Симфония проклятых - Джек Роган

Браулио отчаянно сражался с забытьем. Сжав зубы изо всех сил, оскалившись и делая короткие вдохи, он заставил себя открыть глаза. Одну руку он прижал к ране, другой, скользкой от крови, потянулся к замку и ручке двери.

Радио.

В центре двери, там, где в нее бились демоны, появилась огромная вмятина, замок заклинило, но Браулио не отпускал от себя образ внучки, с ее щербатой улыбкой из-за выпавшего переднего зуба, и изо всех сил тянул ручку на себя. В конце концов он услышал щелчок, и в тот момент, когда дверь открылась, внутри у него словно что-то лопнуло и сквозь пальцы руки, которую он прижимал к ране, снова потекла кровь.

Браулио старался не думать об этом. Вдруг демоны все еще на корабле? Почуют ли они запах крови? Можно не сомневаться, что они услышат, как он возится внизу, но ему было все равно. Если он не сможет добраться до радиоприемника, ему конец.

Впрочем, интуиция не обманула старого рыбака. Когда он, цепляясь за стену, ввалился в кают-компанию, там царила тишина. Сквозь иллюминаторы внутрь вливались солнечные лучи, Браулио удалось разглядеть кусочек голубого неба. Он подумал об Анжелике, и его захлестнула волна печали. Ему было необходимо видеть ее, прикасаться к лицу, чувствовать аромат волос. Браулио знал, что в своей жизни он много грешил и что после смерти его ждет ад. Но появилась Анжелика, и он передумал. Разве могли быть совершенные им преступления такими страшными, если небеса подарили ему сияющий свет?

Но нет, час расплаты настал.

Браулио с трудом поднялся в рулевую рубку. Перед глазами все плыло, и он изо всех сил держался за перила. Если он потеряет сознание здесь и не придет в себя до наступления ночи… Он знал, что должен отправить радиосигнал с просьбой о помощи, а потом вернуться в гальюн и снова запереться.

Дальше Бог будет решать, кто найдет его первым — люди или демоны.

Браулио остановился в рубке и прислушался. Где шипение помех? Радио молчало. Пытаясь сохранить равновесие и сосредоточиться, старый рыбак посмотрел на аппарат, не сомневаясь, что тот сломан.

И тут он услышал из приемника четкий и звонкий голос:

— Микки, тебя вызывает Дональд. Отзовись, Микки!

3

Тори увидела, что на лицо Гейба словно набежали тучи. На мгновение он о чем-то глубоко задумался.

— Капитан?

Он вымученно улыбнулся.

— В твоей голове бродит слишком много разных мыслей.

Тори пожала плечами.

— Ты получаешь то, что видишь. Я нахожусь на краю света и пытаюсь выжить, так же как и вы. Я старалась быть «нормальной», старалась быть хорошей женой. Это меня чуть не убило.

Они почти минуту стояли рядом около поручней, наслаждаясь легким ветерком и видом спокойного моря. Этот разговор назревал давно, и Тори казалось, что он будет гораздо неприятнее, поэтому испытала определенное облегчение.

— Спасибо, — сказала она.

— За что?

— За то, что поговорили со мной. За доверие.

Гейб снова фыркнул, потом выпрямился и принялся хлопать себя по карманам свободных хлопковых брюк и пестрой кремовой рубашки, которую носил, не застегивая. Найдя сигареты и зажигалку, он закурил, сделал глубокую затяжку и, убедившись, что сигарета не погаснет, взглянул на Тори.

— Ты, надеюсь, понимаешь, что мой младший братишка все равно будет вести себя как настоящий хам? Он ненавидит, когда кто-то критикует его, и терпеть не может босса. А ты сполна расплатишься за это.

Тори махнула рукой.

— Я не могу контролировать мысли Мигеля. Он примет все это. Или нет.

Гейб кивнул и сделал очередную затяжку. Когда он выдохнул дым, Тори показалось, будто он хочет сказать еще что-то, но ему помешали крики и топот ног.

Они посмотрели наверх и увидели, что на площадке над ними появился рыжеволосый Том Дуайр. Ему было двадцать два или двадцать три года, он родился в Ирландии. Том являлся одним из пятерых новых членов команды. Он быстро освоился и сумел завоевать расположение Мигеля, стал третьим помощником и часто помогал братьям Рио на мостике.

— Капитан! — крикнул он, перевесившись через ограждение.

— Что случилось, Дуайр?

— Вас зовет мистер Рио. Он просил передать вам: «Дом Ортега рушится».

— Проклятье! — прорычал капитан и поспешил к трапу.

Он даже не бросил сигарету в море, и она выпала из его пальцев на палубу, где ветер завертел ее и смахнул за борт.

Тори посмотрела на Дуайра.

— Что это значит?

Рыжий парень секунду смотрел на нее, потом покачал головой.

