Потерянная богиня (СИ) - Богомолова Валерия

— Что ж с тобой делать, чудо мое? — вздохнула я. — Опять, что ли, красить? Ведь Гаронд…

Договорить я не успела — он тут же заржал, деликатно намекая, что очень хочет встать на дыбы, и если этого не делает, то только из-за того, чтобы не повредить свою драгоценную хозяйку.

— Что там еще? — послышался сонный голос Дани.

— Зверь, а ну, успокойся! — прошипела я в его ухо, которым он норовил дернуть. — Видишь, все спят!

— Так что случилось-то? — темный эльф поднялся, томно потягиваясь.

— Да ничего, — буркнула я. — Зверь краситься не хочет.

Дани рассмеялся.

— Я бы тоже на его месте не захотел. Особенно ночью. А это у вас ритуал такой? В определенный час до рассвета?

Я вздохнула.

— Дани, спал бы ты лучше.

Эльф весело покачал головой.

— Ну, нет, чтоб я такую процедуру пропустил? Я ни разу не видел, чтобы коня красили. Даже когда вором был, — он осекся, заметив, что сболтнул лишнее. Однако не очень-то и смутился, казалось, он даже несколько гордился своей насыщенной биографией.

— Что? — переспросила я. — Кем это ты там был?

— Ну, вором — а что такого? — усмехнулся он, хитро прищурившись. — Между прочим, одним из лучших. Практически, великим.

Я закатила глаза.

— Кто бы сомневался!

— Что, не веришь? — подскочил Дани.

— Да верю, — махнула я рукой. — Ты поэтому сказал, что деньги достанешь, как до ближайшего города доберемся? Типа, там будет, где украсть? Или у тебя там нычка?

Он ответил не сразу. Честно говоря, я вообще не рассчитывала, что он будет отвечать. Но, как ни странно, он все же заговорил.

— Смотря в каком городе… Где-то — нычка, где-то… в общем, ты права. Хотя ты не думай, я тебе не соврал, я — правда, крутой маг. И с бабками у меня сейчас все в порядке.

Я в очередной раз подивилась его сленгу, не понимая, как такое возможно — этот мир, если не брать во внимание магический аспект, был сродни нашему, но отставал на несколько веков. А манера речи Дани была вполне современная. Я понимаю, литературным стилем язык «великого мага» не блистал, но жаргон этого мира и этого времени должен был как-то отличаться от нашего!

Но потом я начала понимать. Дани не говорил на нашем языке вообще. И сленг у него был нормальный. Принятый здесь. Не имеющий ничего общего с нашим. Просто, видимо, у меня в голове было что-то вроде «синхронного переводчика». По какому принципу этот «переводчик» работал, я не совсем понимала, может, с переходом в этот мир я стала автоматически понимать местные языки, или же меня снабдили специальным лингвистическим заклинанием, не знаю. Но что дело было в нем, я уже не сомневалась. В конце концов, было бы глупо думать, что и ведьмаки, и эльфы, и некроманты, даже орки — говорят на чистейшем русском языке!

— Ты меня, вообще, слушаешь? — обиделся Дани, видимо, твердо решивший раскаяться передо мной во всех своих грехах.

Я уже чуть было не ляпнула нечто вреде «Слушаю, сын мой!», но вовремя передумала, учитывая как всеобщее, так и эльфа в частности отношение к Инквизиции.

— Дани, не злись, я не нарочно, — даже извинилась я. — Ну, давай, вещай о своем доблестном прошлом!

Он неожиданно смутился.

— Все-таки, не веришь…

Причем, я уже потеряла мысль, во что именно я не верю — в то, что он был вором, или в то, что он сейчас стал великим магом, у которого «бабла не меряно». Я нахмурилась.

— Дани, давай по порядку, — попросила я.

Он кивнул.

— Короче. Когда мы с Кори сбежали с… — он запнулся.

— С рудников? — буднично спросила я.

Он вздрогнул и уставился на меня округлившимися глазами. Я сделала вид, что совершенно этого не заметила и переспросила нарочито бытовым, равнодушным тоном.

— Ты заснул, что ли? Ну, дальше. Когда вы сбежали с рудников…

— Нам надо было на что-то жить, — подхватил он надтреснутым голосом. — На какое-то время нас, конечно, приютили добрые люди в одной деревне, но долго пользоваться их гостеприимством нам совесть не позволяла.

