Причины отделения - Трэвис Коркоран
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Изнуренный Прем не сразу помотал головой, затем опять стал вяло покручивать лунную карту. Один кратер приблизит, другой, третий. В итоге плюнул и закрыл.
– Меня тут сон сморил. Приснилось, что нашлась замена отстреленной антенне.
– Да, и мне то же самое. – Дарси грустно улыбнулась. – Слушай, а… а вдруг есть шанс, что ошибка врет, и антенна на самом деле…
Прем мотнул головой.
– Думал. Даже полез в систему. Нашел диалоговое окно регуляторов на антенном подвесе, но подвес не отвечает. Его выдрало с корнем.
Дарси подплыла к стене и для вида якобы стала затягивать крепления огнетушителя. Пришлось кашлянуть, маскируя горестный рык. От огнетушителя отлипла, полезла еще куда-то, не переставая себя проклинать. Дернул черт взять раненых! Пе-ре-груз! Дядя Бертон лет в восемь подарил замызганную бумажную книгу, и там ровно о таком же был рассказ.
Отпустила вожжи, от страха и смятения дала слабину, вот смертный приговор и подписан. Где это видано, чтобы эмоция перечеркнула расчеты?
На языке медный привкус. Дарси и не заметила, как прокусила губу. Разжав челюсти, она повернулась к экрану с обратным отсчетом. Кислорода в баках оставалось на восемнадцать часов.
– Прем, я вздремну.
Приснился бы свежий воздух. Или спасение. Или Майк дома. Хоть даже, что опоздала на экзамен. Что угодно сейчас лучше.
Прем молча кивнул.
Дарси опустилась в кресло и, пристегнувшись, обняла себя за плечи. Подкатила дремота.
В корабле чистота и порядок. Тихо. Пес Орешек из детства носится по кабине. Это как? А, он один притянулся к полу. Вот он прыгает ей на колени, а она зарывается лицом в шубку. Где ж его носило лет двадцать? Дарси так тосковала. А на челнок как проник? Она прижалась к собаке, но та вдруг исчезла. В трюм прыгнул? Отстегнувшись, она полетела глянуть, как ни с того ни с сего – бам! Это пес долбится? Под сиденьем, что ли?
И снова – бам!
Дарси открыла глаза. Свет за минуту будто потускнел. Приснится же такое.
И снова лязгнуло, как по металлу. Дарси озадаченно огляделась. Куда Прем подевался?
Черт знает что. Да и фоновых стенаний не слышно – их сменил оживленный ропот.
Не успела она отстегнуть ремни, в кабину влетел Прем.
– Прем, в чем дело?
– Там что-то…
Заскрежетало, следом будто гигантский запор щелкнул.
Она провела глазами по стенам. Челнок чем-то схватили?
Неужели помощь пришла?
Аристиллу в жизни не отыскать такой мелкий аппарат в темноте – а уж подлететь и подавно.
Смогли-таки?
Дарси и не заметила, что дышит всей грудью. Что же, смерть откладывается? От одной мысли в глазах защипало.
Она перевела дыхание и сморгнула слезы.
Неужели… неужели и вправду спасут? Мысль как громом поразила. За столько времени Дарси уже отчасти смирилась, что Майка не увидит, семьи с ним не заведет и желанного свободного общества не выстроит – а тут опять возвращают к жизни, опять заботы, ответственность, тревоги.
Как челнок вообще нашли в открытом космосе? Он как точка – черная теплоизолированная песчинка с радиопоглощающим покрытием, плюс ко всему на нетипичной эллиптической орбите. Что за чудо случилось?
По ту сторону обшивки вдруг грянул глухой утробный голос.
– Если вы слышите данное сообщение, дважды ударьте по корпусу.
Дарси подлетела к стенке и шлепнула раз, другой. Слишком тихо. Что бы взять? Точно, огнетушитель! Она развернулась к нему, бросила взгляд в пассажирский отсек, где люди выросли во весь рост и колышутся морскими водорослями, кругом по трюму висит всякая всячина – а позади всех один солдат замахнулся на стену огромным ящиком с инструментами. Удар, второй.
– Контакт установлен, – вновь прогудел голос. – Через девять минут начнется разгон. Приготовьтесь.
Трюм взорвался вопросами, но голос хранил молчание.
Прем опустился в кресло и включил таймер на панели.
Тут из трюма донеслось бряцанье – то ополченец вновь принялся долбить по стене. Бам. Бам-бам. Бам.
Морзянка!
«К-т-о-в-ы?»
Голос опять зазвучал:
– Представитель Гаммы с ограниченными полномочиями.
Гаммы?
«Ч-т-о-с-б-о-й-ц-а-м-и-н-а-з-е-м…»
– Данный автономный агент предназначен для навигационных задач и не обучен отвечать на вопросы, не связанные с навигацией. – Пауза. – Разгон начнется через восемь минут. Приготовьтесь.
Дарси вытерла засохшие слезы и крепко-накрепко пристегнулась.
Глава 68
2064: ближняя сторона Луны, Аристилл, «Порты и диспетчерская Лая»
Альберт Лай потянулся за второй чашкой чая. Явно придется и третью делать. Экстренный звонок Гаммы поднял на ноги за полночь, и теперь никак не проснуться. Одно успокивало: хотя бы спасатели и врачи у доков бдят во всеоружии.
«Порты» вообще-то и без надзора гендиректора справятся, но раз уж генерал Дьюитт отпустил – пусть и не без телохранителей… Альберт поморщился. Генералу бы каплю дипломатичности, а то его «вы, как наименее приоритетная цель…» до сих пор стояло в ушах.
Пригубив из чашки, он отрешенно уставил глаза в экран.
Наименее приоритетный, значит. Зато кому позвонил Гамма? Уж не Дьюитту. Это о чем-то да говорит – сколько человек из всего Аристилла знается с Гаммой? Пять, десять? Конференция оценит!
Поставив чашку, Альберт бросил взгляд на док в окне. Над головой на месте исполинского гермозатвора зияла космическая чернота. Снизу пустовали в ожидании третья и четвертая платформы.
Не меньше самого звонка Гаммы удивил его голос. Металлических, даже, что ли, стереотипных ноток не оказалось и в помине. Оказался до смешного правдоподобный среднеамериканский говорок. Рассказывали, будто слова у него машинные и лишены эмоций, однако на деле ничего подобного. Не эмоций они лишены, а неуместных перегибов – самая обыкновенная похвальная уравновешенность. Что больше всего поразило, так это сверхчеткое произношение и точный строй фраз, не оставляющих простора для недопониманий. Это плюс… но тут пришло мрачное осознание, что так же последовательно и доходчиво понукают стойловую скотину. Вот такого Гамма мнения? Что людям из-за врожденной тупости нужно разжевывать до мелочей? Не первый раз закралась мысль, что, может статься, не зря американское БПИ, Бюро природо-сберегающих исследований тогда закрыло проект…
Альберт встряхнулся и посмотрел на экран навигации. Пусто. В ангаре внизу к четырем неотложкам «Первой медклиники» и четырем «Китайской больницы доброй воли» завернул пожарный тягач с пеной. Альберт поднес чашку к губам…
Как вдруг пиликнуло. Корабль на подходе. Грузовые – всегда треугольник, кислородный танкер «Grace Under Pressure» – кружок; на этот раз по экрану плыл вопросительный знак. Альберт хмуро придвинулся к панели. Сопроводительные данные не внесли ясности. Когда Гамма запросил в док «скорую», на ум само собой пришло, что приближается
