Темные алтари - Димитр Гулев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ощущение внутренней фальши организованного в старом форте празднества во многом достигается благодаря тому, что оно дано в новелле через восприятие негритянки Эдмонии Мурхед, единственной черной, которая словно бы исподтишка наблюдает происходящее. Это интересно задуманный образ. Трудолюбивая, наделенная огромным запасом душевной доброты и бескорыстия, «черная, как антрацит», она становится олицетворением своего народа, лучших его качеств, и одновременно — его униженной доли. Кажется, что сквозь ее душу прошла вся история негров. Она чувствовала ее «по горячим толчкам своей крови», «слышала забытые напевы и предания», видела изнуряющий труд на плантациях, а потом великий исход черных в города Севера», когда, как пишет Д. Гулев, города «чернели». Но и там, в городских гетто, они не стали хозяевами, превращаясь в «придаток промышленности», выполняя самую грязную работу. Они творили изобилие страны, но получали лишь малую толику от этих богатств. Так формальное равенство обнажало свою иллюзорность. И Эдмония, чернокожая, была частью судьбы своих чернокожих собратьев, которых всегда лишали права быть полноценными участниками исторического процесса. У нее много общего с героем заключающей сборник новеллы «Солнечная зона» Состром Сипиоу, и главное — сознание своей второсортности. Она «знает свое место», ибо в глазах белых она — «черная обезьяна». Даже в ее искренней привязанности к белой девушке Сьюзан Кей остается налет неравенства, и там ей уготована, в сущности, функция прислуги.
Облик Эдмонии, с ее одиночеством, непосредственностью, способностью к искренней преданности, отмечен психологической достоверностью. Пребывая у самого подножия социальной пирамиды, она простодушным и одновременно трезвым взглядом видит общество, в котором все измеряется деньгами и престижем. Общество «равных возможностей», в котором, однако, столь явственно просматривается своя социальная иерархия, лицемерие которого воплощается в импозантной фигуре многоопытного политикана и демагога мэра Рикоуэра Эйблера. И эпизод столкновения Эйблера с Лейардом Грэйвсом — Эдмония наблюдает его случайно — служит и для нее очевидным уроком: в мире белых те же социальные перегородки, то же неравенство, какое она привыкла испытывать на себе.
В этой новелле нет внешне драматических событий, смертей, жизненных катастроф. Но она богата жизненным содержанием. А центральная фигура — Эдмония Мурхед, которая, бесспорно, останется в памяти читателей, — осознается как горький укор системе, провозгласившей рекламную «свободу».
Пожалуй, с еще большей рельефностью разделенность мира на два цвета, черный и белый, проступает в новелле, иронически названной «Солнечная зона». Подобный «водораздел» прочно укоренился и в сознании главного героя Состра Сипиоу. Хотя действие происходит на Юге, Состр не подвергается прямому унижению или насилию как чернокожий. Он ведет относительно сносное существование. Оставив профессиональный баскетбол (а спорт остается той областью для черных, где, пожалуй, в силу его специфики сохранились наиболее благоприятные условия для жизненного успеха), Состр подвизается, как и многие темнокожие американцы, в сфере обслуживания, перебиваясь случайной работой, в основном в качестве уборщика в аэропорту. Поистине к нему и Эдмонии Мурхед приложима крылатая фраза Маяковского: «Белую работу делает белый, черную работу — черный». Состр трудолюбив, покладист, далек от политики и не вызывает нареканий начальства. У него скромный домик, машина, любящая подруга, с которой он, видимо по материальным соображениям, не может создать семью. Его однообразное существование окрашено пылким и ревнивым влечением к Джоан.
И все же Состр не может ощутить себя полноценной личностью. Где-то в глубине души затаилось в нем чувство социальной и расовой униженности. Прочно закрепленная однозначная формула «Да, сэр» по отношению к белым стала для него нормой. Мир белых людей, будь то непосредственное начальство в аэропорту, или летчики авиалиний, или местные полицейские, или те богатеи, которые, ведя экономическое наступление на негров, зарятся на Роуз-бич, этот крошечный участок в дельте, заселенный черными, — таит для него почти нескрываемую угрозу. Вот почему Состр постоянно насторожен, сжат, как пружина.
Финал рассказа — непредвиденный, импульсивный поступок Состра, его самосожжение, — может поначалу показаться психологически малооправданным. Но вот что пишет американский писатель Джон Гриффин, автор книги «Черный, как я» (белый журналист, который придал своей коже черный цвет и в течение нескольких недель в облике «негра» путешествовал по Югу):
«Ни один, даже святой, не может жить, если у него отнято чувство собственного достоинства. Белый расист умело лишает негра этого чувства. Это самое очевидное и в то же время самое страшное из всех расовых преступлений, ибо оно убивает дух и желание жить».
Гордон, велевший Состру спрятаться в тот момент, когда в аэропорту появился тайно прилетевший Ральф Роджерс, Великий Дракон ку-клукс-клана, пробудил дремавший в Состре страх, рожденный сознанием собственной беззащитности. Состр не вырос, конечно, в борца, но его отчаянный поступок — это и пронзительный сигнал друзьям о надвигающейся опасности, и форма протеста против расизма…
В то же время, оценивая образы Эдмонии и Состра, надо помнить, что психология униженности постепенно изживается темнокожими американцами, для которых не прошли бесследно годы борьбы за гражданские права. В них, особенно в молодом поколении, укрепилось чувство расовой гордости, этническое самосознание.
Интересен в этом плане образ Джоан, работающей в дельфинарии. Не в пример Состру, в котором так и не вытравлены до конца родимые пятна рабско-униженного состояния, Джоан олицетворяет «новое сознание». Во всем облике этой молодой, красивой, изящной и неотразимо влекущей женщины разлито чувство собственного достоинства, гордости. Думается, что в трактовке Джоан есть и нечто «болдуиновское»: недаром этот негритянский писатель, эпиграф из которого использован Гулевым, упомянут также и в кратком «послесловии» к новелле.
Читая заключающие сборник новеллы Гулева, как и другие реалистические произведения, затрагивающие расовую проблему в США, хочется еще раз повторить слова В. И. Ленина, писавшего еще на заре нашего столетия:
«Позор Америке за положение негров!»[4].
В сборнике нашли художественное отражение реальные конфликты и противоречия, волнующие США сегодня. В совокупности эти новеллы запечатлели существенные черты социальной и духовной жизни страны. Разные лики Америки…
Б. Гиленсон
ЗАДНИЙ САЛОН{1}
