Дневная звезда - Евгений Петраш

Так вот, с того самого момента, когда осторожная бровь Эйли впервые коснулась стального окуляра телескопа, прошло всего несколько дней, но самой Эйли казалось, что прошли недели. Каждый день она могла вспомнить по часам, восстановить детально все события, которые с ней происходили, даже иногда припомнить цепочки мыслей, приходившие ей в голову в тот или иной час. Вот тот самый день, вечером которого она выскочила из комнаты Смита. Ее позвали колоколом на вечерний чай, после чего она попросила у родителей разрешения подняться на башню к господину Смиту, и отец даже разрешил ей это сделать, но только завтра. Тогда Эйли, не найдя ничего лучшего, пошла спать, именно только с той целью, чтобы это завтра побыстрее наступило. Но заснуть она смогла совсем не сразу, а где-то ближе к пяти часам утра, когда первые лучи света брызнули откуда-то с обратной стороны горы и чуть-чуть осветили на горизонте неясные утренние очертания лесов и холмов.

Эйли приснился такой сон, будто бы она и не засыпала вовсе, а все приснившееся произошло с ней на самом деле. Это было настоящее чудо, что-то невероятное: огромный бриллиантовый мост, сверкающий молниями света в ночи, отраженного от звезд, который гигантской, размашистой дугой, радугой – уходил из-под ног Эйли куда-то вперед, прямо в небо. Эйли ступила на него прямо с края горы, со своей любимой площадки, где стояли качели, и шла по нему, осторожно делая шаг за шагом, держась по бокам руками за хрустальные перила. Она не знала, куда шла. Она не знала, что именно ждет ее впереди, куда приведет ее этот мост, но она точно знала, что ей непременно надо двигаться, что этот мост волшебный, и то место, к которому она идет, мгновенно и навсегда изменит ее жизнь. Захватывающее, душераздирающее волнение возрастало у нее в душе, переворачивая и преображая все вокруг. Ей не было страшно, но росло волнение, от которого она потеряла дар речи. Она поднималась по дуге и поняла вдруг, что находится прямо над пропастью, прямо между небом и землей, и ночные перистые облака стелились светлыми островами прямо вокруг нее – не выше плеч. В этот момент она ясно почувствовала, что подъем закончился, она дошла до самой середины дуги, и впереди она увидела длинный, долгий, пологий спуск куда-то вниз, в темноту ночной Земли. Она успела только в испуге затаить дыхание, как вдруг под ногами у нее стало скользко, как лед на замерзшем озере, в лед превратился хрусталь перил, а сам мост будто наклонился вперед, и неудержимая сила земного притяжения потянула ее вниз. Она не смогла удержаться и поскользила по мосту вперед, разгоняясь с каждой секундой. Она вцепилась руками в перила, но руки скользили, и не думая задерживать это стремительное падение, она согнула ноги в коленях с таким чувством, будто летит с горы на лыжах… Быстрее, быстрее, еще быстрее – ветр бил в лицо, все вокруг потеряло очертания, скользкий мост сверкал под ногами непрерывными линиями бликов, и со скоростью ветра неслось навстречу то неизвестное, что было в конце моста… Это была только чернота, вырезанная, исчезнувшая, холодная и пугающая… И только в самом конце, когда дыхание черноты коснулось лица, вдруг стало понятно, что именно скрывается в ней: ничего, пустота, только воспоминания о том, что здесь когда-то что-то было…

Эйли проснулась мгновенно, в тот самый момент, когда должна была стремглав залететь внутрь этой черной дыры. Проснулась, мгновенно, словно пружина, сев на кровати и растерянно моргая глазами. Это не чернота, нет, а как раз наоборот – золотистый свет солнца ударил ей в глаза, выйдя из-за горы и заглянув в окно, и от этого она проснулась.

С минуту она пребывала в том самом странном состоянии, когда не до конца еще ясно, что более реально: то, что было тогда или то, что происходит теперь. Но потом Эйли поняла, что тогда, с мостом – это был сон, а теперь, судя по всему, реальность. И мгновенно за этим вспомнилось все, что происходило вчера: разговор, телескоп, господин Смит…

