Танцующая с грозой (СИ) - Сдобберг Дина

Такие люди в минуты трудностей, боли и страха всегда рядом. Не выпячивают свою заботу, не кричат на всех перекрестках о своей помощи тебе. Они, просто молча, встают впереди тебя. Загораживают своей спиной, собой, своим светом.

И в нашей эгоистичной картине мира такие люди, всегда в категории "свои". Мы не готовы их отпускать, мы многое им прощаем из того, за что всех остальных распяли бы без сожалений. Мы слишком сильно реагируем на их обиды и слезы, на несправедливость по отношению к ним. Мы готовы порвать весь мир за них.

Потому, что свои. Потому, что когда плачешь ты, именно их ладони вытирают твои слёзы. Именно в их плечо, ты утыкаешься лбом, и именно им выпадает сомнительная привилегия выслушивать о твоих мечтах и надеждах, обидах и разочарованиях.

Я никогда не верила в таких людей, всегда была одиночкой. За моей спиной были только могилы дедушки и бабушки, а вставать впереди, заслоняя от всех бурь и ветров, желающих, не было. А здесь, неожиданно для себя, я обнаружила сразу четверых.

Слабых, мало решающих, да и в принципе мало что значащих для этого мира, без происхождения и богатств, один так и вовсе, ребёнок. Но когда человек слаб, то закрывая тебя от твоей беды, он рискует большим? Разве нет? А ещё…

Ещё этот мир подарил мне заботу и веру в тебя, на которую способна только мать. За каждым своим вздохом, я чувствовала поддержку. Не удушающую опеку и жёсткий контроль, а ласковые руки, что ложатся на плечи в твой самый волнительный день. Озаренные внутренним светом глаза, что ты видишь в двойном отражении. Я уже не одна, и пора разобраться во всей той каше, что заварилась вокруг меня.

Заметив, что моя истерика сходит на нет, и больше я не захожусь в рыданиях, девочки начали объяснять мне то, чего я не замечала.

Начала Каяна, и начала очень издалека.

— Марина, ты вообще знаешь, кто такие Тени?

— Охранник, телохранитель…

— С ума сойти! Ты серьёзно не знала? — Ард аж подпрыгнул от удивления. — А я говорил этому…

— Помолчи, пожалуйста! — Элина совсем перестала церемониться с волком.

— Тень, это особый статус. — Каяна старалась объяснить максимально понятно. — Такое название им дали не просто так, Тень всегда с тобой. Нет ничего и никого, кто мог бы встать между вами. Тебе принадлежит его жизнь, ты вправе приказать Тени убить себя, и он выполнит приказ. Никто не может разлучить тебя с Тенью. Даже если ты замужем, и муж против Тени, именно мужу придется смириться или уйти. Если ты позовешь Тень на свое ложе, то ни один ритуал не посчитает это изменой. Дети от Тени, считаются твоими и равны со всеми детьми, что ты родишь от мужа. Хочет он там, не хочет. Никто и не спросит. Понимаешь?

— Вот это засада! Этак любой является, произносит набор слов, а его ребенок претендент на наследство? — Я даже о собственном расстройстве забыла. — Теперь понятно, отчего Дарден взбесился, увидев браслет от той клятвы. Я бы тоже не оценила, если б у него такая "тень" появилась, если честно.

— Ну, любой не может. Клятву Тени может дать только мужчина, доказавший, что он сильный воин. И то, боги могут не принять клятвы. Тень должен искренне желать посвятить свою жизнь своей госпоже и должен быть способным ее защитить. Может быть, пытаются и многие, но на сегодня я знаю только два случая подтвержденной клятвы. Один из них, это ты и Зубейр.

— А второй? — Ну, кому ещё так повезло? Кто там у меня в сестрах по несчастью.

— Аранта, единственная жена нашего короля, и Ассур, из багряного клана. — У ответившего Наариса загорелись глаза, тааак, понятно, кто кумир у молодежи.

— Подожди, но разве, единственная жена короля не королева? И вроде, в жены ваш король взял наемницу?

— Да, она королева, и в прошлом, наемница. Сейчас, говорят, гвардию тренирует и собственных детей.

— Но… А как же дети? Раз равные в правах, а тут вопрос о престолонаследии?

— Равные в правах. Но говорят, Аранта не допускала близости с кем-то одним до появления наследника. — Каяна тяжело вздохнула. — Бедная, и как только вынесла?

