Та Самая Рысь - Виталий Аракелов

Вернув когти в привычное состояние, Рыся подошла к огромной насыпи, легко перепрыгнув через вырытую ею яму. Походив вокруг, она постучала по насыпи со словами: «Эй, ты там? Выходи, я спрятала когти! Ну же, так быстро не сдаются!» Не услышав ответа, Рыся Плюша ударила гору пушистым хвостом, и груды земли разлетелись в разные стороны. Существо с рыком вылетело на поверхность, выпуская свой длинный язык в спокойно стоящую кошку. «Ну уж нет!» – воскликнула Рыся Плюша. Она в нужный момент поднырнула под языком и мгновенно оказалась за спиной зверя, попутно прихватив язык где-то посередине. Недолго думая, Рыся обмотала нападавшего его же языком, завязав конец языка узлом.

– Ха, ничего себе! Изловить Языката живьём! Да так легко! Кто бы мог подумать! – донёсся задорный голос из кустов. Рыся Плюша повернулась и увидела выходящую оттуда задорную обезьянку с длинным мышиным хвостом. На ней были лёгкие кожаные доспехи, а на поясе висели парные мечи, сложенные в одни специальные ножны. Обезьянка подошла ближе и, рассмотрев Рысю, воскликнула:

– Да ты же кошка! Неужели и вправду кошка?! Как там говорится? «А у кисы, а у кисы, мурлы есть, на них – вибриссы». Вот такие, – обезьянка потрогала пальцем усы Плюши, – как у тебя. Как на картинках в тех древних книгах! Значит, легенды не врут…

– Ну, я не совсем кошка… – Рысю Плюшу немного удивило происходящее.

– Кошка, кошка, – уверенно ответила обезьянка, задорно хлопнув Плюшу по плечу. – Ты кошка, а значит, избранная.

– Избранная? Языкат? Что здесь вообще происходит? – недоумевала Плюша.

– Языкат – это вот этот, – обезьянка показала на связанного монстра. – Ух, и развелось же их! Опасные твари. «Зверь ужасный Языкат языком утащит в ад» – так нас в детстве пугали. Хи-хи! Нет, ну, правда, покоя от них нет! Зверь Слюнивец, зверь Языкат, а главное, Клюв Ротоплюв, всё они тут портят, чтоб их! Мы, значит, весь их натиск сдерживаем, а ПавиЯн-Бубуин соблюдает нейтралитет, нахально выжидая, что же из всего этого выйдет! – сокрушалась она, забыв про Рысю Плюшу.

– Эй, может, по порядку? – окликнула её Плюша.

– Да, да, пошли, тебе всё расскажут, а может, и покажут, – обезьяна бодро рванула вперёд, размахивая мышиным хвостом. Рыся последовала за ней, волоча за собой Языката.

– А его куда? – спросила она.

– С собой, конечно, пусть все знают, что ты избранная кошка, – не останавливаясь, ответила обезьяна.

– Кто все? Кто вообще здесь живёт?

– Здесь, в смысле, по эту сторону… хм… «реки», так сказать? Теперь, в основном, мы: обезьянки Сплюши, обезьяномыши, ПавиЯн этот наглый ещё.

– Обезьяномыши? Это такие, как ты?

– Такие, как я! Таких уж и нет почти. Я обезьяномышь Мышка- Мартышка Девятая! В обезьяньих войнах мои пра-пра-пра… такое делали! Мышка-Мартышка Первая была лучшим воином, а также новатором, ломавшим обезьяньи устои как спички. С тех пор всех из моего рода стали именовать Мышка-Мартышка! – гордо ответила обезьянка.

– Мышка-Мартышка! Ха-ха! Это как вообще!? – весело недоумевала Рыся Плюша.

– А вот так! – Мышка-Мартышка потянула себя за нос, и её голова вытянулась, превратившись в мышиную, затем она приплющила нос ладонью, и он вернулся на прежнее место, снова придав ей обезьянью внешность.

– Ха, неплохо! – Рыся Плюша одобрила её способность. – А другие как же, те, которые Сплюши?

– Спят, в основном… Нельзя спать, пока Языкаты да Слюнивцы кругом!

– А чем вредят Языкаты?

– Много чем… до сластей добраться не дают… ну, и сожрать, конечно, могут, языком в катушку закатать и сожрать, как рулетик. У них со Слюнивцами тактика есть: один ловушку делает, а другой языком вылавливает. Уж я-то знаю!

Рыся Плюша выдохнула, хлопнув себя по щекам, и закатила глаза, немного недоумевая от происходящего. Так за разговором они дошли до огромной пещеры, хотя, скорее всего, это была даже не пещера, а замок в скале. Вокруг было много разных обезьян и, возможно, каких-то ещё существ. По мере приближения к входу толпа окружала их всё больше и больше. Кто-то опасливо глядел на Языката, а кто-то восторженно на Рысю Плюшу. Та, в свою очередь, успела рассмотреть среди толпы прочих обезьяномышей обезьянок Сплюш. Их невозможно было перепутать: Сплюши были вдвое меньше ростом, их глаза были сонными, а морды большие и очень милые. Когда они вошли в пещеру-замок, Мышка-Мартышка повернулась к толпе обезьян и представила им Рысю Плюшу:

– Это избранная кошка, можете не сомневаться! Она Языката разделала, как вы бананы! Вот теперь-то всё изменится!

