Девушка выбирает судьбу - Утебай Канахин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вам пока ничего нет, — сказала женщина за окном.
— Простите… — произнесла Толкын дрожащими губами и, задев кого-то по дороге, выбежала на улицу. Ей было очень стыдно, она спряталась за зелеными воротами и отчаянно заплакала.
Раньше она никогда не ходила одна по этой улице в столь позднее время. Ее обязательно сопровождали или брат, или Аймторы, или сама мать. Но теперь ей все равно. Почему нет письма? Она хорошо помнит, Наурыз обещал написать через неделю. Посчитала. Оказалось, что со дня их встречи у ворот гимназии прошло всего пять дней. Да, да, пять дней! Напрасно она так плохо думала о нем, он не обманул ее.
Дом аксакала[16] Бахтияра стоял на самой окраине. Дальше начиналась степь. Он, потомственный степняк, знающий цену степному простору, построил дом так, чтобы окна смотрели в степь, на родовое займище Ак-Чокы. Дом у аксакала добротный: каменный фундамент, стены из жженого красного кирпича, крыша из оцинкованной жести, просторный двор окружен высоким забором из кирпича-сырца. Перед окнами — изгородь из остроконечных дощечек. Из снежного сугроба выглядывают тоненькие саженцы. А ворота такие, что простоят сотню лет. Непонятно лишь, почему они выкрашены черной краской.
В этом доме у Толкын есть своя отдельная комната. Она убрана со вкусом, чисто, по-европейски. Тут есть все: и дорогой гарнитур из красного дерева, и ковры заграничные, и трюмо, и даже неплохая копия «Аленушки».
Вот только окно ее комнаты выходит не на улицу, а во двор.
Пить чай Толкын не хотелось, но за дастарханом[17] собрались все члены семьи, и ей было неудобно отказаться. После длинного, бесконечного чаепития, пугливо озираясь по сторонам, юркнула к себе и сразу закрылась на ключ. Едва раздевшись, она кинулась в постель и утонула в пышной перине. А в руке у нее был зажат белый конверт…
Сегодня на занятия Толкын отправилась на целый час раньше обычного. Еще вчера хотела она сбегать на почту, но боялась, что опять вернется ни с чем.
Та же полная светловолосая женщина в очках подала ей белый конверт. Толкын сначала сунула его в карман пальто, потом переложила в учебник по словесности. За воротами, где она так долго плакала в прошлый раз, девушка быстро открыла конверт и с жадностью стала читать листки, исписанные размашистым почерком. Четыре странички синей шелестящей бумаги. А когда дочитала до конца, удивилась: «Неужели это все мне написано?» Да. На конверте стоит ее фамилия и имя, письмо начинается словами «уважаемая Толкын». Все верно… Она хотела еще раз, не спеша, более внимательно прочесть письмо, но уже было время идти в гимназию.
Первый раз в жизни Толкын осталась недовольна учителями: очень уж они тянули да медлили. Как назло, сегодня было шесть уроков. Ни одного слова не оставалось в памяти. Хорошо еще, что вызывали других.
Толкын старательно делала вид, будто слушает учителей, хотя мысли ее были далеки. Только эта хитрость и спасла ее от строгих вопросов.
Дома было еще хуже — ей никак не давали остаться наедине со своими мыслями.
Она села на кровать и бережно расправила белый конверт. Потом поднесла его к лампе, чтобы убедиться, на месте ли те четыре листка бумаги, которые она днем держала в руках. Она то ласково прижимала письмо к груди, то гладила его, как любимого котенка. Потом вспомнила слова подруг о том, что достоинства, характер, ум любого парня можно узнать по почерку. Если парень серьезный, верный своему слову, если он способен до гроба остаться преданным другом, почерк у него будет ровный, красивый, как напечатанный. Если он — веселый, с открытой душой, умный, но взбалмошный, тогда почерк у него крупный, размашистый. Если он заурядный, но ловкий, пронырливый, умеющий в самом трудном случае упасть на лапы, как молодой кот, буковки у него будут мелкими и ровными, похожими на мышиный след. А талантливые люди — поэты, писатели, композиторы, артисты, ученые — пишут так, что их почерк не разберешь…
Толкын дурашливо прижала белый конверт к груди и закрыла глаза. Казалось, что она говорит со всевышним. Но думала она о джигитах. Одни казались ей слишком серыми и скучными. Других она не понимала, третьих отвергла с отвращением и презрением. А вот о четвертых думала с уважением и робостью.
«Интересно, каким окажется Наурыз», — вздохнула Толкын и сразу застыдилась своей смелости. Она всмотрелась в буквы письма и густо покраснела. Такое с ней случалось, когда она бывала застигнута врасплох. «Как крупно и размашисто. Некоторые буквы едва разберешь. Услышь, аллах, мою мольбу, сделай его моим суженым!..»
Теперь и на душе ее стало светло и покойно. Ей хотелось петь, лететь в дальние края, встречать неведомые города, разговаривать с незнакомыми людьми. Ей было страшно еще раз прочесть письмо, она боялась, что после этого все померкнет, все исчезнет, останутся одни серые будни. Но попробуй сладить с любопытством, когда тебе семнадцать!..
— Шырайлым[18], не спишь? — дернула дверь Аймторы.
Толкын вздрогнула, конверт выпал из ее рук. Она машинально спрятала его под подушку. От растерянности начала торопливо переплетать тугие косы. Аймторы, видимо, подумала, что она спит, и, звеня вплетенными в косы серебряными монетами, торопливо отошла от двери. Все стихло. Через некоторое время во дворе громко фыркнул пегий жеребец брата. Скучая по своему теленку, жалобно замычала недавно отелившаяся пеструха. А в доме установилась мертвая тишина. Толкын перевела дух и, осторожно ступая по ковру, проверила, нет ли какого соглядатая возле окна или двери. Обойдя комнату, она взобралась на кровать и развернула шелестящие листки.
«Уважаемая Толкын!
У нашего народа есть поговорка: „С кем один день делил хлеб — тому сорок дней поклон“. А мы с Вами несколько дней делили хлеб и кров.
За свою жизнь человеку приходится встречаться с разными людьми. Бывает, что люди живут рядом, встречаются каждый день, а разъедутся — и сразу
