Главы для «Сромань-сам!» - Сергей Николаевич Огольцов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Потом был самый шикарный ресторан «Чайка», рядом с памятником Ленина, и двухкомнатная Ларисы, которая кому-то звонила, но что-то там не склеилось и они просто пили.
Лариса тупо хохотала, его придавило и после очередной рюмки он двинулся домой.
— Не, не, како таксс, не на…
И вот имеем то, что имеем — нераздвинутый диван, пустыню Кара-Кум во рту, Марианскую Трещину на всю голову…
Спал одетым, хорошо хоть пиджак догадался скинуть, и хорошо, что Антонина Васильна не дома, проведывает сестру в селе. И повезло, что Виктор на республиканских соревнованиях по пулевой стрельбе, ни к чему ему видеть отца во вчерашнем его состоянии…
Он истомлённым голосом позвал дочь:
— Зина!.
Нет ответа.
— Зина!
А в ответ тишина…
Со стонами, Дмитро Иваныч поднялся, привёл в порядок расхрыстанную одежду, обошёл остальные две комнаты, кухню и туалет с ванной. Нет, он в квартире один…
С того утра, дочь больше с ним не говорила. Никогда.
От Антонины Васильны сплошная отчуждённость, корректно-официальный протокол. Сын тоже косоротится, и тоже молча. Трещина поглубже Марианской прошла через семью…
Дмитро Иваныч не дурак, чтоб не сложить два и два — вычеркнутую из памяти ночь и атмосферу в доме. Но он не помнит ничего такого! Последним ключ был направленный на щель замка и — всё!
Ну хорошо, допустим было. Хотя это ещё неизвестно… но допустим. Ну и что? Самая естественная вещь в живой природе.
Или всё тот же Джойс с дочкой своей, 16-летней, в Париже.
Потом два десятка лет писал свой второй роман, те его «Поминки…», в которые до сих пор никто врубиться не может. Ну так, кусочек отсюда, кусочек оттуда кто-то может предложить интерпретацию, но в целом — нет.
Да и кусочки те можно и так понять и эдак. Сюжета и близко нет, но некоторые абзацы хватают аж за щитовидку, а остальные там пассажи — откуда, куда, на каком языке?
Выйти на площадь и растерзать на груди свою рубаху: «Ой, грешен я, люди добрые!» так любой дурак сумеет.
Нет, ты попробуй выложи всё, с мельчайшими подробностями — как, куда, в каких обстоятельствах, но останься при этом недоказуемо неуличим… Вот где виртуозность требуется. Ну и время конечно.
Двадцать лет шифровал своё признание всему миру, что спал с дочерью. В конце там страниц пять чуть ли не прямым текстом. Правда, от её лица и через ощущения её вагины…
Все они такие — сама к Джиму в постель залезла, пока мама в отъезде, а потом ему ещё и мстит — чокнулась, пришлось держать в психушке девушку. Но ведь же и оттуда заставила вступить родителей в законный брак.
Каково ему было после всех этих лет свободного сожительства с супругой подписывать бумажки, в которых не видел смысла. Прямой шантаж.
Надеялся, что доченьку психозы попустят, не тут-то было, пришлось держать взаперти до самого конца, однако папу с маменькой заставила плясать под свою дудку, подчинила своей воле сдвинутой.
А сдвинулась на том, что папу чересчур хотела, но маму некуда девать — вот и весь сыр-бор…
И кроме того Дмитро Иваныч доподлинно знает, что изнасиловать их невозможно. Проверялось на личном опыте.
Это ещё тогда, на курсах переквалификации с Украинского на Английский.
Одна там была, как её, Оксана что ли? Сама затеяла с ним спор, что без согласия мужик не сможет вставить, покуда сама женщина не пойдёт навстречу.
Поспорили. Детали обсудили — игра по честному, без болевых приёмов. Разделись оба, легли на койку. Часа два прилаживался и так, и так — выкручивается и всё.
Отсюда вывод — они неодолимы, а изнасилования только через мордобой…
Так после той ночи он к Зинаиде пару дней присматривался — нет синяков! И стало быть не бил он, а если было что, значит хотела и дала.
А он теперь виноват? Иль виноват уж тем, что ничего не помнит?
Ну ладно, хватит, вот сейчас он выйдет и пойдёт в хлебный. Там есть одна чернявая, если сегодня её смена, вот где женщина — в глаза посмотрит и вскипаешь. Лет за тридцать, с опытом про жизнь.
Нет они ни разу не перекинулись и словом, но эта мимика её лица.
Ухх!.
* * *
Пазлик #32: Откровение СожаленияВ одном из самых западных углов Германии стоят капища Треглаву и Семивиду (Triglav, Semivid).
Давно стоят, ещё с тех пор как Римляне ходили покорять племена Германцев.
Кому же посвящались те капища поганские?
Так из имён всё как на ладони –
1) божеству с тремя головами, и
2) божеству с семью лицами,
поскольку не скупился люд до Рождества Христова, и божеств одаряли с избытком.
Что за люд такой щедрый? Из имён божеств неопровержимо выводится — Славяне, кому ж ещё быть?
Да, но как могли Германцы через земли свои Германские в самый (почти что) от Славян свой край удалённый, пропускать их и позволить веру насаждать чужеродную капищами не-Германскими?
Возможно, ради обмена натурального товарами и услугами?
За туры, например, взаимообразно туристические, чтоб могли плескаться Германцы своими совместно нудистскими купаниями в исконо Славянских водах Вислы с Эльбой (она же Лаба)? О чём историки Римские откровенно описывают.
Пойди разбери, давно это было.
Нет, ну можно б конечно, гипотезу выдвинуть, что Славяне в ту пору составляли с Германцами один общий народ из разных племён и родов, но кому оно нада?
Вот и пришлось Германцам-Славянам брататься заново на ничейной земле Восточного фронта перепаханной снарядами Первой Мировой.
Война она кому мачеха, а кому и мать родная. Хотя бы тем, кто не успели перебить друг друга без остатка.
И, коли от души постараться, в чём угодно выкопаешь светлую сторону хотя бы даже в той Спецоперации, которая от слова “война” своей первой буквой намного отличается.
Но у нас так уж заведено, издавна, сверху сказано поменять и — поменяем.
Вот и тянется она, в которой мои внучатые племянники стреляют по моим внучатым племянникам на том основании, что призывались они военкоматами с разной орфографией на вывесках у двери.
И дочь моя прекратила со мной в Интернете общаться, поскольку не проявляю достаточной ненависти к стороне, что бомбила город, где живёт она и муж, и
