Хpоники российской Саньясы. Том 1 - Владислав Лебедько

А: — Правильно! Но, что такое йога? Это, прежде всего, наука. Есть вещь, которую, в свое время, определил философ Беркли. Тогда уже возник определенный объем науки, — а до Беркли были уже и Коперник, и Галилей, и Карно, и Ньютон, то есть корни науки уже сформировались. И Беркли задал вопрос, тот самый, про который до сих пор недостаточно грамотные люди, даже преподаватели, говорят, что он не решен философией, хотя он решен Беркли. Что это за вопрос? — «Где граница между наукой и религией? Что считать наукой, а что — религией?» И вот, недостаточно грамотные люди до сих пор на эту тему спорят, высказывают свои мысли. Беркли же ответил на вопрос так: — «Наука не занимается поиском причин. Наука занимается поиском закономерностей». Мы не можем ответить, почему законы мира такие, а не другие, почему, например, сила действия равна силе противодействия, а сила тока равна напряжению, деленному на сопротивление. Итак, — на вопрос «Почему?» наука не отвечает, а ищет закономерности. В свою очередь, религия отвечает на вопрос «Почему?» И все религии этот вопрос решили и ответили на него. Ответ такой: — «Такова воля Божия!» Так вот, йога — это, в первую очередь, — наука, но она включает и научную часть и религиозную. Основная часть йоги — поиск закономерностей, — как сделать так, чтобы в человеке пробудить какие-то силы, увеличить его управляемость.

В последнее время я стараюсь не использовать термин йога, так как он дискредитирован. Вокруг него куча всяких людей с психическими отклонениями, а также шарлатанов, бизнесменов и прочих.

Я называю это — Теория Управления Человеческим Организмом. Теория Управления — это термин академика Зубова, не мой термин. Есть система: самолет, корабль:, и есть система, называемая Человек. И если у нас есть теория управления этой системой, мы так и называем ее — Теорией Управления.

Поэтому, у нас в Университете, на факультете прикладной математики и процессов управления есть кафедры по биологическим исследованиям, медицинским: Еще Софья Ковалевская сказала, что математика глубже любой другой науки вникает в суть вещей. Если посмотреть ученых древности, на Востоке или на Западе, очень многие были математиками или начинали с математики. Авиценна был математиком, а уже потом стал медиком. Леонардо да Винчи был математиком, механиком, хотя его больше знают, как художника.

Так вот, мой интерес к изучению окружающего мира — он перелился в йогу, в том плане, что я понял, что йога впитала в себя потрясающие знания о человеке.

В: — Как это началось? Вы кого-то встретили?

А: — Нет! Нет! Нет! Вот ведь, — все ищут точку отсчета:

В: — Но ведь все равно до вас должна была как-то дойти информация о том, что это существует. Это же было в шестидесятых годах?

А: — Это был шестьдесят шестой год. Мне было пятнадцать лет. А дело было вот как: в журналах, типа «Техники Молодежи», «Знания Сила» (а я их все выписывал и читал) такой психолог Владимир Леви опубликовал серию статей, где упомянул слово «йога». Писал он о возможностях человека. Его это интересовало с точки зрения психотерапии. Потом, позже, уже в начале семидесятых, появился такой Зубков и так далее:

Так вот, в своих статьях Владимир Леви показал, что есть некая система, которая является мощным средством управления человеческим организмом. Очень модно рассказывать истории, что кто-то был больным хилятиком и благодаря тренировкам стал чемпионом мира и тому подобное. Я не был больным, прикованным к постели или что-то такое, я просто интересовался многими вещами. Я никогда не был «шварцнегером». Я был обычным юношей с его ангинами, простудами и другими рядовыми проблемами. И, некоторые вещи я решил попробовать. В то время меня, в частности, очень задевали ангины, которыми я часто болел. Вышла тогда книга на болгарском языке: Миланова и Борисов «Упражнения на йоге»; я ее купил в магазине «Книги Соц. стран». Из нее я узнал про практику, называемую Симхасана (поза льва). Было сказано, что она помогает от ангины. И вот, без всякой религии, веры, высших сил и прочего я просто посмотрел, как следует, методику и начал делать. Я увидел практически, что есть некая вещь, изучив которую, я становлюсь хозяином собственных ангин. Кстати, с тех пор я ни разу ангиной не болел. С пятнадцати лет и до сорока восьми — ни одной ангины, хотя я бывал в экспедициях на Севере. Таким образом, я нашел очень серьезный рычаг управления. Меня не удовлетворяла ангина, мне не хотелось, чтобы у меня отрезали гланды; меня, прежде всего, не устраивало, что есть некая бяка, которая является хозяином меня самого. Увидев практический результат (можно сказать, что мне повезло и я сразу наткнулся на вещь, которая быстро и наглядно работает), я стал пользоваться этим. Ну вот, как если Вы возьмете любого ученого, то никогда не бывало, чтобы вдруг, в какой-то момент, например, та же математика стала ему интересна. Интерес формируется постепенно, возникает доминанта. Поэтому, точки отсчета, фактически, нет. Я привожу некую размытую точку отсчета, когда я впервые столкнулся с йогой.

И подхожу я к этому сугубо научно, отнюдь не отрицая религиозные вещи, потому что они входят в йогу. Но, надо сказать, что большинство вещей получается без введения идеи Бога. И у Патанджали, в «Йога-Сутре», — каноническом тексте, про это сказано, что мы можем брать идею Бога, а можем и не брать ее и получать те же результаты. Идея бога возникает только тогда, когда мы не можем что-то сделать обычными средствами.

Есть притча, в которой говориться, что в лодке плыли атеист и христианин. И вот, когда до берега было уже недалеко, поднялся сильнейший шторм. Их сил было недостаточно, чтобы добраться. И тогда атеист обратился: — «Господи, помоги!» — и у них хватило сил добраться до берега. Христианин спросил: — «Ты же атеист, — чего же ты обратился к Богу?», на что атеист ответил, что научный атеистический подход хорош для плавания в той воде, где ты можешь справиться сам. И чем ты сильнее сам, тем меньше нужен Бог. Но тогда, когда ты сам не можешь справиться с ситуацией, — силы человека ограничены, — тогда и есть та область, где нужно обратиться к Богу, а до этого мне не надо, — я справлюсь сам. Тот — верующий, он постоянно обращался к Богу, не будучи специалистом в чем-то, не будучи сильным человеком, а атеист обращался в очень редких случаях. Ситуация подобного шторма, — согласитесь, — редко бывает в жизни. Вот тогда включается идея Бога.

Я пользуюсь этой схемой. То, чего я достиг, я достиг сам. Без всякого Бога. Трудом своим.

Я приведу случай, когда я обратился к идее Бога. В шестьдесят девятом году я попал в автокатастрофу. Несчастный случай. Переходил улицу на зеленый свет, среди бела дня: Оказался между двух автомобилей. Кстати, оба водителя погибли. Один был пьяным, а второй, как потом выяснилось, — угонщик. Они столкнулись. Я оказался между ними с раздробленными ногами.