Золотая клетка - Линетт Нони
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вот это задача! – поддела Кива.
Джарен улыбнулся, но улыбка быстро погасла.
– Кстати, я хотел сказать раньше, но отвлекся на самый позорный ужин в моей жизни.
Припомнив ужин, Кива хихикнула.
– Утром я уезжаю в Фелларион, – продолжал он. – Главы городов хотят обсудить градостроительство, вопросы сельского хозяйства и массу других вещей, которые нуждаются в правках. Меня не будет как минимум четыре дня, а может, и дольше.
– Ого! – сказала Кива, втайне обрадовавшись. Если Джарен уедет, то не заметит, если она пропадет на несколько часов – а учитывая, что этим вечером дар опять подвел ее, она отчаянно хотела попасть к бабушке. – Ну, эм… Спасибо, что предупредил.
– Я собирался пригласить тебя, – ответил он. – Но не хочу слышать упреки в том, что ты умерла от скуки.
– Вот спасибо, – Кива внутренне содрогнулась, вспомнив вторую половину Королевского Совета.
– Еще мне говорили, что тебя позвали в Серебряный Шип, – добавил Джарен, – так что не хочу вставать между тобой и твоей мечтой. – Он склонился к ней, преисполненный гордости. – Кива, поздравляю.
«Теперь Кива заслуживает шанса на собственную жизнь и собственные мечты».
Грудь сдавило.
– Я еще не согласилась.
– Это мне тоже говорили. – Джарен склонил голову набок. – Только я не понял, почему.
– Я… – Кива сглотнула. – Просто сперва хочу убедиться, что готова.
– Целительница Мэддис говорит, что ты готова.
Кива не совсем это имела в виду.
– Она так говорит только из-за отца.
– Она его знала? – удивился он. – Ты говорила, что он был лекарем; он учился в Серебряном Шипе?
– Что-то вроде того, – уклончиво ответила Кива. – Мэддис сказала, что он был одним из лучших.
Она не собиралась выбалтывать Джарену еще больше подробностей про семью: он и так знал слишком много, и ее это беспокоило. Но… Но он же вступился за Фарана на Королевском Совете. Кстати, и за Киву тоже.
– Вся в отца, – Джарен тепло взглянул на нее и ободряюще обнял за плечи.
Кива надолго замолчала; его слова отзывались где-то глубоко внутри.
Он был прав, она пошла в отца. Душой лекаря, состраданием к людям и когда-то давно – вечным оптимизмом.
Но потом случился Залиндов.
И Фарана у нее украли.
С тех пор Кива была так одержима местью, что ни разу не задумалась: а чего желал он? Для нее. Для всей семьи.
А может, она не задумывалась, потому что уже знала ответ.
Фаран хотел бы, чтобы они простили и двигались дальше. Чтобы они шли за мечтой, чтобы были счастливы, чтобы жили.
Ему не хотелось бы, чтобы они посвятили себя мести.
Он бы хотел, чтобы они были целы.
И глубоко внутри Кива понимала, что он в гробу бы перевернулся, если бы узнал, что собирались устроить его дети.
– Кстати про отцов, – хрипловато выговорила Кива, желая отвлечься от мыслей о себе самой. Она забралась на диван поглубже, случайно прислонившись к Джарену. – Король Стеллан, он… Ну…
– Что – он?
Кива прошептала:
– Он болен?
Джарен застыл. Но потом сильнее прижал ее к себе, то ли желая утешиться, то ли утешая ее, и едва слышно выдохнул:
– Да.
– Неизлечимо? – снова прошептала Кива.
Джарен подтвердил:
– Что-то с кровью, – он погладил Флокса по ушкам и рассказал: – В последнее время ему хуже. Поэтому ты раньше его и не встречала: он всю неделю не вставал с постели.
Кива тихо спросила:
– Сколько ему осталось?
– Мы не знаем, – признал Джарен столь же тихо. – Может, несколько лет, но скорее несколько месяцев. А может, и несколько недель.
– И ничего нельзя сделать?
Джарен покачал головой:
– Мы все перепробовали. Теперь просто ухаживаем за ним, как можем.
Кива увидела, как ему больно, и преодолела последнее расстояние между ними: положила голову ему на плечо и обняла его поперек туловища, стараясь не потревожить Флокса. Она понимала, что это не очень умно, что надо держаться отстраненно, и физически, и эмоционально.
Знала – но ей не было до того дела.
Не когда Джарен расстроен.
Не когда он нуждается в ней.
– Мне жаль, – прошептала она.
В ответ он оставил мягкий поцелуй на ее макушке.
Повисла тишина, и наконец Кива решила, что пора возвращаться в спальню. Но как только она собралась встать, глаза ее закрылись и она погрузилась в сон.
Глава семнадцатая
На следующее утро Кива проснулась в своей постели на сбитых простынях. Припомнив прошлую ночь, она поняла, что, наверное, Джарен перенес ее в спальню и уложил в кровать.
Она застонала от стыда, но тут громко постучали в дверь, и Кива подскочила, а через мгновение снаружи донесся голос Кэлдона, напоминавший, что пора тренироваться. Этим утром она меньше всего хотела работать над своей физической формой – слишком волновалась о предстоящей встрече с бабулей Делорой, но, понимая, что принц все равно ее разыщет, попытайся она уклониться от тренировки, Кива спешно оделась в спортивный наряд.
– Ненавижу утро, – заявила она, встретив его в гостиной.
– Тебе тоже доброе утро, солнышко, – ответил Кэлдон, щелкая ее по носу.
Она скорчила рожу и пошла вслед за ним, не прекращая плакаться. Будто в наказание за кислый настрой он заставил ее в два раза больше подниматься на ящик и накинул два лишних круга бега; было мучительно больно, зато она могла гордиться собой: стошнило ее только раз.
– Мне кажется, становится лучше, – пропыхтела Кива, пробежав последний круг.
– Персик, это еще не конец, – ответил Кэлдон, даже не сбившись с дыхания.
Кива собралась было возмутиться – она совсем устала, а еще ей хотелось поскорее отправиться в Чернотопье, разыскать там бабушку и вернуться обратно, пока во дворце не заметили ее отсутствия.
Но тут Кэлдон достал два деревянных меча, и она забыла свои жалобы: возможность подержать оружие, пусть даже и игрушечное, наполнила ее восторгом.
– Стальной меч тебе еще рано, – сказал принц, – но можем начать с простых вещей, привыкнешь к весу и разовьешь корпус.
Кива перебросила меч из руки в руку.
– Легковат, нет?
Кэлдон развеселился:
– Посмотрим в конце тренировки.
Он показал ей базовые движения, напоминая о правильной осанке, которую вбивал в нее все эти дни, и Кива ощутила себя обманчиво уверенной. Собственный меч он не доставал, а велел ей наносить удары по воздуху, и Кива чувствовала, как сокращаются мышцы пресса, когда она по команде поворачивала таз, по-черепашьи медленно нападая и парируя.
– Главное тут – контроль и баланс, – сказал Кэлдон. – И куча повторений.
Уже через несколько минут у Кивы горели мышцы, причем все одновременно. Необходимо было постоянно контролировать