— Это кошмар какой-то! Нет, ну, правда! А меня спросить перед этим не надо было? — Просто кто — то взял и за тебя решил, что тебе нужно вот именно это.

— А зачем? От Тени не отказываются!

— А я бы отказалась! Зачем? Вот зачем? — Я действительно не могла понять, как можно, самовольно, навязать кому-то другому ответственность за свою жизнь. — Но вы продолжайте, я уже хочу узнать действительные размеры того болота, которое разлилось у меня под ногами сегодня вечером.

Миа кивнула, глядя на меня. И продолжила уже она. И с каждой минутой я понимала обиду и ярость Дардена, но и его слов, и ухода простить медведю не могла.

— Как мы уже говорили, наги, не представляют жен — человечек матерям. И своей ритуальной фразой говорят, что они смирились. Раз боги решили, то наги, принимают их волю. И не более. Удивляться мы начали уже, когда прислали платья. Особенно твое, в цветах обоих кланов. То есть наги даже твоей одеждой показывали, чья ты. А обычно, кроме браслета ничем не заморачиваются. Одежду прислали и нам, но, подчёркивая нашу принадлежность тебе, признавая твое право на ближний круг. А какой ближний круг у человечки? Здесь у нагов жёны по ритуалу сами на положении служанок или рабынь. — Миа тяжело вздохнула и поджала губы. Опять эти чёртовы воспоминания.

— Потом твои мужья встретили тебя на пути в зал, и выстроились клином впереди, ритуальное построение, показывающее, что наги, готовы отражать нападение и защищать. Защищать тебя и твоих близких. Понимаешь? — Каяна волновалась, объясняя мне все эти, казалось бы, незначительные мелочи.

— Что я должна понять, Каяна?

— Марина, я здесь одиннадцать лет. Ни один из моих мужей не поинтересовался даже, есть ли у меня близкие, знают ли они где их дочь и не волнуются ли.

— Если что, у меня есть вестник! — Ард улыбаясь, помахал нам от двери, где стоял, облокотившись на косяк.

— Ни один не подумал, что я нуждаюсь в защите, даже когда я была беременна Наарисом. А тут, открыто и демонстративно, заявили о неприкосновенности тебя и твоего ближнего круга. — Каяна сжала пальцы до побелевших костяшек.

— Но главное, они все изменили ритуальную фразу. Не принимают волю, а благодарны за выбор. Они прямым текстом заявили, что это им оказана честь таким выбором ритуальной связи. Даже если жена — нагиня и то, не всегда звучит эта фраза. Я уже молчу, что все они пришли в парадной одежде кланов и при регалиях. — Миа вытащила из моих ладоней пустую кружку из под отвара. — А потом, я и вовсе не могла поверить своим глазам.

— Что ещё было настолько интересным и удивительным? — я слушала и просто фиксировала каждую свою ошибку. Ничего не сделала, а столько наворотила.

— Твои мужья сами тебя кормили.

— Неправда! Я сама ела.

— Да? А кто выбирал самые лучшие кусочки и подкладывал в твою тарелку? Кто демонстративно пробовал, понемногу отрезая от каждого, показывая, что еда безопасна и не несёт вреда? — Элина встала в свою любимую позу, уперев руки в бока. — Разве ты не знаешь, что и оборотни, и змеи, демонстрируя свою связь с самкой, первым делом преподносят ей пищу! Еду, что добыли сами? А на ваш стол подавали только то, что принесли с охоты твои мужья.

— Какую ещё связь? Я же взяла в уплату долга…

— Не путай. Ты потребовала права самой решить, когда позволить подтвердить брачную связь. То есть, близость. А нагини иной раз и по несколько лет мужей не подпускают, да и никто не ждал, что ты сегодня же согласишься разделить ложе с мужьями. Не после того, как после них, твою еду пробовала Миа.

— Но ведь эта связь почти разорвана! — Как же меня злила эта ситуация.

— Почти, Марина, почти. А не совсем. Ты просто, грубо говоря, заявила, что на детей от тебя, они могут в ближайшее время не рассчитывать. Вот и все. Но приняла еду, допустила в свой круг, помогаешь и поддерживаешь, показала, что они не противны тебе и ты принимаешь их как мужчин. — Каяна мягко гладила меня по плечу.