Франклин Рузвельт. Уинстон Черчилль - Дитрих Айгнер

Следующим плодом литературной деятельности Черчилля был политический роман; в конце концов, так начинал свою карьеру великий Дизраэли. Роман назывался «Саврола, или Революция в Лаурании»; сначала он по частям печатался в «Макмиллан’с мэгэзин», а спустя два года вышел отдельной книгой. Этот роман не имел большого успеха, хотя Черчиллю он принес в общем 700 фунтов стерлингов. Позднее Черчилль называл его «своим юношеским грехом» и не хотел, чтобы его друзья читали этот роман. Нас он интересует постольку, поскольку дает представление об образе мышления молодого политика. Позднее мы рассмотрим этот роман подробнее.

Между тем британский лев готовился к новому прыжку: генерал Китченер собирал в долине Нила большое британско-египетское войско, которое должно было вернуть Англии Судан, потерянный ею ранее, и отомстить махдистам за смерть английского генерала Гордона (1885 год). Черчилль и его мать были заранее извещены об этой операции и воспользовались всеми своими связями в политических кругах и армии, чтобы добиться — вопреки запрету генерала Китченера — направления любопытного репортера, каким был Черчилль, в район военных действий. Черчилль снова получил отпуск в своем 4-м гусарском полку и в качестве «внештатного лейтенанта» за свой счет — точнее, за счет великосветской газеты «Морнинг пост», для которой он обязуется писать свои репортажи, — едет в Африку. Он следит за действиями армии, направляясь в Хартум, и — что особенно интересно — 2 сентября 1898 года принимает участие в знаменитом сражении при Омдурмане. Из-за полученной им ранее травмы плеча он пользуется не шпагой, а пистолетом «маузер», что, по его словам, помогло ему остаться в живых. Битва при Омдурмане ни в коей мере не была романтическим сражением с участием кавалерии; это была безжалостная военная операция с применением артиллерии и автоматического огнестрельного оружия, в которой в течение пяти часов беспрерывного огня погибло 50 человек с английской стороны и более 10 000 махдистов. Эта так называемая «карательная экспедиция», с помощью которой Англия завладела Египетским Суданом, стала материалом для новой увлекательной книги Черчилля «The River War» («Война на реке») (1899 год), в которой он пытался подняться над обычным описанием фактов и дал оправдание захватническим империалистическим войнам, полезным, по его словам, «для всех». Эта книга принесла ему успех и славу, впрочем, вполне заслуженные, и — что было не менее важным — финансовую независимость. Так Черчилль делает свой выбор. На непродолжительное время он снова возвращается в Индию, завоевывает там в соревнованиях по поло в Бангалоре приз Индии, окончательно порывает с военной карьерой и заканчивает свою офицерскую службу, начатую им четыре года назад с такими большими надеждами.

Но старт в большую политику, который он так долго подготавливал, приносит пока только разочарование. Участие в дополнительных выборах в качестве кандидата от консервативной партии в небольшом английском промышленном городке Олдем окончилось неудачей. Может быть, жителям этого городка 24-лет-ний рафинированный Черчилль, выступавший с большим подъемом, показался просто непонятным. Удача пришла к нему с другой стороны: как только в Южной Африке начались беспорядки, спровоцированные Англией, Черчилль снова собирает чемоданы, чтобы передавать свои корреспонденции с театра военных действий в качестве высокооплачиваемого сотрудника газеты «Морнинг пост». Вновь он использует эту возможность для собственной славы, но на этот раз особенным образом; по его словам, он мечтал о том, чтобы «в один прекрасный день Англия взяла реванш за поражение, которое она потерпела в 1881 году в Майуба-Хилл». При переезде в Кейптаун он думал только об одном: «Если бы случилось, чтобы война кончилась, не начавшись!» Но вместо ожидаемого одного месяца военные действия продолжались более трех лет, вместо мгновенной победы британские солдаты, руководимые бездарными полководцами, терпят одно поражение за другим. Вскоре после прибытия на место, 15 ноября 1899 года, защищая состав с танками, сошедший с рельсов, Черчилль попадает в плен неподалеку от Ледисмита. Проявляя определенную самоуверенность, он неоднократно обращается к бурским властям, отстаивая свой статус «представителя прессы, не участвующего в военных действиях», требуя своего освобождения. На самом же деле в момент взятия его в плен у него в руках было оружие, но он смог вовремя выбросить пистолет. Все пережитое им в плену он описал очень красочно: до Лондона дошла история, в которой Черчилль выступал как самоотверженный защитник состава, груженного танками. Теперь Черчилль был совершенно уверен в том, что место в парламенте ему обеспечено. Так что и в этой ситуации он не забывал о своей карьере.

Бурские военачальники относились к Черчиллю с уважением, а эпизод его пленения дал пищу для возникновения вокруг него разных легенд. В создании одной из них он участвовал и сам, когда спустя несколько лет позволил первому премьеру Южно-Африканского Союза Луису Боте убедить себя, что тот собственноручно взял Черчилля в плен. История могла сослужить неплохую службу обоим политикам, поэтому Черчилль не отказывался от этой версии и в последующие годы. За честь взять в плен «самого знаменитого англичанина столетия» боролись в течение десятилетий несколько ветеранов бурской армии, среди которых был — даже сказать страшно — немецкий поселенец, который в те времена оказался в Африке и воевал под командованием Боты. Одно ясно: тот, кто впоследствии стал предводителем буров, был совсем не тем «высоким худым всадником», который взял в плен военного корреспондента Черчилля.

Нелестные для Черчилля слухи распространились в связи с его побегом из плена. Говорили, что из лагеря военнопленных в Претории он бежал, нарушив честное слово, которое дал бурам. Это предположение, которое он впоследствии не раз должен был опровергать в судебном порядке, было, очевидно, связано с тем, что он много раз обещал бурам в случае его освобождения никогда больше не участвовать в войне. Буры не согласились освободить его на этом условии. Более серьезным было другое обвинение, связанное с тем, что Черчилль бежал из плена один, оставив на произвол судьбы своих товарищей. Это мнение общественности так до конца и не было опровергнуто. Загадочная история его освобождения из плена, продлившегося всего четыре недели, была вполне достаточной для того, чтобы быть упомянутой в законопроекте города Буффало; она привлекла к Черчиллю — не без его участия — соответствующее внимание и даже определенным образом прославила его. Вначале распространялась еще одна версия освобождения Черчилля из плена, согласно которой — в случае его осуществления — он выглядел бы, как герой и спаситель отечества. По этой версии он стоял во главе массовой акции — побега из лагеря военнопленных двух тысяч его товарищей; после побега планировался внезапный захват города Претории и правительственного центра Трансвааля. Черчилля якобы с трудом удалось отговорить от этой смелой идеи. На деле собственный побег был уже достаточно смелым поступком, удача его объяснялась усилиями и помощью со стороны соотечественников, которые отважно помогали находившемуся в розыске журналисту и в конце концов благополучно переправили его в португальский Мозамбик. К немалой радости Черчилля среди его соотечественников, помогавших совершить этот побег, был один человек из города Олдема, в котором когда-то Черчилль не прошел на выборах в парламент. Он заверил Черчилля в том, что «в следующий раз буквально каждый житель отдаст за него свой голос».