообще не встал.

ГЛОРИЯ. Брэд, тебе не совестно?

БРЭД. Заткнись!

ГЛОРИЯ. Хорошая работа — лежать на диване и тянуть вис­ки. Это тебе на бирже подыскали?

БРЭД. Ты заткнешься или помочь? (Замахнулся флягой).

ПАМЕЛА испуганно вскрикнула.

ГЛОРИЯ. Не бойтесь, Памела! Там на донышке осталось виски, а этого он никогда не выбросит. (Садится за стол, глотает чай). Вкусный чай. Это из наших старых запасов?

ПАМЕЛА. Ну, что вы... Это свежие пакетики, их принес мистер Бозо...

ГЛОРИЯ. Брэд! Глотни чаю для разнообразия...

ПАМЕЛА. Я уже предлагала это господину Винеру, он отка­зался. (Хлопнула себя по лбу). Дура! И правильно сделал... Человек с похмелья, а я лезу со своим дурацким чаем... (Идет к бочке). Барбара, вам не попадалась темная пыльная бутыль?

ГЛОРИЯ. Там все темные и все пыльные.

ПАМЕЛА. Это особенная. Осталась после мужа... Какая-то удивительная настойка на цветах. Можно два дня поддавать, потом принимаешь одну рюмочку этого снадобья и все... Голова чистая, изо рта пахнет левкоями... Сейчас! (Спускается вниз).

ГЛОРИЯ подсаживается к БРЭДУ, старается его расшевелить.

ГЛОРИЯ. Ну, Брэд... Ну же... неудобно перед Памелой. Она так старается для тебя.

БРЭД. Пропади она пропадом!

ГЛОРИЯ. Что ты бесишься, не понимаю!

БРЭД. Меня бесит, дорогая Бар-ба-ра, что вам здесь все нравится. Вы здесь нашли свое призвание, дорогие компаньоны. Ты моешь стекла, наводишь уют. Сол бегает по помойкам и ворует кипящие кофейники из открытых окон... Скажи, для этого мы собрались втроем? Для этого? Завтра истекает срок страховки!

ГЛОРИЯ. Но ведь мы передумали, Брэд.

БРЭД. Я лично ничего не передумывал...

ГЛОРИЯ. Грех! Было Божье послание.

БРЭД. Чушь! Рухнул потолок не вовремя — только и всего. Если это и было чье-то послание, то оно означало: идиоты, вы плохо придумали! Вот и весь его тайный смысл. А мы вместо то­го, чтобы собраться с идеями и выработать новый план, размяк­ли, организовали какую-то нищенскую коммуну и пускаем слюни от умиления... Посмотри из себя! Во что ты превратилась! Ты была уличной девкой, но в твоих глазах светилась независи­мость! И у тебя был возвышенный идеал — пятнадцать кусков! А теперь ты похожа на всех мещанок мира и радуешься каждому чайному пакетику, которых не дожевали в богатом ресторане...

ГЛОРИЯ. Не понимаю, почему ты орешь? Чего ты хочешь?

БРЭД. Завтра кончается срок страховки!

Появляется ПАМЕЛА с бутылкой.

ПАМЕЛА. А вот и я.

БРЭД (мрачно). Как всегда вовремя, миссис Кронки.

ПАМЕЛА (наливает рюмку). Один-два глотка, Брэд, и ваша голова проясняется. Так говорил мой покойный муж. (Протягивает рюмку БРЭДУ).

БРЭД. Благодарю вас, миссис Кронки. Надеюсь, он умер не от этого?

ПАМЕЛА (засмеялась). Ну вот, к вам вернулось чувство юмора, мистер Винер. Очень хорошо! Нет, сэр, мой муж погиб в автомобильной катастрофе... Впрочем, катастрофа коснулась только нас, автомобиль, сбивший мужа, умчался, и полиции так и не удалось его найти...

БРЭД. Мир праху его! (Выпивает, его передергивает). Ужас! Что это за гадость?

ПАМЕЛА. Особая настойка, сэр. Он сливал в эту бутыль по капельке из всех выпитых бутылок. Потом клал туда лепест­ки цветов. Так образовалась гремучая смесь. После нее ясне­ет голова!

БРЭД (гримаса отвращения). И еще не хочется никого ви­деть... (Решительно направляется к выходу). Я пошел подышать свежим воздухом.

ГЛОРИЯ. Можно с тобой, Брэд?

БРЭД. Нет!

ГЛОРИЯ. Ну, миленький, пожалуйста. (Пытается его обнять).

БРЭД (свирепо). Я сейчас трезвый и могу убить! (Грубо отталкивает ГЛОРИЮ, выбегает).

ГЛОРИЯ садится за стол, опускает голову.

ПАМЕЛА (подходит к ней, гладит по голове). Не расстраи­вайся, девочка! Все нормально. Когда у мужчины скверное настроение, женщина служит ему громоотводом...

ГЛОРИЯ (всхлипывает). Как будто я виновата, что он не может устроиться? Как будто я виновата, что у него больные легкие! Как будто я виновата, что он неудачник!

ПАМЕЛА. С последним утверждением я не согласна. Называть неудачником человека, у которого такая девушка, как вы, значит клеветать на судьбу.

ГЛОРИЯ. Кто я ему? Девка, которую он подцепил на улице.

ПАМЕЛА. Он любит вас. Это ясно.

ГЛОРИЯ. Поэтому орет?!

ПАМЕЛА. Разумеется! Это первый признак неравнодушия. Он же не орет на меня. Следовательно, я не в его вкусе.

