Сборник поэзии 4 - Андрей Добрынин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ведь наплевать рекламодателям, Которые к наживе рвутся, На то, что деньги покупателям Немалой кровью достаются.
Иной сжует "Дирол" и "Стиморол", Потом пивка еще накатит, А завтра у него, родимого, На хлебушек и то не хватит.
И все ж - следите за рекламою! Учтите, что у нас в России Пока болезненная самая И чахлая буржуазия.
Но если потекут деньжонки ей За все, что нам она предложит, Тогда она на ножки тонкие В конце концов подняться сможет.
Малютка скоро станет крепкою, Прожорливою, словно свинка, И мы порадуемся - с кепкою Сшибая мелочь возле рынка.
Пусть жизнь нас до смерти затюкает Для нас сие отнюдь не драма, Ведь перед смертью нас баюкает Сладчайшим голосом реклама.
2000
Андрей Добрынин
Скажу я честно, что эротика Для нас - подобие наркотика: Мы измышляем эти сальности, Чтоб защититься от реальности. Еще скажу я вам по-честному: Нас не влечет к простому, пресному, Нам подавай чудное, странное И, если можно, иностранное, Пусть даже форменное чучело. Нам красота давно наскучила, Мы жертвуем любой славянкою, Чтоб слиться с потной негритянкою, А после, как большим событием, Таким бахвалиться соитием. Нам не по нраву формы строгие Нет, нам милее одноногие, Трясущиеся и горбатые, Но по возможности богатые. Такие вкусы и понятия Имеет творческая братия, Поскольку ей страшней летальности Налет рутины и банальности.
Девчонки! Я платить советую Писакам тою же монетою Чтоб вам вписаться в их эстетику, Забудьте моды и косметику, Ходите грязные, помятые, Опухшие, всегда поддатые, Бранитесь в транспорте общественном И поведеньем неестественным, Переходящим в приставание, Вы привлечете их внимание.
Но подожду сорить советами, Чтоб заявить: дружить с поэтами Занятие бесперспективное, Ведь это публика противная, Все - тунеядцы, алкоголики, Но похотливые, как кролики, И странно девичье желание Шагать по жизни в их компании.
Коль не допустите оплошности, То их увлечь не вижу сложности, И с их больным воображением Все быстро кончится сближением. Вы покорите сочинителя, Придя к нему из вытрезвителя, С утра уже опять под газом И с жирным фонарем под глазом.
20000
Андрей Добрынин
Когда я в поручень трамвая Вцепляюсь старческой рукой, То тупо недоумеваю: Ужель я старенький такой?
Все так внезапно получилось, Что я испытываю шок: Как личность барда уместилась В столь ветхий кожистый мешок?!
Я стар, плешив и неопрятен, И это все подобно сну. Мой череп от пигментных пятен Весьма походит на луну.
Но ты, читатель, луноходом Меня за то не называй, Ведь не был я таким уродом, Когда карабкался в трамвай.
Я был подтянутым и бодрым И наяву, а не во сне Я к женским аппетитным бедрам Прильнуть старался в толкотне.
Мне очень нравилась поездка, Я был всем людям брат и друг, Но вдруг трамвай тряхнуло резко, И что-то изменилось вдруг.
Трамвай свернул - и только скуку Мне стали женщины внушать, И я свою увидел руку И начал в ужасе дрожать.
Откуда вздувшиеся вены, На коже - стариковский лоск?! Увы, такие перемены С трудом вмещает старый мозг.
Вошел в трамвай юнец-мечтатель, А вышел сморщенный бабай. Но ничего! И ты, читатель, Однажды сядешь в тот трамвай.
2000
Андрей Добрынин
Порой ни в чем не виноватые Страдают в жизни всех хужее: Фортуны пальцы шишковатые Сомкнулись у меня на шее.
И я хриплю:"Рятуйте, милые, Несносен этот жребий жуткий, Она ведь душит с блядской силою, В гробу я видел эти шутки!"
Но люди милые, хорошие Судьбину злую не отгонят. Они усвоили: не трожь ее Тогда она тебя не тронет.
Спасибо, люди, вам за почести, За восхищенные трибуны, Да и за то, что в одиночестве Придется встретить гнев фортуны.
А то притащитесь на выручку, Надоедите хуже смерти, А после вспомните про выручку, Мной собранную на концерте.
Живу я всех благополучнее, Так оставайтесь в этой вере, А мне без вас и жить сподручнее И подыхать в такой же мере.
К успокоению взаимному Хриплю я весело под водку, Как мне, парнишечке безвинному, Клешня судьбы вцепилась в глотку.
2000
Если Ольгой женщина зовется, Андрей Добрынин Ты с любовью к ней не подходи Сердце механическое бьется У нее в пластмассовой груди.
Ламповый компьютер допотопный Установлен в голове стальной И программой обеспечен злобной Вражеской программой подрывной.
Некогда заморские спецслужбы, Чтобы Русь стереть с лица земли, К нам на фестиваль добра и дружбы Эту бабу скрытно завезли.
