Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию #5 - Вадим Валерьевич Булаев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Очередной тест?
– Почти. Познание – более точно. Поступи ты по-другому – второй части нашего разговора могло не состояться.
– Бес откуда?
– Купила безделушку с заточённым в ней паскудником. Лет шесть назад. Взяла с собой, воспользовалась.
Снизу донеслось мелодичная трель звонка и на второй этаж беседки поднялась официантка с подносом, уставленным накрытыми крышками, чтобы не выстыли по дороге, тарелками. Умело сервировала стол, пожелала приятного аппетита и, радуя ненавязчивостью, покинула ужинающих, перед уходом попросив в случае дополнительных пожеланий связаться с администратором по селекторной связи или вызвать её.
Оценив изысканность тарелок и аромат картошки с котлетой, Серёга принялся насыщаться, с удивлением отмечая, что повар здесь великолепный. Мастер кухни не стал мудрить со специями, фаршем и прочими хитростями кулинарного дела, а поступил рисковее – приготовил нарочно просто, без изысков. Так, как привык народ. И не прогадал. Вкус у блюда оказался выше всяких похвал. Оливье по качеству не отставало.
Инспектору стоило больших усилий прекратить жрать и начать кушать, поддерживая разговор.
Коньяк до поры отставили в сторону. Не тот напиток, не под такую закуску.
– Ты хочешь мне что-то ещё рассказать?
– Спросить, – собеседница отрезала ломтик котлетки, повертела его на вилке, положила обратно на блюдо, посчитав, что неприлично болтать с набитым ртом. Изящно промокнула губы салфеткой, откинулась на спинку стула и как-то ухарски, панибратски выдала. – А ты на кой вообще к вампирам привязался? Что, на них свет клином сошёлся? Оборотни обладают регенерацией, их кровь чудеса творит. Ведьмы лечебные зелья без всяких кровососов усиливают. Домовые и то, могут по мелочи лекарствовать. Небось, слышал из сказок, что они скотине прихворнувшей помогали и ребятне боль облегчали, особенно когда зубки резались?
Рука Серёги, занесённая над тарелкой, безвольно опустилась на стол, при этом совершенно немелодично звякнув ножом о фарфор. Дыхание замерло, а сердцебиение, наоборот, участилось, отдаваясь пульсацией в ушах. Букинистка ткнула его в настолько явную, лежащую под самым носом, мысль, что он едва не впал в столбняк.
Тоуч на крови оборотня смог себя к голему привязать, используя как раз её регенеративные свойства.
Фокусы с «деревом» по откачке жизненных сил из людей. Поменяй минус на плюс – и получится наполнение. Не далее, как вчера испробовал. На собачонке, с которой напарник перестарался, отключая во время раскопки клада.
Блаженный Ванечка вылечил девочку-армянку.
Вчерашняя борьба с похмельем – иначе, как самолечением, и не назовёшь.
И везде присутствовала Сила…
Разум заработал быстро, многослойно, прокручивая бесчисленное количество вариантов и логических заключений. Вытолкнул на поверхность промежуточный результат:
– Плазму из крови ликантропа не делают, потому что кровь становится мёртвой? Из неё уходит главный ингредиент – жизнь? Для активации требуется ведьма или колдун?
– Да. Суть ты уловил. Ключ – Сила, носителем которой ты являешься. Основа. Главное я сказала. Остальное в твоих руках, – Лана кивнула на бутылку. – Обнови.
Взбудораженный Иванов разлил почти по полному бокалу.
Встав, торжественно выпил, по водочному отставив локоть. Получилось не слишком красиво. Коньяк так не пьют, но парень об этом думал менее всего. Ему было не до благородных манер.
Женщина тоже пригубила.
Сказала:
– Хочешь добиться цели – найди какого-нибудь не смертельно увечного. Представься массажистом. Попробуй на нём. Методику не подскажу, но ты мальчик умный, разберёшься. Базовая вводная – исцеление наложением рук. Про этот метод почти в половине жизнеописаний святых упоминается… С кандидатурой помочь?