ГЛОРИЯ. Когда-нибудь я пошлю его к черту и уеду!

ПАМЕЛА. Не верю! Вы не позволите себе ссориться с муж­чиной. Из двух ссорящихся всегда виноват тот, кто умнее. Так сказал какой-то философ. Вот вернется мистер Бозо, он подскажет, какой. Надо терпеть, девочка, и вы умеете терпеть. Я в этом убедилась. Целый месяц я называю вас Барбарой, и вы не сердитесь!

ГЛОРИЯ изумленно смотрит на нее.

Да, Глория, это так! А вы решили, что я в маразме?

ГЛОРИЯ (нерешительно). Как вам сказать...

ПАМЕЛА. Наверняка, вы решили, что я — маразматичка! Что ж, в этом есть какая-то доля истины. Но еще, вы очень похожи на мою дочь. Она тоже погибла в автокатастрофе. Это у нас фамильное. Наверное, и меня рано или поздно придавит какой-ни­будь лимузин...

ГЛОРИЯ. Ее звали Барбарой?

ПАМЕЛА. Ее звали Барбарой. И она была похожа на вас. Поэтому я так обрадовалась, когда встретила вас на улице... Поэтому мне так приятно окликать вас по имени «Бар-ба-ра!» «Эй, Барбара!..»

ГЛОРИЯ. Почему вы об этом мне раньше не рассказывали?

ПАМЕЛА. Не люблю огорчать людей. Бог нам посылает горе­сти вовсе не для того, чтоб мы их взваливали на чужие плечи. А вы — прелесть! Целый месяц откликаться на чужое имя и не спрашивать, почему. Спасибо вам за это! Если хотите, с этой минуты я буду вас называть Глорией...

ГЛОРИЯ. Совсем не обязательно. Я уж привыкла...

ПАМЕЛА. Я, по совести сказать, тоже... Мне иногда кажет­ся, что вы и есть моя Барбара, а Брэд может стать моим зятем и подарить мне внучат.

ГЛОРИЯ. У него нет сердца! Один раз ему сказала, что хотела бы от него иметь малыша и тут же получила по шее!

ПАМЕЛА. Справедливо! В таких делах не советуются... Думаете, я спрашивала мужа о Барбаре? Никогда! Поставила перед фактом. В день, когда нас венчали. Вам тоже надо повенчаться, Барбара!

ГЛОРИЯ (усмехнулась). Миссис Кронки, вы нас плохо знае­те. Вы наверняка думаете, что мы приличные люди. А хотите откровенность за откровенность?

ПАМЕЛА. Не хочу!

ГЛОРИЯ. Нет, послушайте!

ПАМЕЛА (заткнула уши). Ду-ду-ду! Ничего не хочу слышать. Сейчас вы опять начнете меня разыгрывать, будто вы жулики, бандиты или что-нибудь еще в этом роде. Хватит смеяться над старой женщиной! А то я вдруг поверю и испугаюсь. Лучше посмотрите-ка, что я хочу вам подарить. (Полезла за бочку, до­стала старый чемоданчик, вытащила из него белое платье). Нравится?

ГЛОРИЯ. Боже мой! Неужели подвенечное платье?

ПАМЕЛА. Шикарное подвенечное платье пятидесятилетней давности, то есть, модное сейчас! Смотрите, даже плечи боль­шие. Как я догадалась его сохранить!

ГЛОРИЯ. Вы в нем венчались, Памела?

ПАМЕЛА. Всего один раз. Так что оно совершенно новое. Возьми его, дочка. (Обнимает ГЛОРИЮ). Я уверена, что оно те­бе пригодится. Брэд — прекрасный молодой человек. Он умный. Более того, остроумный, что среди умных большая редкость... Тебе повезло!

С шумом открывается боковая дверь, появляется СОЛ БОЗО. Впереди он катит тележку ПАМЕЛЫ, заваленную всяким барахлом.

СОЛ. Привет, компаньоны!

ГЛОРИЯ. Привет, мусорщик! (ПАМЕЛЕ). Я пойду примерю, можно?

ПАМЕЛА. Конечно, дочка. Ведь это теперь твое!

ГЛОРИЯ уходит с платьем наверх.

СОЛ. Что «твое»?

ПАМЕЛА. Я нашла ей наряд, мистер Бозо. Думаю, в нем она будет ослепительна.

СОЛ. Лучше посмотрите, что я нашел. Должен вас порадо­вать, Памела, у меня сегодня удачный день. Я обнаружил такую свалку, который позавидовал бы сам Стивенсон. Вы читали «Остров сокровищ»?

ПАМЕЛА. К сожалению, нет.

СОЛ. Неважно. Можете мне поверить, книга — стоящая! Так вот, миссис Кронки, вся фантазия этого писателя, описывающе­го остров сокровищ бледнее перед той свалкой, на которую я сегодня вышел... Это в десяти километрах от фешенебельного района, и поэтому там вещи из дорогих магазинов. Смотрите: прелестный свитер. (Демонстрирует). Галстук... Фирма «Лапидус». И всего с одним пятном. Кожаной пиджак... (Надевает пиджак, на спине видны три дырки).

ПАМЕЛА (смеется). Он разорван...

СОЛ. Прострелен, миссис Кронки! Из автомата! Это повыша­ет его стоимость. Думаю не зашивать. Это усилит авторитет владельца. Представляете, подходишь где-нибудь на деловом коктейле и спереди кажешься пижоном и фраером, но потом по-во-рачи-ваешься — и все понимают: человек побывал на том све­те, но вернулся. С ним можно иметь дело!