Обезьянья толпа радостно загудела, а кто-то из Сплюш даже вскарабкался на Рысю, как на пальму, мягко обнимая неведомое пушистое существо. Обезьяномыши оттащили Языката в клетку, а Мышка-Мартышка повела Плюшу дальше, аккуратно сняв с неё маленькую Сплюшу.

– Куда мы идём? – спросила Рыся.

– Сейчас ты всё увидишь, – ответила обезьяномышь.

Они спускались в глубь пещеры, пока не дошли до небольшой двери. За дверью же оказалась не то чтобы большая комната, а скорее ещё одна пещера. В центре пещеры стояли три огромные статуи, вполне узнаваемые для Рыси Плюши. Перед статуями на небольшом возвышении сидел старый скрюченный дед. Мышка-Мартышка подошла к нему и, поклонившись, воскликнула:

– О Старче, о Корче! О Старче Корче! Я, обезьяний лидер Мышка- Мартышка, нашла избранную кошку!

– Кхе, кхе, – скорчившись, прокряхтел Старче Корче. – Да знаю я, кто ты, уж, поди, давно знакомы, – он оглядел Рысю Плюшу с ног до головы и подошёл к ней поближе. – И правда, кошка, кхе-кхе, да не простая, а из тех, что за гранью понимания, – заключил Старче.

– Старче Корче был здесь с самого начала времён и знает обо всём, – пояснила обезьяномышь.

– Может, и не с самого начала, а может, и не всё, но знаю я одно – сегодня был знак, и ты избранная кошка, – уверенно произнёс старик. – Смотри! – он обратился к Плюше, указывая на огромные статуи. – «Всё изменится, когда трое богов обратят свой сияющий взор на этот мир» – так говорится. Эти статуи стоят здесь миллиарды лет, и только сегодня их глаза засветились.

Рыся Плюша действительно видела яркий свет, исходящий из их глаз. Она, конечно, узнала их: Рысь, Жрысь и её новый знакомый в центре.

– Ах, эти… и тут они, – немного разочарованно вздохнула Плюша.

– Ты знаешь этих богов? – удивилась Мышка-Мартышка.

– Это моя семья, по краям… а этот… в центре… наверное, тоже какой- то родственник… Они что, когда-то здесь были? Разве тут никогда не было другого хозяина? Разве тут не правил Император вселенной?

Старче Корче задумался:

– Кошек точно не было, кхе-кхе, они за пределами нашего понимания… они – боги… Уже миллиарды лет они наблюдают за этим миром, так написано в легендах, но только сейчас их глаза загорелись, и это знак. А вот тот, что в центре… эх, давно это было, кажется, я помню его, а что до него было – не помню. Он что-то сделал… не знаю, что… и дал все эти книги с легендами. Больше ничего не помню… кхе-кхе.

Плюша задумалась ненадолго, а потом с задорным видом помахала статуям своей пушистой лапкой, будто передавая привет. В ответ статуи ей подмигнули, чем вызвали неимоверное удивление обезьяны и старика, а также ещё большую веру в избранность невероятно пушистой кошки. Рыся дружески подтолкнула обезьяну к выходу, и они направились на поверхность.

– Не волнуйся, Мышка-Мартышка, разберёмся мы тут с вашими этими… как их… слюнокатами… и прочими… Знаешь, я ведь не просто кошка. Там, откуда я пришла, я могла оказаться в долю секунды на любой планете, которой только пожелаю.

– Пппланете… я не знаю, что это, – растерянно перебила обезьяномышь.

– Эх… Я так отдыхаю обычно… – не отвечая на вопрос, продолжила Плюша. – Вот, бывает, сижу на какой-нибудь планете и созерцаю её спутники. А некоторые из них выглядят, знаешь, такими скучными. И тогда я начинаю разрисовывать их своими коготками, рисую там разные весёлые МОРДАШКИ, иногда кошачьи, или просто круглых котов, но чаще почему-то просто забавные МОРДАШКИ. Когда я хочу продолжить рисунок на обратной стороне, я просто поворачиваю спутник когтями другой руки и продолжаю картинку, а когда заканчиваю, вновь поворачиваю его на место. Вот такое у меня хобби, рельеф местности придаю, так сказать, ландшафт меняю, горы, впадины… Ха! Спросишь, как я это делаю? – обезьяна похлопала глазами, а Рыся продолжила, отвечая на свой же вопрос: – Нет, я не тяну когти на тысячи километров, я просто перемещаю их к нужной мне точке, вернее, не их, а их проекцию. Это так легко! Думаю, и тут справлюсь!

Мышка-Мартышка плохо понимала, о чём говорила Плюша, однако кое- что она поняла хорошо… и повторяла: «МОРДАШКИ… Мордашки в небе! Несомненно, ты избранная кошка! Мордашки в небе… ты всегда это знала… именно этого здесь и не хватает».

Глава 4

Всё это время человек и две кошки следили за происходящим, сидя в своих удобных креслах. Они сидели в полной тишине, будто не замечая друг друга, до того момента как изучающе-внимательный взгляд Рыси не повернулся к «меняющемуся» человеку, а голос её не прервал тишину: