О людях и бегемотах - Сергей Мусаниф
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Однако ваш корабль будет невидим?
– Не совсем так, – сказал Проф. – Корабль будет практически невозможно обнаружить при помощи приборов и очень сложно обнаружить визуально. Но невидимым в полном смысле этого слова он не станет.
– Вряд ли они будут слишком бдительны, – сказал Гоша. – Ведь с их точки зрения наша планета не способна причинить им вреда.
– С моей точки зрения тоже, – сказал Юнга. – Если моя точка зрения хоть кого-то интересует.
– Что вы предлагаете, Гоша? – спросил Проф. – Насколько я понимаю, у вас есть какой-то план.
– Если угрозу невозможно устранить при помощи внешних методов воздействия, – сказал Гоша. – Ее надо устранить изнутри.
– И как это будет выглядеть? – поинтересовался Лева. – Типа, ты внедришься в их экипаж и начнешь вести подрывную деятельность?
– Почти, – сказал Гоша. – Но это долго и муторно, а у меня на уме было что-то более быстрое и простое. Я предлагаю абордаж.
– Возвращение капитана Блада, – простонал Юнга. – Свистать всех наверх! Пятнадцать человек на сундук мертвеца! Йо-хо-хо!
Теория эволюции
Юнга лежал на своей кровати и нервически подергивал задними лапами. Лева сидел в кресле и курил. Их обоих не взяли в рейд. Они оба понимали, что только мешались бы под ногами. И все равно роль пассивных наблюдателей их одинаково не устраивала.
– Ты отдаешь себе отчет, что, вполне возможно, мы доживаем свои последние часы? – спросил Лева.
– Отдаю, – буркнул Юнга. – Если наш рейд провалится... Черный Лорд такого не простит. И когда гиптианский ковчег вынырнет из гиперпространства, в лучшем случае его будет ждать мертвая планета.
– А в худшем?
– Мертвая планета, на орбите которой находится крейсер, эту планету уничтоживший.
– Мрачно.
– Еще как. Они помолчали.
– У них получится, – сказал Лева. – Гоша, Марина... Они же специалисты.
– Угу.
– Марина одна стоит боевого крейсера, правда?
– Нет.
– Черт.
– Угу.
Лева прикурил сигарету от окурка.
– У вас на корабле вообще нет никакого оружия?
– Ничего, что можно было бы противопоставить кораблю, специально сконструированному для ведения боев. Надеюсь, Кэпу хотя бы удастся не демаскировать наш корабль.
– А что, может и не получиться?
– Ничего нельзя сказать наверняка.
– Мрачно.
– Угу.
Они помолчали.
– Юнга, у меня вопрос.
– Валяй.
– Черный Лорд, Империя, повстанцы... все это так похоже на сериал «Звездные войны», что у меня возникают некоторые вопросы...
– По поводу?
– По аналогии той истории с Биллом Гейтсом. Это ведь не ты совершил скачок в прошлое и продал Лукасу сценарий? Ведь мог же он просто так угадать, а?
– Увы, не мог. Это я.
– А почему тогда глава злодеев лорд Вейнер, а не Вейдер?
– Наверное, Джордж решил немного изменить имена. Во избежание. А может, так показалось ему более убедительным.
– Этот лорд и вправду отец Люка Скайуокера?
– Нет. Нет вообще никакого Скайуокера. Это я сам придумал. Лукасу позарез положительные герои были нужны, а на самом деле их нету. Империя – милитаристические ублюдки, пытающиеся захапать целую галактику. Повстанцы – не менее милитаристические ублюдки, которые хотят оставить эту галактику себе. Война идет так давно, что уже никто не помнит, из-за чего она началась.
– А рыцари джедай?
– Они не воины Света, – сказал Юнга. – И не воины Тьмы. Они сражаются на обеих сторонах. Это что-то вроде ниндзя. Профессионалы. Убийцы.
– Понятно.
– Угу.
Они помолчали.
– Юнга, у меня еще один вопрос.
– Валяй.
– Не знаю, как сказать.
– Не знаешь – не говори.
– Нет, все-таки скажу. Вот это что?
Лева вытащил из кармана журнал, который отдала ему Лена.
– Упс, – сказал Юнга. – Откуда это у тебя?
– Нашел.
– Понятно, – сказал Юнга.
– Ты не хочешь мне ничего объяснить?
– Чего объяснять? Порнушки немного из дома прихватил. Можно подумать, ты картинки в «Плейбое» никогда не рассматривал.
– Да я как бы не об этом. Там на тридцать второй странице...
– И что?
– Это же человек. Только волосатый, как обезьяна. На неандертальца какого-нибудь похож.
– Ну. Похож.
– А журнал-то гиптианский.
– Ну и что?
– Значит, на Гип-то есть люди?
– Ну есть.
– И ты молчал?
– А надо было говорить? Зачем?