Здесь ее в гостинице собрали С помощью шурупов и гвоздей И в насмешку Ольгою назвали, И пустили жить среди людей.
Кибербабе этой предстояло Насаждать у нас капитализм. Злоба цэрэушников паяла Аппетитный этот механизм.
Как молитву, ты бормочешь:"Ольга!", К ней летишь, страдая и любя, А компьютер сообщает, сколько За душой деньжонок у тебя.
Для тебя любовь - превыше рая, Ну а кибербаба гнет свое Что она, мол, женщина земная И земные нужды у нее.
Если ты, мол, не квашня и плакса, То подругу обеспечишь ты Так и сводит кибербаба к баксу Наших пылких юношей мечты.
И тепер, разграбив все в отчизне И нахапав денег - пруд пруди, Оборачиваемся - а в жизни Только кровь и мерзость позади.
Подрывным американским штабам Со слезами шлем проклятье мы В США привыкли к кибербабам, А для нас они страшней чумы.
И не утешают нас нисколько Дети, что хохочут и визжат Это устаревший киборг Ольга Собирает в школу киборжат.
2000
I Андрей Добрынин
Слова - носители экспрессии Есть знак писательской профессии, А что еще так выразительно, Как сказанная к месту брань? Ну а причин для сквернословия Дает нам тысячи Московия: Все кое-как, все приблизительно, Халтурно все, куда ни глянь.
Мы понимаем: долг писателя Исправить промахи Создателя, Чтоб мир, нам данный в ощущениях, Мог по-иному расцвести. Поэтому до самой Мексики Такой ненормативной лексики, Как в наших скромных сочинениях, Вы не сумеете найти.
II
Мы любим даму идеальную; Любую женщину реальную Стремимся мы сравнить по качеству С образчиком из недр души. Коль та, что на любовь ответствует, Образчику не соответствует Швыряй под поезд неудачницу И вновь на поиски спеши.
Затея крайне неудачная: Чтоб не томила скука дачная, Вы к куртуазному землячеству Пришли с визитом в шалаши. А мы ведь говорим с одышкою Не от сидения над книжкою: Мы только что убили дачницу И труп стащили в камыши.
Напрасно люди удивляются Тому, как страшно расправляются Поэты с женщинами слабыми В стихах, а то и наяву. За то, что дам влекло к телесному, А не к образчику небесному, За то, что дамы стали бабами, Я буду мстить, пока живу.
2000
Андрей Добрынин
Трудно о женщине что-то сказать по лицу, Если доверился внешности - значит, пропал. Коль пред собой ты невинную видишь овцу Знай, что доселе с ней только ленивый не спал.
Если ты, слабый, доверчивый интеллигент, Плачущей женщине помощь спешишь предложить Знай: для того, чтоб разрюмиться в нужный момент, Женщине вовсе не нужно в театре служить.
Собственно, ей вообще неохота служить, Место свое она видит на шее своей, Хоть на здоровье ей вроде бы рано грешить, Ибо в постели усталость неведома ей.
Коль добродетелью полнятся речи ее, Если в повадках является святость души Знай, что она на твое посягает жилье, А для проверки ее ты к себе пропиши.
Дальше - известно: грызня, бытовой травматизм, Новый замок, неожиданно врезанный в дверь, Новый сожитель... Пожалуйста, верь в коммунизм, А вот теперешним женщинам лучше не верь.
При коммунизме корыстная ложь не нужна, При коммунизме и так всем хватает добра; Женщина при коммунизме не столько жена, Сколько соратник по партии, друг и сестра.
2000
Если вы хочете знать мое мнение, То обуздайте сначала волнение.
Если вы хочете в жизни устроиться, То постарайтесь сперва успокоиться.
Если вы в жизни стать хочете первыми, То совладайте, пожалуйста, с нервами.
Станете жить вы гораздо достойнее, Ежели станете чуть поспокойнее.
Если вы хочете жить припеваючи, То поспокойнее будьте, товарищи.
2000
Андрей Добрынин
Видишь дачу, квартиру, машину, гараж? Ты ведь хочешь, чтоб все это стало твоим? Не смущайся, сознайся - и заговор наш В глубочайшей секретности мы сохраним.
Без уверток свой замысел выскажи мне, Лицемерить со мною тебе ни к чему. Я невидим - зато на твоей стороне, Я бесплотен - зато поддержу и пойму.
Неспроста ты сближаешься с каждой семьей Безмятежных владельцев прописки и дач Хочешь стать ты для них беспощадным судьей, И желание это от друга не прячь.
Не смущайся - ведь я-то тебя не сужу, Я ведь друг и наперсник невидимый твой. Слушай, слушай меня - я тебе расскажу, Как презренны они по сравненью с тобой.
Я сумею всю эту семейку раздеть Так, как это умеет в суде прокурор. Коль такие ничтожества смеют владеть Чем-то большим, чем ты,- это просто позор.
У корыстных властей, у трусливых подруг Пониманья и помощи ты не найдешь, Но в суде адвокатом я выступлю вдруг И шутя оправдаю коварство и ложь.
