Вендиго - Элджернон Генри Блэквуд

Слова «план действий» немного успокоили нашего хозяина, и, не говоря ни слова, он отвел нас по длинному каменному коридору в ту комнату, где мы беседовали с ним накануне вечером. По взгляду доктора я понял, что мое присутствие нежелательно, и, весь дрожа, отправился наверх, в свою спальню.

В уединении моей комнаты на меня обрушился поток живых воспоминаний о только что произошедшем, и я вдруг понял, что многое потерял бы в жизни, если бы не увидел бегущей мисс Рэгги – это была кульминация человеческой мистерии в мире непостижимых тайн. Естественно, я обрадовался, когда слуга сообщил мне, что полковник Рэгги приглашает меня в маленькую курильню.

– Думаю, вам следует присутствовать при нашем разговоре, – сказал полковник, когда я вошел в комнату.

Я сел спиной к окну. До обеда оставался еще целый час, хотя никто из нас, разумеется, не думал в эти минуты о распорядке дня – все мысли были поглощены только происходящими событиями.

Атмосфера в комнате, насколько я мог судить, наэлектризовалась до предела. Полковник походил на ощетинившегося ежа; он стоял спиной к камину, крутя в пальцах незажженную черную сигару; лицо его побагровело; во всем облике старого вояки чувствовалась готовность к решительным действиям. Он ненавидел эту недоступную пониманию тайну, которая так беззастенчиво вмешивалась в его жизнь. Она была вызовом всей сущности его характера: полковник стремился встретиться лицом к лицу с реальным противником, чтобы иметь возможность вести с ним борьбу. Доктор Сайленс сидел перед разостланной на столике картой. По выражению его лица я прочитал, что он испытывает неподдельную радость, находясь в самой гуще событий, – доктор был сосредоточен и напряжен. Он поднял веко, показывая, что заметил мое появление, и блеск его глаз, совершенно не сочетавшийся с неподвижностью и спокойствием лица и фигуры, был для меня красноречивее слов.

– Я как раз собирался объяснить нашему хозяину, какие силы, по моему мнению, действуют во всем этом деле, – сказал он, опустив поднятое веко, – но полковник предложил пригласить вас, чтобы мы сообща могли выработать план действий.

Изъявляя свое согласие, я не мог не задуматься, какой силой воли обладает этот спокойный, скупой на излияния чувств человек – он весь буквально светился какой-то странной мужественностью и уверенностью в себе.

– Мистер Хаббард уже кое-что знает о моих методах, – серьезно продолжал доктор Сайленс, повернувшись к полковнику, – и не раз… э… оказывал мне содействие в разрешении интересных проблем… А сейчас нам требуются, – он вдруг подошел к полковнику вплотную и устремил на него пристальный взгляд, – люди, хорошо владеющие собой, уверенные в себе, в критические моменты излучающие устойчивые, благотворные токи вместо неустойчивых, неблаготворных, порождаемых отрицательными чувствами – например, страхом.

Он осмотрел нас обоих. Полковник Рэгги стоял, расставив ноги пошире и выкатив грудь; я чувствовал себя неловко, но не сказал ни слова, сознавая, что доктор хочет, чтобы я проявил все свое мужество. Он заводил меня, как часы.

– В то, что нам предстоит осуществить, – продолжал наш руководитель, – каждый должен вложить все свои силы, чтобы обеспечить успех моего плана.

– Мне не страшен никакой видимый враг, – решительно заявил полковник.

– Я готов, – произнес я как бы машинально, – готов ко всему, что может последовать.

Сойдя с ковра, доктор Сайленс принялся ходить взад и вперед по комнате. Руки он держал глубоко в карманах своей охотничьей куртки. От него исходила чудовищная жизненная энергия. Я не отрывал глаз от движущейся фигурки своего компаньона, такой маленькой и в то же время исполненной такой мощи и величия, что мне казалось, будто я вижу перед собой исполина, крушителя миров. Он обращался к нам мягко, почти ласково, говорил спокойно и ровно, без каких-либо проявлений чувств. Почти все, им сказанное, хотя и не слишком явно, было обращено к полковнику.

– Ярость этого неожиданного нападения, – продолжал он, расхаживая взад и вперед под книжной полкой в торце комнаты, – частично объясняется полнолунием, – тут он мельком взглянул на меня, – а частично тем, что мы сосредоточили на этом деле все свои мысли. Наше мысленное вмешательство усилило его активность. Скрытый за всеми этими манифестациями интеллектуальный заряд заподозрил, что мы замышляем его уничтожение. И он не только приготовился к защите, но и перешел в наступление.

– Вы все время говорите «он», «его». Да кто такой этот «он»? – вскипел полковник. – И что это за чертовщина такая – элементарный огонь?

– К сожалению, в данный момент, – ответил доктор Сайленс, поворачиваясь к полковнику, ничуть не смущенный, что его перебили, – я не могу прочитать вам лекцию о природе и истории магии, скажу лишь, что всякая элементарная субстанция – это активная сила, стоящая за стихиями – будь то земля, воздух, вода или огонь; по своей сущностной природе она безлична, но может быть сконцентрирована, персонифицирована или одушевлена теми, кто обладает таким умением, а именно магами, которые используют ее для определенных целей, точно так же, как практичные люди этого столетия используют пар и электричество.

Сама по себе слепая элементарная энергия способна достичь очень малого, но если она управляется или направляется тренированной волей могущественного манипулятора, то может весьма эффективно служить целям Добра или Зла. Элементарная энергия – основа всякой магии; в зависимости от вложенного в нее побудительного импульса она может быть «черной» или «белой»; может передавать благословения или проклятия, а проклятия представляют собой не что иное, как увековеченные злобные помышления. В случаях же, подобных нашему, за всеми происходящими явлениями стоит сознательная направляющая воля, которая использует элементарную субстанцию в своих интересах.

– Вы полагаете, что мой брат?.. – перебил потрясенный полковник.

– Ваш брат не имеет прямого отношения ко всему этому. Элементарный огонь, доставляющий столько неприятностей вам и вашим домочадцам, был прислан сюда с некоей, неизвестной нам целью, задолго до появления вас, вашей семьи, ваших предков и даже самой вашей нации. В этом я совершенно уверен, но мы поговорим обо всем позднее, после того, как я проведу необходимый эксперимент. Пока же могу только сказать, что здесь мы имеем дело не только с Нападающим Огнем, но и с мстительным и разгневанным интеллектом, который управляет этим огнем из-за кулис, – мстительным и разгневанным, – со значением повторил он.

– И это объясняет?.. – начал полковник Рэгги, судорожно подбирая нужные слова.

– Многое, – ответил Джон Сайленс, останавливая его жестом.

На какой-то миг он перестал расхаживать, и в комнате воцарилась полная тишина. Солнечный свет за окнами, казалось, утратил свою яркость; длинная линия темных холмов потеряла дружественный вид – она напоминала огромную, до небес, волну, которая вот-вот обрушится и затопит все