Савитри. Легенда и символ - Шри Ауробиндо
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мириться с землей, вычеркнутой из звездного списка,
Или гасить черным отчаянием свет, данный Богом.
Привыкшее к вечному, к истинному,
Ее существо, осознающее свои истоки божественные,
Не просило облегчения от боли у смертной хрупкости,
Не латало неудачу компромиссом иль сделкой.
Работу она должна была сделать, слово сказать:
Записывая историю своей души незаконченную
В мысли и действия, выгравированные в книге Природы,
Она не согласилась светлую страницу закрыть,
Прервать свое общение с вечностью
Или поставить слабовольного согласия подпись
Под грубым балансом мирового обмена.
Сила в ней, что трудилась с тех пор, как земля была сделана,
В жизнь великий план мировой проводящая,
Преследующая в смерти бессмертные цели,
Крушения бесплодную роль принять отказалась,
Утратить смысл ее рождения во Времени,
Повиноваться правлению случайного факта
Или уступить ее высокую судьбу проходящему Случаю.
В самой себе она нашла свое высокую крепость;
Железному закону она противопоставила свое суверенное право:
Свою одинокую волю противопоставила космическому правилу.
Остановить колеса Рока это величие поднялось.
От удара Незримого в ее ворота сокрытые
Ее сила, сделанная более великой касанием молнии,
Пробудилась от дремы в тайнике ее сердца.
Удар Того, кто убивает и спасает, оно ощутило.
Минуя границу ужасную, которую ни один глаз видеть не может,
Преграждающую страшный маршрут, который изменить ничья воля не может,
Она встречала вселенной орудия;
На пути катящихся колес встало сердце:
Приостановились перед разумом работы гигантские,
Вселенские окаменевшие обычаи встретили пламя души.
Магические рычаги внезапно ухвачены,
Что проводят завуалированного Невыразимого волю безвременную:
Царственная идея, молитва, мастерский акт
Могут силу человека связать с трансцендентальной Силой.
Тогда чудо общим становится правилом.
Одно могучее действие может ход вещей изменить.
Одинокая мысль всемогущей становится.
Все сейчас кажется массивной машиной Природы;
Бесконечное рабство у материального правила
И жесткая цепь детерминизма долгого,
Ее прочные и неизменные привычки, Законом прикидывающиеся,
Ее искусного несознательного механизма империя
Аннулируют претензию человека на своей воли свободу.
Он среди машин — тоже машина;
Мозг-поршень формы мысли печатает,
Стучащее сердце выбивает виды эмоций;
Душу бесчувственная фабрикует энергия.
Или фигура мира знаки являет
Связного Случая, ее старые шаги повторяющего
В кругах вокруг постов пограничных Материи.
Случайная серия событий бессмысленных,
Которую иллюзорным смыслом наделяет рассудок, есть здесь.
Или эмпирической Жизни инстинктивные поиски,
Или колоссальная работа невежественного широкого разума.
Но мудрость приходит и внутри растет видение:
Тогда инструмент Природы ее царем себя коронует;
Он чувствует свою самость свидетельствующую и силу сознательную;
Его душа отшагивает назад и высочайший Свет видит.
Божество стоит позади грубой машины.
Эта истина врывается в триумфе огня;
Победа для Бога в человеке была завоевана,
Свой скрытый лик явила божественность.
Мать Мира в ней сейчас поднялась.
Живой выбор отменил мертвый поворот холодный судьбы,
Поставил ногу духа на Обстоятельство,
Бесчувственное ужасное катящееся Колесо оттолкнул
И остановил молчаливый марш Неизбежности.
С вечных пиков пылающий воин,
Уполномоченный взять запретные закрытые двери,
Сбил с лица Смерти ее немой Абсолют
И сокрушил границы сознания и Времени.
Конец песни второй
Песнь третья
Йога царя: Йога освобождения души
Желание мира вынудило ее рождение смертное.
