Американский синдром - Овидий Горчаков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Как ни выжимал Грант свою рецензию, потея над своим стареньким «ремингтоном», все равно вышла дюжина страниц, хотя он, как всякий новичок в этом деле, пытался печатать как можно более убористо, донельзя ужимая поля и злоупотребляя переносами. Напечатав, помчался к Десантису.
«КОНТР-ЦРУ»
Издательство «Даблтинк» помещается в доме 666 на Пятой авеню.
Тони вскочил, завидев Гранта, вышел из-за стола, протянул ему сигару, по-свойски похлопал по плечу.
— Теперь, — сказал он с улыбкой, — ты уже меньше похож на уэллсовского человека-невидимку из старого фильма, которому приходилось забинтовывать голову, чтобы сделаться видимым. Садись, садись, старина! У меня есть для тебя приятный сюрприз.
Тони гордился сходством с известным актером, игравшим Майкла Корлеоне в «Крестном отце». Об этом ему часто говорили знакомые женщины, которых у него было множество.
Усадив своего автора, он сел сам и протянул ему свежую газету небольшого формата.
У Гранта при виде названия этой газеты — «Рай реджистер» — пересохло во рту, задрожали руки. На предпоследней странице рядом с комиксами прочитал: «БИТВА «ЗЕЛЕНЫХ БЕРЕТОВ» С «ЧЕРНЫМИ». Всего три куцых колонки, строк не больше шестидесяти. От его опуса остались лишь рожки да ножки. Рассказывалось там о таинственной драке «черных беретов» с бывшим «зеленым беретом» не в Фейетвилле, а в Форт-Брагге, драке, связанной со скандальным судом над зеленоберетчиком Мак-Дональдом, о котором узнала вся страна. Далее говорилось, что он нисколько не удивится, если суд признает Мак-Дональда виновным в тройном убийстве первой степени, потому что все «береты» — профессиональные убийцы. В редакционной вводке сообщалось, что Джон Грант собирается заткнуть за пояс Нормана Мейлера с его «Нагими и мертвыми», выпустив вскоре в издательстве «Даблтинк» книгу воспоминаний о войне «зеленых беретов» во Вьетнаме, книгу, равную по взрывчатой силе нейтронной бомбе.
Грант снова перелистал газетку — больше из его статьи в ней ничего не было. А он-то думал, что его страстный и вдумчивый труд будут печатать из номера в номер под овацию публики!
— И это все? — спросил он упавшим голосом.
— Тебе мало?! — развел руками Тони Десантис, попыхивая сигарой. — Все остальное ты сунешь в книгу. Так что ты ничего не потерял. Я тебе говорил: это же «Рай реджистер», а не «Таймс»! А ты бесплатно слетал на суд Мак-Дональда, расплатившись только зубами, — вот, кстати, карточка моего дантиста. Недавно он вставил все тридцать два зуба одной голливудской «звездочке» во сто крат лучше старых, хотя и старые были не так уж плохи…
Джон Улисс Грант-младший тяжело поднялся, шагнул к корзине для мусора и брезгливо опустил в нее газетку.
— Увидимся, — буркнул он и пошел к двери.
— Да постой ты, Джонни! — бросился за ним Тони Десантис. — Ты ж кругом в выигрыше. Добыл замечательный материал для концовки, все ингредиенты для бестселлера. Тиснул в печать бесплатную рекламу своей будущей книги…
— Но там нет ни слова о послевоенной судьбе «зеленых беретов», — прорычал Грант.
Десантис крепко ухватил его за плечо:
— Сказано, что неизвестные злоумышленники разбили стекло в твоей машине…
— Ничего нет о чудовищах Франкенштейна и Хелмса…
— Да при чем тут Франкенштейн и Хелмс! Эти монстры украсят твою книгу. Не обкрадывай себя в газетной заметке. Это не диссертация…
— Но меня от начала до конца переписали, выхолостили, оскопили…
— Не принимай, Джонни, это близко к сердцу, — утешал его Тони. — Великий боже! Какой наив! Да еще отец нашей демократии Джефферсон писал, что «человек, никогда не заглядывающий в газету, лучше осведомлен, чем самый заядлый читатель, поскольку тот, кто ничего не знает, ближе к истине, чем тот, чья голова забита враньем и ошибками»!
— Но не я писал этот вздор…
— Разве ты не знаешь, что все репортеры и журналисты проходят через чистилище?.. Главное, материал твой понравился чифу, моему тестю. Он думает тебя и впредь привлекать. Да! А где же твоя заметка об «Апокалипсисе»?
Подумав, Грант достал из внутреннего кармана пиджака свою статью, сунул ее в протянутые руки редактора. У того подпрыгнули брови: еще одна, мол, диссертация! Но он бережно положил новый опус Джона Улисса Гранта на свой стол, щелкнул зажигалкой, прикурил потухшую сигару.
— Огоньку? Куда ты девал свою сигару? На́ другую — «Ромео и Джульетту».
