Великие джазовые музыканты. 100 историй о музыке, покорившей мир - Игорь Владимирович Цалер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Послушать
Various Artists. The Riverside Records Story (1997)
Riverside Records
Сейчас каталог Riverside Records находится в ведении лейбла Fantasy Records, но выбор материала для этого сборника из четырех компакт-дисков был поручен самому Оррину Кипньюсу. Он же написал и объемистые примечания на пятьдесят страниц — не зря же в молодости изучал английский язык в университете! Сборник организован не по хронологии, а совершенно вразброс: так что самая ранняя по времени пьеса — Zulu Рэнди Уэстона — помещена в самом конце. Большая часть времени отдана самым масштабным фигурам: Телониусу Монку, Кэннонболу Эддерли, Уэсу Монтгомери и Биллу Эвансу. Например, Ruby, My Dear Монка представлена в двух вариантах: с Коулменом Хокинсом и Джоном Колтрейном. Есть здесь и более коммерческие вещи: гитарист Уэс Монтгомери со струнной группой в пьесе Tune Up или версия Watermelon Man Херби Хэнкока в исполнении кубинского перкуссиониста Монго Сантамарии, которая в 1962 году неожиданно для всех проникла в десятку самых раскупаемых поп-пластинок. История одного из величайших джазовых лейблов — в одном пятичасовом собрании.
Босанова: бразильский бриз
Когда американский гитарист Чарли Берд прибыл в Южную Америку в рамках турне, организованного в 1961 году администрацией Кеннеди, он был совершенно очарован местными музыкальными традициями. Домой он привез целую коллекцию музыки из Венесуэлы, Чили, Парагвая, Перу и Аргентины, но больше всего его впечатлил гибрид джаза и самбы из Бразилии, где этот стиль звали босановой (в переводе с португальского языка — «новая вещь», «новая мода»). Американские музыканты остались равнодушными к экзотическим созвучиям — за единственным исключением: к босанове проявил серьезный интерес скандальный саксофонист Стен Гетц, который прославился мягкой, лиричной игрой.
Стен Гетц и Чарли Берд впервые встретились в вашингтонском клубе. После концерта гитарист пригласил саксофониста в гости и поставил ему некоторые пленки, привезенные из турне. Гетц был в восторге от нежных, умиротворенных, но сулящих массу интересных открытий мелодий босановы. Он тут же потребовал от продюсера Крида Тейлора с Verve Records забронировать студию, чтобы сделать «бразильскую» запись, но Берд предложил записаться в одной из вашингтонских церквей с прекрасной акустикой. Гетц и Тейлор прилетели из Нью-Йорка в Вашингтон 13 февраля 1962 года, чтобы быстро записаться в церкви, и уже к обеду снова были на Манхэттене. По сути, это была проба сил, никто не ожидал от записи особенного эффекта.
Все участники проекта были поражены, но альбом Jazz Samba начал расходиться как горячие пирожки и даже попал в хит-парад поп-музыки. Из-за этой пластинки к концу года босанова стала самой модной музыкальной новинкой в Америке, а потом и по всему миру. В мае 1963 года Стен Гетц получил свою первую статуэтку «Грэмми» — за исполнение баллады Desafinado. Публика и музыканты были заинтригованы томной, легкой и расслабленной манерой игры, привезенной из Южной Америки и впитавшей курортную атмосферу моря, раскаленного асфальта и вечеринок с коктейлями. Американские звукозаписывающие компании ухватились за новое поветрие и наладили конвейерное производство альбомов с босановой. В 1963 году Элвис Пресли даже записал бойкий хит Bossa Nova Baby (правда, от бразильской новинки здесь было только название!).
Что это была за музыка, которая завладела всеобщим вниманием на самом пике массового помешательства на The Beatles? Появление босановы было связано с творческими поисками бразильского музыканта и композитора Антонио Карлоса Жобима. Вместе со своим другом (и автором стихов) Винисиушем де Мораишем он любил сиживать за бокалом пива в баре в престижном районе Рио-де-Жанейро под названием Ипанема. Друзья не раз видели зеленоглазую юную красавицу, которая забегала в бар за сигаретами для своей матери по пути на пляж или из школы. Про нее они и написали приятную во всех отношениях песню Garota de Ipanema (в англоязычном варианте — The Girl From Ipanema), гимн босановы.
Правда, сначала песни Жобима и Мораиша практически не отличались от самбы. Новую жизнь в них вдохнул бразильский гитарист Жао Жильберту, который дополнил ритм самбы джазовой гармонией и фразировкой акустической гитары. Кроме того, он приглушенно и расслабленно пел, часто насвистывал мелодию, из-за чего песни наполнялись особой, безмятежной атмосферой тропического полдня, благодаря которой от его музыки неизменно веяло солнечным теплом. Босанова с ее тихим мурлыканьем под акустическую гитару просто обязана быть спокойной, легкой и освежающей, подобной морскому ветерку на пляже Ипанема, где она, по сути, и зародилась.
Примечательно, что тихие, интеллигентные песни под гитару совершенно не интересовали воротил бразильского шоу-бизнеса, которые делали ставку на видных, громкоголосых и сексуальных певцов. Когда Жао Жильберту принес в офис фирмы Odeon пластинку с песней Жобима Chega De Saudade, босс лейбла попросту разбил винил с сомнительным исполнением об уголок своего стола. Впрочем, сингл все-таки согласились выпустить в порядке исключения, в расчете на молодую и непритязательную аудиторию. Каково же было удивление экспертов из звукозаписывающих фирм, когда новый стиль произвел подлинную сенсацию в музыкальных кругах Рио-де-Жанейро, а гитаристы по всей Бразилии принялись имитировать манеру Жильберту!
После выхода пластинки Jazz Samba Стена Гетца и Чарли Берда рынок был наводнен альбомами босановы, но увлеченный бразильским звучанием саксофонист не боялся влиться в этот поток. Он задумал нечто особенное. В марте 1963 года Стен Гетц снова пришел в студию, чтобы записывать очередной хит вместе со специально приглашенными гостями: автором самых цепких бразильских мелодий Антонио Карлосом Жобимом и гитаристом Жао Жильберту (альбом получит соответствующее название — Getz/Gilberto). Жильберту оказался патологически застенчивым человеком и отказывался выходить из гостиницы: жена Стена Гетца, шведка Моника Силвершиольд, буквально умоляла его сделать попытку добраться до студии.
С бразильцем приехала и его жена Аструд: наполовину бразильянка, наполовину немка, которая свободно говорила по-английски. Она вовсе не готовилась записываться и не стремилась быть певицей, но Гетцу понравился ее голос, и он попросил ее перевести на английский и спеть для пластинки две песни: Corcodavo и The Girl From Ipanema. Что она и сделала, несмотря на возражения мужа. Голос Аструд Жильберту не назовешь сильным, она не была знакома ни с какими техниками пения и спела просто так, без затей. Как оказалось, Стен Гетц как в воду глядел: хрупкая, теплая и изящная манера Аструд идеально вписалась в контекст записи.
На следующий день после работы с бразильскими гостями Стен Гетц полетел с концертами в Пуэрто-Рико. Однажды ночью его дочь Биверли проснулась от истошных криков Моники,