– Имеется, – отмахнулся парень и обескураженно ощутил, что грустит о пропавшей за общением атмосферой таинственности, загадочности, царившей под прозрачным куполом поначалу.
Манящее мерцание свечи превратилось в обычную зажжённую свечку, таинственность звёзд – в плохое освещение; возвышенный, пустой стол с небрежной пепельницей трансформировался в обычную поверхность для приёма пищи.
Да и пёс с ним!
Сходное настроение, похоже, было и у собеседницы. Она подобралась, черты лица стали жёстче, демонстрируя ум, едкость, обаяние с некоторой толикой сарказма, зачастую присущие неординарным, красивым женщинам.
– Хочу дать совет, Серёжа, – приятно донеслось до инспектора с той стороны стола. – Никогда без нужды не делай выбор. Уклоняйся до последнего. Я не зря тебя озадачила вечной философской проблемой – кому жить и кому умереть при равнозначных условиях. На неё нет простого ответа, нет вменяемого правила или формулы с поправочными коэффициентами. Сколько ни бейся – не найдёшь. Многократно доказано. Наиболее удобный выход придумали врачи – они помогают всем, попавшим к ним, по мере своих сил. По мере, а не через! Всех не спасти, прими данный факт за основу. Максималистов и экстремальные условия трогать не будем. Исключения лишь дополняют правило. Перегоришь, усердствуя.
– Я не Данко и не Прометей, – поняв Лану правильно, усмехнулся Иванов. – Вечно жить в подвиге не смогу, а в человеческой памяти как-то не хочется. Начну с малого, а там посмотрим.
– Рада, что мы рассуждаем одинаково. Люблю настойчивых мужчин. И помогу советом, если потребуется…
Дальше они сознательно не стали возвращаться к трудному разговору. Продолжение бы только запутало. Расправились с едой, шутили, смотрели вдаль, понемногу пили коньяк, сидя вдвоём на кушетке.
… Уже подходя к ожидающему на парковке автомобилю с невозмутимым водителем, букинистка застенчиво попросила:
– Пригласи меня ещё куда-нибудь. Когда сможешь. Хоть в пельменную.
– Я лучше придумал. В бар сходим. Оригинальное место. Тебе понравится, – испытывая благодарность за преподанный урок, покладисто ответил Сергей.
С такой спутницей не заскучаешь…
***
Оказавшись на проспекте, неподалёку от дома, парень вспомнил о смартфоне, на который не обращал внимания с начала вечера.
Вспыхнул дисплей, обозначив на экране непрочитанное сообщение от абонента «Юля».
Мама уехала к сестре до завтра, – счастливый смайлик. – Будет ей жаловаться на судьбу и на тебя, – смайлик с прищуром. – Жду в гости. Жениться не заставлю, – три правые скобочки, имитирующие улыбку. – Никуда не хочу идти. Покупать ничего не надо, разве что… – томная круглая мордашка-эмодзи.
Продолжения текста отсутствовало, но намёк и так был понятен. В аптеку забежать, купить что-нибудь к чаю…
Посмотрел на время доставки – почти полтора часа назад. Давненько, могла и поменять планы. Отбил:
Только освободился, слегка пьян.
Ответ пришёл почти сразу, на этот раз без легкомысленных картинок:
Приезжай.
Профессиональная деформация
С того памятного разговора в загородном ресторанном комплексе прошёл почти месяц.
Близилась зима.
На улицах прочно обосновались гололёд, снег, регулярно сменяемый оттепелями и преддекабрьской промозглой сыростью. В квартирах, наконец-то, дали отопление и теперь каждый выход из уютного жилья на ставшую недружественной к прогулкам холодную улицу, напоминал пытку. Сидишь дома, тепло, хорошо, радиаторы пышут жаром, но надо идти. Как ни одевайся, а ветер найдёт щёлочку, достанет тебя под многослойными одеждами. Потом, конечно, привыкнешь, чертыхнувшись, поднимешь воротник, втянешь голову в плечи, согреешься в движении. Однако первые несколько секунд попадания из подъезда на скользкий, сырой тротуар