– Юнга, – сказал Лева. – Я тебя сейчас сам пришибу, без всяких Черных Лордов и потоков Силы. Почему никто из нас не знает, что на Гип-то есть люди?
– Потому что их нет. По факту. А те, что есть, они не люди, – сказал Юнга. – Пока.
– Как это? А кто же они?
– Почти неандертальцы. Может быть, хомо хабилис. Человек умелый. Но не разумный. Не сапиенс. И уж тем более не сапиенс сапиенс. Вот скажи мне, откуда, как ты думаешь, на вашей планете взялась разумная жизнь?
– И откуда?
– От верблюда, – сказал Юнга. – Точнее, от бегемота. Это мы ее вам завезли. Случайно.
– Чего? – не понял Лева.
– Того, – сказал Юнга. – Еще вопросы есть? – Э...
– Тебе это так интересно? Происхождение человечества? Я имею в виду, что человечеству, вполне возможно, не так много и осталось. Интересно?
– Да.
– Тогда заткнись и слушай. – Юнга перевернулся на другой бок. – Теперь-то уж все мне по фигу. Это раньше можно было молчать, обходить стороной скользкие темы, картинок из дома не показывать. А ты еще все флорой и фауной нашей интересовался, как нарочно. И было у нас в экипаже мнение, что ты для полного знания еще морально не готов. А теперь... Все равно, готов ты или нет. Хочешь знать? Пожалуйста. Есть у нас люди на Гип-то, есть. Только неразумные они. Эволюция, знаешь ли, штука хитрая, и на одной планете более одного вида разумных существ быть не может. Потому что иначе тесновато будет. Войнами постоянными чревато. У вас на Земле люди почему-то развились, при всем богатстве выбора. А у нас – нет.
Рассказ Юнги о происхождении человека
Короче, тема такая. Скользкая тема.
И наверное, тебе не очень приятная.
Сам знаешь, когда наши шишки допетрили, что планете скоро кирдык придет, послали корабли в разные стороны. И еще ты знаешь, что мы сюда не первые прилетели. Был до нас корабль. Много миллионов лет назад. И, скорее всего, тот гаврик, что сейчас у Земли на стационарной орбите висит, на атомы его и распылил.
Но суть не в этом. Перед тем как корабль-разведчик превратился в молекулярную пыль, он успел сбросить шлюпки. Шлюпки с колонистами. Первая волна, так сказать. Сам понимаешь, много народа там быть не могло, с оборудованием и провиантом тоже напряги были, однако никто ж не рассчитывал, что помощь на пару миллионов лет запоздает.
Словом, колонисты высадились, и колонизация началась.
Дальше тебе придется верить мне на слово. Потому что научными знаниями в том объеме, чтобы все тебе популярно доказать, я не обладаю. А если на пальцах то...
Существует такая социологическая аксиома, которая гласит, что дальняя колония, отрезанная от сообщения с остальными планетами и на долгий период времени предоставленная самой себе, с веками регрессирует вплоть до состояния «кремень и шкуры, каменные топоры и луки со стрелами». Ну или типа того.
Земля же была предоставлена самой себе на несколько миллионов лет.
Постепенно гиптиане деградировали. Машины выходили из строя, но в живых не осталось уже никого, кто бы умел их ремонтировать. Запасы энергии подошли к концу, и колонистам пришлось приспосабливаться к новой обстановке. Лишенные всех техногенных преимуществ, они скатились до полного упадка.
Плюс с размножением у них были проблемы. Сначала парни регрессировали, потом просто начали вырождаться, терять разум. Заодно и пальцы на передних лапах у них отсохли. Ввиду полной ненадобности. Откуда, ты думаешь, у вас в Африке бегемоты? Это, брат, не бегемоты. Это одичавшие на вашей планете гиптиане. Предки наши.
Кстати, вот тебе интересный факт. Гиптиане пытались колонизировать Африку. Именно в Африке можно найти одичавших потомков первых колонистов, чудом сохранившихся до наших дней. И все ваши ученые считают, что человечество тоже берет свое развитие с Черного континента. Ни на какие мысли не наводит?
Не наводит. Ясно. Тогда продолжим.
Видишь ли, на шлюпках, что привезли колонистов, были люди. Нет, не в качестве скота. Мы, знаешь ли, людьми не питаемся, даже в худшие времена. Вы же мышей не жрете.
Неуместная аналогия? Очень даже уместная.
Потому что людей мы использовали примерно так же, как вы в своих лабораториях используете мышей.
Нечего на меня с кулаками бросаться. Во-первых, у нас с тобой весовые категории разные. А во-вторых, я же не о вас говорю. Я говорю о тех волосатых приматах, что водятся на Гип-то, и нечего меня шовинистом называть. Ты к мышам, которых твои ученые на части режут, нежные чувства испытываешь? Нет? А почему меня понять не хочешь?