Один впереди незапамятных поисков,
Мистической игры главный герой,
В которой Неведомый преследует себя через формы
И ограничивает свою вечность часами
И слепая Пустота борется, чтобы видеть и жить,
Труженик в воздухе идеала и мыслитель
Принес вниз на земли немую нужду ее лучистую силу.
Его дух согнулся из сфер более обширных
В нашу провинцию эфемерного зрелища,
Колонист из бессмертия.
Указующий луч на неясных дорогах земли,
Его рождение несло символ и знак;
Его человеческая самость как полупрозрачный плащ
Скрывала Всемудрого, который ведет невидящий мир.
Присоединенный к Пространству и Времени
И здесь долг Бога земле и человеку платящий,
Быть в еще большей степени сыном было его божественным правом.
Хотя и согласилось на неведение смертное,
Его знание несказанный Свет разделяло.
Изначального Перманентного сила,
В движении и в его потоке запутанная,
Он хранил позади зрение Ширей:
От Непостижимого в нем была сила.
Архивариус символов Запредельного,
Казначей сверхчеловеческих грез,
Он нес штамп воспоминаний могучих
И на человеческую жизнь их грандиозный луч излучал.
Его дни были долгим ростом к Всевышнему.
Существо, в небо нацеленное, свои корни питавшее
Пищей из оккультных духовных источников,
Через белые лучи взбиралось, чтобы встретить незримое Солнце.
Его душа жила как делегат вечности,
Его разум был как огнь, в небеса ударяющий,
Его воля — охотник, идущий по следам света.
Океанический импульс вздымал каждый вздох;
Каждое действие оставляло отпечаток ног бога,
Каждый миг был ударом крыльев могущественных.
Участок нашей смертности маленький,
Касаемый этим арендатором с небес, становился
Игровой площадкой живой Бесконечности.
Эта телесная видимость — не все;
Форма обманывает, персона есть маска;
Скрытые глубоко в человеке могут жить небесные силы.
Его хрупкий корабль через море годов
Нерушимого переправляет инкогнито.
Дух, который есть пламя Бога, живет,
Огненная часть Чудесного,
Художник своей собственной красоты и восторга,
Бессмертный в нашей бедности смертной.
Этот скульптор форм Бесконечного,
Этот скрытый незамечаемый Житель,
Посвященный в свои собственные завуалированные мистерии,
Свою космическую мысль прячет в немой маленькой клетке.
В безмолвной силе оккультной Идеи,
Обусловливающей предопределенную форму и акт,
Пассажир от жизни к жизни, от уровня к уровню,
Меняющий свою выдумываемую самость от формы к форме,
Он следит за иконой, его взглядом растущей,
И в черве предвидит грядущего бога.
Наконец путешественник по путям Времени
Достигает границ вечности.
В преходящий символ человеческого задрапированный,
Свою субстанцию неумирающего себя он ощущает
И утрачивает свое сходство со смертностью.
Луч Вечного сердце его ударяет,
Его мысль в бесконечность протягивается;
Все в нем поворачивается к духовной обширности.
Его душа соединиться со Сверхдушой прорывается,
Его жизнь заполняется океаном той супержизни.
Он из грудей Матери миров пьет;
Нескончаемо ввысь уходящая Суперприрода наполняет его оболочку:
Она принимает его духа вечную почву
Как основу надежную ее мира меняющегося
И формирует фигуру своих нерожденных могуществ.
Бессмертно она себя в нем зачинает,
В создании незавуалированная Создательница трудится:
Ее лик через его лицо виден, ее глаза — через его;
Ее существо есть его через идентичность обширную.
Затем в человеке обнаруживается Божество неприкрытое.
Статичное Единство и динамичная Сила
Нисходят в него, печати Божества интегрального;
Его душа и тело принимают этот восхитительный штамп.
Долгой неясной подготовкой жизнь человека является,
Кругом труда, надежды, войны, мира,
Протоптанным Жизнью на смутной почве Материи.
В своем подъеме к вершинам, на которые ничья нога не ступала,
На