— Извини. Тебе придется спросить у них.

Когда Гейб промчался мимо него, Дуайр последовал за ним, и они с грохотом побежали по металлическому трапу на мостик, оставив Тори в полном недоумении. Ей стало любопытно и немного тревожно, но нисколько не страшно. Она не сомневалась, что, какая бы беда ни стряслась, братья Рио сумеют справиться с ней. Они знали свое дело и были суровыми, жесткими людьми. Кто-то мог бы даже назвать их плохими парнями, но тут Тори нашла бы что возразить.

От мужчин типа братьев Рио знаешь, чего ждать. Если ситуация станет неприятной, всегда можно просто уйти. От по-настоящему плохих мужчин не уйдешь. По крайней мере, безболезненно и без крови. Плохие мужчины не отпустят тебя, пока ты жива.

В этом заключался секрет Тори и источник ее силы.

Для всех людей из ее прошлой жизни она давным-давно умерла.

4

Три года назад…

Она тогда не была Тори. Ее звали иначе. Впрочем, не имело ни малейшего значения, какое имя дала ей мать, потому что муж чаще всего обращался к ней «сука». «Ты на что уставилась, сука?», «Принеси мне пива, сука». Или: «Чем, черт тебя подери, ты тут целый день занимаешься, сука?»

Были и другие ласковые имена. Очень приятные. Иногда, исключительно разнообразия ради, Тед называл ее шлюхой. А порой и того хуже. Ее не слишком это волновало. Даже когда она была маленькой девочкой и отец обращался к ней по имени, данном при рождении, оно звучало как «сука». Здесь существенную роль играла интонация. Презрение в голосе. Желание оттолкнуть.

Дождливым воскресным утром за неделю до Хеллоуина она сидела в такси, которое ехало по улицам Манхэттена. Почему на дорогах было так мало машин, она не знала. Наверное, люди больше не ходят в церковь. Большинство офисов закрылись на выходные, только иногда, очень редко, им попадались грузовики, пробирающиеся по лабиринтам городских улиц. Толпы людей просто шли по тротуарам пешком. Нет, они прогуливались.

Ей в голову пришло слово «мирно», и она чуть не рассмеялась. Интересно, что это такое?

Тед, сидящий рядом, пошевелился, она бросила на него взгляд и быстро отвернулась, покорно опустив глаза. Ей не требовалось смотреть на него, чтобы увидеть, что он в любой момент может передумать. В его глазах полыхала обычная смесь ярости, подозрительности, паранойи… и кокаина. Большинство людей в воскресенье едят утром блины или яйца с беконом. Тед обожал завтрак чемпионов — жареные сэндвичи с консервированным мясом, его любимая еда с детства, — затем полдюжины дорожек высококачественного кокаина, после чего требовал орального секса. Когда она заканчивала, он бил ее куда попадет, иногда по лицу, или пинал ногами. Либо от ярости, что у него ничего не получилось, либо, если получилось, от отвращения, что она такая потаскуха.

Поэтому она пила. Как-то она попыталась принимать лекарство от депрессии — увидела рекламу по телевизору, — но, когда Тед узнал об этом, разразился грандиозный скандал. Тед заявил, что ей нужно изменить отношение к жизни, может быть, начать гордиться квартирой в Верхнем Ист-Сайде, своей внешностью, наконец, мужем.

Сегодня она не пила спиртного, но, как ни странно, руки у нее совсем не дрожали. Сидя в такси, она смотрела на них и удивлялась, какие они неподвижные. Они вообще казались чужими, как будто принадлежали кому-то другому.

— Ну вот, ребята, Пенн-стейшн, — сказал водитель.

Он остановился у тротуара и выключил счетчик. Когда он сообщил, сколько они должны, Тед бросил на нее взгляд, который как будто говорил: «Вот видишь, сколько ты мне стоишь, сука?» Она не стала ничего отвечать, только подождала, когда он заплатит и вылезет из такси, и выбралась вслед за ним. На тротуаре она стояла на шаг позади него, когда шофер вынул ее чемодан из багажника и поставил у ног Теда.

— Спасибо, сэр, — сказал бородатый темнокожий водитель с акцентом, который она не распознала.

Не обращая на него внимания, Тед взял чемодан, а когда таксист сел за руль и завел двигатель, посмотрел на нее.

— Ну?

Он ждал, и внутри у нее все сжалось от ужаса. Она знала, что этот момент обязательно наступит, и вот он настал. Сейчас муж передумает, не захочет отпускать ее. Он махнет рукой, подзывая другое такси, и заставит ее сесть сзади, без слов предупредив, что с ней будет, если она откажется. Они вернутся в квартиру со сверкающими деревянными полами, потолками высотой в двенадцать футов и кухней за шестьдесят тысяч долларов, где она готовила изысканные блюда, только чтобы сбежать от действительности.