Война с саламандрами (сборник) - Карел Чапек

Елена. А молодой что?

Домин. Молодой Россум, мисс… это был новый век. Век производства после века исследования. Немножко разобравшись в анатомии человека, он сразу понял, что все это слишком сложно и хороший инженер сделал бы все проще. И он начал переделывать анатомию, стал испытывать – что надо упростить, а что и совсем выкинуть. Короче, мисс Глори… вам не скучно?

Елена. Нет, наоборот, все это страшно интересно.

Домин. Так вот, молодой Россум сказал себе: человек – это существо, которое, скажем, ощущает радость, играет на скрипке, любит погулять и вообще испытывает потребность совершать массу вещей, которые… которые, собственно говоря, излишни.

Елена. Ого!

Домин. Погодите. Которые совершенно излишни, если ему надо, допустим, ткать или производить счетные работы. Дизельный мотор не украшают побрякушками, мисс Глори. А производство искусственных рабочих – то же самое, что производство дизель-моторов. Оно должно быть максимально простым, а продукт его – практически наилучшим. Как вы думаете, какой рабочий практически лучше?

Елена. Какой лучше? Наверно, тот, который… ну, который… Если он честный… и преданный…

Домин. Нет, тот, который дешевле. Тот, у которого минимум потребностей. Молодой Россум изобрел рабочего с минимальными потребностями. Ему надо было упростить его. Он выкинул все, что не служит непосредственно целям работы. Тем самым он выкинул человека и создал робота. Роботы – не люди, дорогая мисс Глори. Механически они совершеннее нас, они обладают невероятно сильным интеллектом, но у них нет души. О мисс Глори, продукт инженерной мысли технически гораздо совершеннее продукта природы!

Елена. Принято говорить – человек вышел из рук Божьих.

Домин. Тем хуже. Бог не имел представления о современной технике. Но поверите ли? Покойный Россум-младший стал разыгрывать из себя Господа Бога!

Елена. Но как, простите?

Домин. Начал делать сверхроботов. Рабочих гигантов. Попробовал было сооружать четырехметровых великанов… Но вы не поверите, как быстро ломались эти мамонты.

Елена. Ломались?

Домин. Да. У них ни с того ни с сего вдруг отламывалась нога или еще что-нибудь. Видимо, наша планета маловата для исполинов. Теперь мы делаем роботов только натуральной величины и весьма приятного человеческого облика.

Елена. Я видела первых роботов у нас. Наш магистрат купил… Я хочу сказать, принял их на работу…

Домин. Купил, мисс. Роботы покупаются.

Елена…взял на должность метельщиков. Я видела, как они подметают улицы. Они такие странные, молчаливые.

Домин. Вы видели мою секретаршу?

Елена. Не обратила внимания.

Домин (звонит). Видите ли, наша акционерная компания выпускает товар нескольких сортов. У нас есть роботы более примитивные и более сложные. Лучшие из них проживут, быть может, лет двадцать.

Елена. А потом они погибают?

Домин. Да, изнашиваются.

Входит Сулла.

Сулла, покажитесь мисс Глори.

Елена (встает, протягивает ей руку). Очень приятно. Вам, наверно, скучно жить здесь, так далеко от мира, правда?

Сулла. Не знаю, мисс Глори. Садитесь, пожалуйста.

Елена (садится). Откуда вы родом, Сулла?

Сулла. Оттуда, с фабрики.

Елена. Ах, вы родились тут?

Сулла. Да, я тут сделана.

Елена (вскакивает). Что?!

Домин (смеясь). Сулла не человек, мисс, Сулла – робот.

Елена. Простите меня…

Домин (кладет руку на плечо Суллы). Сулла не сердится. Обратите внимание, мисс Глори, какую мы делаем кожу. Потрогайте ее лицо.

Елена. О нет, нет!

Домин. Вам и в голову бы не пришло, что она из другой материи, чем мы. Взгляните, пожалуйста: у нее даже легкий пушок, характерный для блондинок. Только вот глаза немножко… Зато волосы! Повернитесь, Сулла!

Елена. Да перестаньте наконец!

Домин. Поговорите с гостьей, Сулла. Это очень лестный для нас визит.

Сулла. Прошу вас, мисс, садитесь. (Обе садятся.) Хорошо ли вы доехали?

Елена. Да… ко… конечно.

Сулла. Не советую вам возвращаться на пароходе «Амелия», мисс Глори. Барометр резко падает, он дошел уже до семисот пяти. Подождите «Пенсильванию»; это отличный, очень мощный пароход.