Закурив, Грант закашлялся и сказал:
— Ты говоришь, что твой тесть не прочь… э-э-э…
— Да, он сказал, что ты можешь пригодиться ему и впредь. А сигарным дымом не затягиваются…
— Есть идея, — замялся Грант. — Готовя вот эту… э-э-э… заметку, я перелистал сообщения о слушании комиссией сенатора Фрэнка Черча по делам ЦРУ. Мелькнуло там имя некого Уинстона Бека…
— Первый раз слышу…
— Да и я впервые узнал о нем. Он живет в Вашингтоне, раньше работал в ЦРУ, но порвал с «фирмой» и повел борьбу против нее, но не так, как Филип Эйджи, эмигрировавший в Англию, откуда, правда, его выставили по требованию ЦРУ, а прямо в Вашингтоне, где он издает бюллетень под названием «Контр-ЦРУ». Его так и называют самого — мистер «Контр-ЦРУ».
— Надеюсь, он хорошо застраховал свою жизнь?
— Не знаю, но я посоветую ему сделать это. Я хотел бы повидаться с ним. Конечно, это нужно больше для книги, чем для газетной заметки…
— Ясно, Джонни! О чем речь! Я сам выпишу тебе чек. Главное, книга! Я возлагаю на нее большие надежды. Если ты получишь за нее премию Пулитцера, то мне издательство выплатит денежную премию. — Его золотое перо марки «Кросс» замерло над чековой книжкой. — Одного дня в столице тебе хватит, надеюсь? Прекрасно. Вот твой чек на билет туда и обратно и на содержание. Да! И вот чек тестя за заметку. Всего полсотни долларов, увы, сущая безделица, но первого гонорара обычно всегда хватает лишь на то, чтобы обмыть вступление во вторую древнейшую профессию. Что ни говори, а дьявольски приятно, по себе знаю, впервые увидеть свое имя в печати. Неповторимое это чувство.
Грант смущенно усмехнулся и, нагнувшись, вытащил из корзины для мусора газетку «Рай реджистер».
Довольная улыбка скользнула по чувственным губам Тони Десантиса. Он не ошибся в этом парне. Он еще послужит и ему, и его тестю, акционеру известной книгоиздательской фирмы «Даблтинк».
— Советую тебе, Джонни, сначала договориться о встрече с этим мистером «Контр-ЦРУ». Думаю, что он большую часть времени проводит, играя в кошки-мышки со своими прежними приятелями-«призраками» из «фирмы».
— И я подумал о том же. Как я ему представлюсь? Не позвонишь ли ты, Тони, мистеру Беку?
— Прекрасная мысль! Его телефон?
— Вот он. Списал из бюллетеня. Два-ноль-ноль-ноль-два. Мистер Уинстон Бек просил всех, кто располагает материалами о неблаговидной и опасной для американской демократии деятельности ЦРУ, связаться с ним по этому телефону…
Через пять минут секретарша Десантиса связала его с мистером Беком.
— Хелло! Мистер Уинстон Бек? С вами говорит Тони Десантис, редактор издательства «Даблтинк» в Нью-Йорке. Если желаете, можете убедиться в этом…
— Я уже сделал это, — донесся глуховатый баритон из Вашингтона.
— Наш автор мистер Джон Грант заканчивает книгу воспоминаний о «зеленых беретах», выполнявших задание ЦРУ во Вьетнаме. Книга носит резко критический характер. Его интересует все, что вы ему можете рассказать о нынешней деятельности подобных формирований, подчиняющихся ЦРУ…
— Это тот мистер Джон Грант, который подрался с «черными беретами» на суде над Мак-Дональдом? Буду рад познакомиться с героем. Когда он сможет появиться здесь? Завтра в одиннадцать? Хорошо, буду ждать…
Повесив трубку, Десантис посмотрел в упор на Гранта и сказал раздумчиво:
— Не мне тебя учить, Джонни, но, ради бога, будь осторожен. Я, конечно, не очень разбираюсь во всех этих ваших темных делах, однако готов допустить, что этот мистер Уинстон Бек надел маску, по-прежнему работает на Лэнгли и собирает для «фирмы» сведения о ее противниках. Так сказать, «призрак» в маске, человек-невидимка в камуфляжных бинтах, а?
— И об этом я подумал, — ответил Грант. — Но я еду не отвечать на вопросы, а задавать их.
— Не знаю, не знаю, — покачал головой Тони. — Может, и тебе стоит застраховать свою жизнь. В своем отчете о выполнении задания в операции «Падающий дождь» ты, видно, здорово насолил авантюристам в высоких штабах. Ты убедил меня, что по вине твоего начальства и, прежде всего, ЦРУ операция в тылу Вьетконга была с самого начала обречена на неудачу: плохая разведка, полное непонимание сил и духа противника, недооценка партизан и их народной поддержки. Твой отчет спутал карты ЦРУ, самого Хелмса и Колби, а «фирма» таких подвохов никогда не забывает и своих ошибок подчиненным не прощает.
