Судьбы фантазия шальная - Ирина (Игёша) Савина (Сменова)
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глеб грустно улыбнулся и снова потянул за прядь волос, которые так и держал в своей руке. Ирина гордо вскинула голову, гневно сверля его своими карими глазами. Он не знал, толи высказать все, что он думает о ее поступке, толи от безысходности отшлепать ее, толи поцеловать эти упрямо надутые губы. Господи, и зачем он только так сильно прижимает ее к себе, ощущая всю гибкость молодого тела. А она стоит такая гордая и воинственная, не подозревая, какие в эту минуту мысли одолевают его раскаленный мозг. Коньяк, выпитый накануне, совершенно лишил его возможности сопротивляться своим желаниям. Разум, приправленный алкоголем, стонал от того, что теряет власть над своим хозяином, уступая место бурной фантазии и примитивным инстинктам.
Свободной рукой он скинул с нее покрывало, которое она прижимала к себе и его рука легла на ее шею. Глаза загорели какой-то первобытной дикостью, как только он коснулся ее. Увидев, золотистые искры, в абсолютно черных глазах мужа напугали и в то же время обещали неземное наслаждение, но в данный момент, Ирина больше всего хотела, чтобы он отпустил ее, чтобы перестал ее мучить. Мечтать об этом было еще глупее, чем начинать этот бессмысленный разговор, его обволакивающий взгляд явно предупредил о намерениях своего хозяина.
– Глеб, пожалуйста, – взмолилась она, уткнувшись ему в грудь, – пожалуйста, не надо, – казалось, даже голос потерял звучность.
Глеб, судорожно вдохнул полной грудью, заполняя легкие ночной прохладной, почувствовав влажные губы жены, касающиеся в тихой мольбе, его обнаженного торса. Уже не впервые, со дня их знакомства, он остался глух к ее словам. Совесть, конечно, предательски пискнула, в последний раз напомнив о себе, но Глеб уже не мог отпустить ее и отступить. Вся его сущность нетерпеливо требовала продолжения.
– Странно, – хрипло усмехнулся он, – чем меньше между нами расстояние, тем приятней и теплей ты произносишь мое имя.
Ирина замерла, лишь только ногти сильнее впились в его плечи. Что заставило Глеба хищно улыбнуться.
– Я так тебе ненавистен? – спокойно спросил он и отвел прядь волос за спину, обнажая белую шею. Он медленно наклонился, и губы вскользь коснулись нежной кожи, словно пробовали на вкус.
– Глеб! – воскликнула Ирина, толкнув его в грудь.
Как же ему было приятно слышать, как с ее губ слетает его имя.
Он наклонился, чтобы поцеловать и никак не ожидал, что Ирина залепит ему пощечину. От удара щека моментально расцвела алыми пятнами.
Ирина, увидев его замешательство, рванулась к двери. Глеб пришел в себя быстрее, чем она ожидала и, схватив за руку, снова вернул жену в свои объятья.
Ярость в который раз окатила Акулова волной своей мощи. Ирина оказалась зажатой между холодной стеной и жарким телом Глеба.
– Я когда-то предупреждал, чтобы ты этого не делала, – зарычал Глеб, и грубо обхватив ее лицо, прижался губами к ее рту, но она дернула головой, увернувшись от настойчивых губ.
– Ты только что курил! – крикнула она ему в лицо, брезгливо, поморщившись.
– Потерпишь, – в тон ей ответил Глеб.
Больше уже Ирина ничего не могла сказать. Его губы жестко завладели ее губами. Справиться с напором мужа у нее просто не было шансов, разве что, если бы в это время в него попала молния, но звезды на черном бархате неба ярко поблескивали, обещая прекрасную погоду.
Ей ничего не осталась, как покориться и попытать быть равнодушной ко всему происходящему, его грубость и ярость не имела ничего общего с тем Глебом, которого она когда-то знала и любила.
Глеб понимал, что ничего не добьется, если будет продолжать с такой яростью терзать ее губы, и, собрав остатки воли, отпустил ее лицо, нежно запустив пальцы в шелк ее волос, опасаясь, что она может попытаться увернуться. Вторая рука властно, но ласково обхватила тонкую талию и не спеша, успокаивающими движения, заставляя расслабиться, поглаживала напряженную до предела спину любимой.
Губы смягчили свой напор, ушла первобытная агрессивность. Кончик языка, еле уловимо, обрисовал линию нижней губы Ирины, потом тоже Глеб проделал и с верхней губой, заставляя неосознанно ловить ускользающую ласку.
И Ирина сдалась. В душе у Глеба все пело и ликовало. Осознание того, что она со всей пылкостью отвечает на его ласки, наполняли душу вселенским теплом и нежностью, делало его счастливившим из людей на этой земле.
Гибкое тело жены уже не нуждалась в том, чтобы его удерживали около себя, оно само рвалось на встречу. Объятья становились страстными, тела пылали огнем желания, еще чуть-чуть и связь с реальностью будет потеряна.
Он отстранился от Ирины первый. Сердце бешено грохотало внутри, словно рвалось наружу. Глеб прижал жену к груди. Ее руки обвили его талию.
– Ты не умеешь быть жестоким, – прошептала Ирина, касаясь губами его груди. Как же она скучала. Только сейчас она разрешила себе признаться в этом. Как легко вдруг стало дышать, не было той привычной ноющей боли в области сердца. Он рядом…
Глеб сильнее сжал ее в своих руках. Как признаться ей, что он не свободен, что связан по рукам и ногам обязательством перед Жанной и их будущим малышом. Получается, что он снова, по собственной воле, отказывается от нее.
– Умею, – грустно отозвался он.
– Я не верю, – Ирина подняла голову на мужа.
Глеб испытал полное отвращение к себе, когда впервые за все время их знакомства, увидел в красивых выразительных глазах жены теплоту, нежность и главное…доверие. Он не заслуживал этого.
– Жанна ждет ребенка. Свадьба состоится после нашего развода.
Ирина ошеломленно отпрянула от него, как от удара, не сводя своих полных неприкрытого горя глаз.
Мир рухнул. Осколки разлетелись на сотни мельчайших атомов и затерялись среди звезд вселенной. Ангел хранитель, в который раз, спрятав крылья, незаметно покинул свой пост за ее спиной, оставляя одну, словно она не достойна его поддержки. Откуда взять столько сил, чтобы противостоять ударам нещадно бьющей судьбы, пронзающей тупым ржавым клинком ее душу.
Глеб еще пытался удержать ее рядом, схватив за руку. Но Ирина брезгливо убрала его руку со своего запястья.
После этого он больше не увидел на ее лице ни одной эмоции. Полнейшее