Домин. Сколько?

Сулла. Двадцать узлов в час. Двенадцать тысяч тонн водоизмещения.

Домин (смеется). Довольно, Сулла, довольно. Покажите нам, как вы говорите по-французски.

Елена. Вы знаете французский язык?

Сулла. Я знаю четыре языка. Пишу: «Dear sir», «Monsieur», «Geehrter Herr», «Милостивый государь».

Елена (вскакивает). Это надувательство! Вы шарлатан! Сулла не робот. Сулла такая же девушка, как я! Это позор, Сулла! Зачем вы играете эту комедию?

Сулла. Я робот.

Елена. Нет, нет, вы лжете! О Сулла, простите, я знаю – вас заставили, вы должны делать для них рекламу! Но вы ведь такая же девушка, как я? Скажите, да?

Домин. Сожалею, мисс Глори, но Сулла – робот.

Елена. Вы лжете!

Домин (выпрямляется). Ах, так? (Звонит.) Простите, мисс, в таком случае я должен вам доказать.

Входит Марий.

Марий, отведите Суллу в прозекторскую. Пусть ее вскроют. Быстро!

Елена. Куда?

Домин. В прозекторскую. Когда ее разрежут, вы пойдете и посмотрите на нее.

Елена. Не пойду.

Домин. Простите, но вы сказали что-то насчет лжи.

Елена. Вы хотите, чтобы ее убили?

Домин. Машину нельзя убить.

Елена (обнимает Суллу). Не бойтесь, Сулла, я вас не отдам! Скажите, дорогая, к вам все так жестоко относятся? Вы не должны этого терпеть, слышите? Не должны, Сулла!

Сулла. Я робот.

Елена. Все равно. Роботы такие же люди, как мы. И вы, Сулла, дали бы себя разрезать?

Сулла. Да.

Елена. О, вы не боитесь смерти?!

Сулла. Не знаю, мисс Глори.

Елена. Но вы знаете, что с вами тогда произойдет?

Сулла. Да, я перестану двигаться.

Елена. Это ужжасно!

Домин. Марий, скажите гостье, кто вы такой.

Марий. Робот Марий.

Домин. Вы отвели бы Суллу в прозекторскую?

Марий. Да.

Домин. Вам было бы ее жалко?

Марий. Не знаю.

Домин. А что произойдет с ней потом?

Марий. Она перестанет двигаться. Ее бросят в ступу.

Домин. Это смерть, Марий. Вы боитесь смерти?

Марий. Нет.

Домин. Вот видите, мисс Глори. Роботы не привязаны к жизни. Им нечем привязываться. У них нет удовольствий. Они меньше, чем трава.

Елена. О, перестаньте! Отошлите их, по крайней мере!

Домин. Марий, Сулла, вы можете идти.

Сулла и Марий уходят.

Елена. Они ужжасны! То, что вы делаете, – отвратительно!

Домин. Почему?

Елена. Не знаю. Почему… почему вы назвали ее Суллой?

Домин. А что? Некрасивое имя?

Елена. Но ведь это мужское имя. Сулла был римский диктатор.

Домин. Вот как! А мы думали, Марий и Сулла – пара влюбленных.

Елена. Нет, Марий и Сулла были полководцы и воевали друг против друга в… каком же году? Не помню…

Домин. Подойдите сюда, к окну. Что вы видите?

Елена. Каменщиков.

Домин. Это роботы. Все наши рабочие – роботы. А там, внизу, видите?

Елена. Какая-то контора.

Домин. Бухгалтерия. И в ней…

Елена. Полно служащих.

Домин. Это роботы. Все наши служащие – роботы. А когда вы увидите фабрики…

В эту минуту загудели фабричные гудки и сирены.

Полдень. Роботы не знают, когда прекращать работу. В два часа я покажу вам дежи.

Елена. Какие дежи?

Домин (сухо). Где замешивается тесто. В каждой из них приготовляется материал сразу на тысячу роботов. Потом есть кади для производства печени, мозгов и так далее. Потом вы увидите костяную фабрику. Потом я покажу вам прядильню.

Елена. Какую прядильню?

Домин. Прядильню нервов. Прядильню сухожилий. Прядильню, где одновременно тянутся целые километры лимфатических сосудов. Все это поступает в монтажный цех, где собирают роботов, – знаете, как автомобили. Каждый рабочий прикрепляет только одну деталь, а конвейер передвигает заготовку от одного к другому, к третьему, и так до конца. Захватывающее зрелище. Потом все отправляется в сушильню и на склад, где свежие изделия работают.