Эйли быстро поднялась с кровати и очень скоро забыла о своем сне. В этот день она по полному праву поднялась в башню, и Смит очень долго показывал ей солнце. На солнце смотреть оказалось не просто и даже опасно: если смотреть на него долго, то можно ослепнуть, а если в начале не вставить в трубку телескопа специальную пластинку, то ослепнешь мгновенно. Но с Эйли ничего такого не случилось, зато это точно ограничило время ее пребывания у телескопа: Смит постоянно спрашивал, не болят ли у нее глаза, и как только получил утвердительный ответ, сразу же отказался показывать что-либо еще, и Эйли нехотя согласилась, что на сегодня с нее хватит. В тот день она занималась своими обычными весенними делами: подметала дорожки в распускающемся саду, чтобы он выглядел как настоящий императорский сад в самой богатой из столиц; выщипывала на небольшой лужайке траву, оставляя ее только в определенных местах, чтобы к лету там выросла какая-нибудь картина или надпись (на этот раз она решила нарисовать свою башню, из окна которой выглядывают сверкающая труба телескопа, господин Смит, показывающий куда-то вверх пальцем, и она, Эйли, восхищенно смотрящая по его руке). Она делала все это как обычно, только в каком-то ускоренном темпе, сделала все до конца и сама поразилась, как мало времени на это у нее ушло. А потом она пошла спать очень рано и уснула мгновенно, едва успев при этом закрыть глаза.

На следующий день повторилось примерно то же самое, только смотрели они уже не на солнце, а на большую россыпь маленьких звезд, которые господин Смит называл «звездным собранием». Причем большую часть из этих звезд Эйли и не видела на небе, и для нее было большой неожиданностью, когда они вдруг откуда-то появились в окуляре телескопа.

– Они такие маленькие?.. – спросила Эйли у Смита.

– Вовсе нет. Они только очень далеко.

– Да, конечно же… Но неужели они так далеко?

– Ох, Эйли!.. Еще дальше! – Смит встал возле раскрытого окна, оперевшись руками о подоконник на уровне его пояса и стал посмотрел вдаль. – Представь самое большое расстояние, какое только можешь представить. Умножь его на два. А лучше возведи в квадрат. Еще раз возведи. Можешь даже еще раз. И все равно получишь только песчинку по сравнению с теми расстояниями, которые там скрыты…

– Я не могу это представить… – Эйли отняла взгляд от окуляра, посмотрев поверх него в раскрытое окно. – Это так страшно…

– Не говори. Ты опять совершенно права.

Он повернулся, посмотрев внимательно в лицо Эйли. Она, не двигаясь, замерев, смотрела в небо, ей в тот миг казалось, что если долго смотреть на звезду, то она станет немного ближе. Смит, махнув рукой, позвал ее:

– Эйли, иди сюда… Кое-что можно увидеть и без телескопа.

Она послушно подошла к окну и встала возле него, положив руки на подоконник точно так же, как и Смит.

– О чем ты сейчас думаешь? – спросил ее Смит, вглядываясь в цепи созвездий, как капитан дальнего рейса вглядывается в далекий огонек маяка.

– Мы же с вами ничего о них не знаем! Эти звезды – такая загадка…

– Нет, почему же? Все-таки кое-что мы о них знаем.

– Мы даже не знаем их размеров! Кто знает, может быть эти звезды очень далеко, бесконечно далеко – тогда какие же они должны быть большие!

– Может быть, они вовсе не большие, а только очень яркие?.. – Смит загадочно улыбнулся, взглянув на Эйли.

– Но если они очень далеко…

– А кто сказал, что они все очень далеко?

– Я не понимаю, что вы говорите. Это же звезды! Конечно, они все очень далеко, иначе бы мы сгорели.

Смит, услышав это, тихо рассмеялся.

– Эйли, пойми одну вещь, – сказал он ей, заглядывая в глаза, в то время как она не отрываясь наблюдала за мелкими мерцаниями звезд на небе. – Пойми одну очень простую, но и одновременно очень сложную вещь. Там, вдалеке, – он указал рукой на небо, – там вдалеке очень многое совсем не то, чем кажется. Вот, например, ты видишь точку на небе – и думаешь совершенно искренне, что это звезда. И это на самом деле очень похоже на звезду, но если присмотреться внимательнее, то увидишь что звезда эта странная: все остальные звезды немного мерцают, как бы подрагивают в небе, и ты еще думаешь, что это тебе кажется из-за твоих же ресниц – так вот, а эта звезда не мерцает, она светит спокойно простой точкой на небе, и потому только, что это никакая не звезда, а планета. Она не светит, а отражает свет, и она не точка на небе, а диск, только диск такой маленький, что отсюда кажется точкой. Поэтому мы и путаем ее со звездой, а на самом деле она гораздо меньше, но и гораздо ближе.

– Вот как… – Эйли забегала глазами по небу, стараясь найти хоть одну такую не мерцающую точку.

– Наша слабость в том, что мы не можем до конца верить своим глазам, когда смотрим на небо. Глаза – вещь иногда очень обманчивая!