— И она — в смысле, совесть — предложила тебе стать вором. Так?

Он хохотнул, приходя в себя.

— В общем, да. Тем более, что оказалось, что у меня в этом настоящий талант. Хотя… чего греха таить, я и раньше об этом знал — мне и на каторге не так уж и плохо жилось, — он даже произнес это без запинки, — ну, по крайней мере, лучше, чем остальным. Хотя гоняли меня как раз сильнее. Просто я всегда знал, где что можно вовремя стибрить. А уж на воле-то…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Да ты просто кладезь талантов, — усмехнулась я.

— А то! — задорно подмигнул он. — И, кстати, в той деревне мне пришла в голову мысль, что неплохо было бы заняться магией — опять-таки, деньги нужны на поступление в Академию.

— В общем, все одно к одному, — беззлобно подтрунила я его.

Он шутливо развел руками.

— Так уж получилось…

Я покачала головой. Честно говоря, на самом деле я его нисколько не осуждала. Конечно, я понимаю, после нескольких мной же рассказанных эпизодов из моей жизни в Мексике это прозвучит несколько странно, но я совершенно не пропагандирую анархию, я ничего не имею против законной власти и к самому закону отношусь очень уважительно. Но иногда случаютсяситуации, когда для того, чтобы добиться справедливости или спасти жизнь дорогих людей, приходится выходить за его рамки. К сожалению. Но сейчас дело было даже не во мне.

Просто я вспомнила, как Корд, пока Дани отсыпался после ран, полученных в подвалах Инквизиции, вкратце рассказал мне историю про маленького эльфа. Я понимала, что даже при всем своем воображении я не смогу представить себе даже десятой доли того, что этому мальчику пришлось пережить. И сейчас, глядя на этого веселого неисправимого оптимиста, я могла испытывать к нему только искреннее восхищение и уважение — он смог выжить и не сломаться тогда, на рудниках, он нашел приемлемый для него способ существования после, и, в конце концов, стал поистине великим магом, как бы мы над этим не подшучивали. Что интересно, при всех наших перебранках, при том, что весь наш отряд дружно считал его невыносимым и не упускал случая высказать это, при том, что я без конца сетовала на то, что «не надо было спасать этого ужасного доставалу», — я знала, что это ни что иное, как дружеские перепалки, и что Дани за это короткое время уже успел стать неотъемлемой частью нашей команды, без которого нам уже будет довольно трудно себя представить.

— Так зачем ты коня собралась красить? — неожиданно спросил он. — Смотри, какой он у тебя красивый!

Я вздохнула, возвращаясь к своим неприятным размышлениям.

— То-то и оно, что красивый. Такой красивый, что ни в сказке сказать, ни пером описать. А главное, неприметный ни разу.

— Ой, блин… — у Дани даже челюсть отвисла. — Слушай, он же у тебя…

— Да. Вороной. Единственный в своем роде, — мрачно кивнула я.

Дани сглотнул. Кажется, ему пришла в голову какая-то не очень приятная мысль, и он даже сам боялся ее высказывать. Но потом глубоко вздохнул и решился.

— Джен… ничего не хочу сказать по поводу… но почему сейчас?

Я отвела взгляд. Действительно, почему? Для пронырливого эльфа, великого вора и мага, думаю, было несколько непонятным, почему я заметила уникальность своего коня только сейчас. Ночью. Когда все спали.

— Нас выследили? — коротко спросил он.

Я молча кивнула.

— Но как ты…

— Дани, не спрашивай, пожалуйста, как я узнала — у меня и так голова идет кругом, — перебила его я.

Вопреки всем моим ожиданиям, он вдруг ужасно обрадовался.

— Так это же здорово! — воскликнул сияющий эльф.

Ведьмак даже приподнялся со своей лежанки. Не сговариваясь, мы одновременно уставились на сумасшедшего «великого мага».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ты что, сдурел? — искренне обалдела я.

— Тьфу ты, какие же вы предсказуемые! — скривился он.

— Да уж, зато о тебе такого точно не скажешь, — хмыкнула я.

Он даже заерзал на месте, досадуя на то, как мы медленно соображаем.

— Блин, ну как ты не понимаешь, Джен! Тебе было видение?