Далекие острова. Трилогия (СИ) - Олег Будилов

Окончив рассказ, Тар залпом выпил бокал вина и налил себе еще.

В комнате повисла мертвая тишина, стало слышно, как бьется, запутавшаяся в паутине муха. Вот тебе и новая загадка. Я живо представил огромную воронку и опустевшее селение.

— Ну, господа, — начал я, — какие буду мысли? Как Вы можете объяснить находки моринер-лейтенанта Тара?

— Воронка одна? — спросил Бад.

— Одна, — Тар кивнул, — но очень большая.

— Что значит большая? — переспросил Мас, — хотя бы приблизительно, какой калибр мог оставить такую?

Тар осклабился.

— Такого калибра еще не придумали.

Жен шумно выдохнул и полез в карман за папиросами.

— Сплошные загадки.

Интереснее всех, на рассказ Тара отреагировал артиллерист, услышав про гигантскую воронку, он заулыбался и покивал, каким-то своим мыслям.

— Лейтенант Гат, что Вы можете сказать? — спросил я.

Он кашлянул и подергал себя за кончик носа.

— Кажется, я догадался, что там произошло.

Все взгляды обратились к нему.

— Не томите, — сказал доктор.

— Извольте. В форте мы не нашли не одного снаряда. Можно предположить, что их куда-то вывезли. Я считаю, что дикари перевезли боеприпасы к себе в деревню, как военный трофей, и не зная, как с ними обращаться, подорвались.

— Фу-у, — Бад выдохнул, — ничего себе история.

Действительно, это объясняло многое. Часть экспедиции села на корабль и попыталась вернуться домой, но в дороге умер командир и экипаж привел судно к ближайшей земле, и к собственной гибели. Оставшиеся в форте стали жертвой нападения дикарей, их убили, а трофеи вывезли, поэтому мы не нашли ни продовольствия, ни боеприпасов.

— Как же так, — не понял Мас, — как они могли подорваться?

Гат развел руками, — не знаю, но я бы никому не рекомендовал бить по снаряду топором или пробовать переплавить его в кузнице.

Однажды я видел издали, как от прямого попадания, взорвался оружейный склад. Впечатляющее зрелище. Если все было так, как сказал артиллерист, то аборигенам не поздоровилось. Теперь понятно, почему на нас не нападают. Ближайшая деревня оставлена, дикари ушли. Нас, просто, еще не заметили.

— Интересная идея, — сказал я.

— А почему они ушли? — спросил Жен, — понятно, что многие погибли и были ранены, но бросить свой дом….

— Господин ученый, Вы можете это как-нибудь объяснить? — спросил Бад.

Вопрос застал Аси врасплох. Он сидел бледный и взволнованный, и казалось, о чем-то напряженно думал.

— Что простите?

— Как это можно объяснить? — с нажимом переспросил Бад.

Уже не в первый раз, я замечал, что между ним и Аси «проплыла дохлая селедка». Чем-то ученый разозлил Бада, может быть выиграл у него в карты. Надо будет с ними поговорить, конфликты в морине мне не нужны.

Аси потер виски, кашлянул, прочищая горло, и сказал, — аборигены могли представить это, как небесную кару, как наказание. Возможно они сочли, что место проклято.

— Ну, и черт с ними, — сказал Бад, кровожадно разглядывая притихшего ученного, — так им и надо.

Я отправил Тара отдыхать. Разведка оказалась удачной. Теперь мы знаем, куда делить припасы экспедиции и почему дикари не атакуют. Было бы слишком наивно предполагать, что аборигены не захотят познакомиться с нами поближе. Дикий остров — это огромная территория, заселенная разными племенами. Даже, если одно из них почти полностью уничтожено, остальные займут его место, это вопрос времени. Вполне возможно, что после трагических событий в деревне, дикари ушли в глубь острова, но рано или поздно они вернуться. Плохо то, что мы совершенно не представляем с кем имеем дело. В книжке Аси нет классификации племен, собственно, там вообще, нет никакой полезной информации, если не считать описания внешнего вида и манер аборигенов. Чтобы написать подобное, совсем не нужно быть ученным, сиди себе в форте и описывай проходящих мимо дикарей. Или Аси, за время пребывания на острове, так ничего толком и не узнал, или, по какой-то причине, не захотел рассказывать. Мне срочно нужно было с ним поговорить. Если он не захотел печатать непроверенную информацию, то возможно расскажет мне, что-нибудь полезное.

Ученного нигде не было. Я несколько раз обошел лагерь, расспрашивая офицеров и моряков, но никто его не видел. Вещи Аси, его одежда и бумаги остались в лазарете, где он занимал койку в дальнем углу, возле операционной. Его багаж так и остался не распакован, только на табуретке лежала теплая накидка и записная книжка.

Наконец у южных ворот, караульный сообщил мне, что ученый вышел из форта около часа назад и отправился в сторону океана.

— Час от часу не легче, — проворчал я и пошел искать Бада.

Я нашел его возле полевой кухни, обсуждающим с поварами вечернее меню.

— Нужно тревогу объявлять, — тихо сказал я, отведя Бада в сторону и сообщив об исчезновении ученного.

— Вот идиот, — сказал он, — тревогу объявлять без толку, лес большой, не найдем.

Вахтенный офицер засвистел в свисток, началась переменка. Из дверей казармы стали выходить егеря, на ходу надевая фуражки. Муки, пробегая мимо, отдал честь.

— Как по-твоему, куда он мог направиться?

Бад задумался.

— Наверно, услышал в отчете Тара, что-то, что его заинтересовало и пошел проверить свою догадку, — предположил Бад.

— Но почему один, почему никого не предупредил?

— Значит он не боится ходить по лесу в одиночку, — задумчиво ответил Бад.

На всякий случай, после ужина, я удвоил посты. Пропажа человека вещь не приятная, но случается довольно часто. Десантники дезертируют, уходят в самоволку или провинившись, словно маленькие дети, прячутся от начальства. Рано или поздно их находят и наказывают. Ученный, хоть и не служит на флоте, но в походе является членом экспедиции и должен соблюдать все правила. Если он вернется, то будет неделю сидеть под домашним арестом, если не вернется, то в судовом журнале появится запись о первой потере.

Бад предложил отлупить Аси шомполами.

— Вернется, накажем, — сказал я, — Что ты на него взъелся, в карты проиграл?

Неожиданно Бад смутился и даже не смог сразу ответить.

— Нет. Не нравится он мне и все, — буркнул он и постарался сменить тему.

Офицерам о пропаже ученного мы сообщать не стали. У взводных полно собственных забот. Атмосфера в лагере сложилась нервная и нагнетать ее еще больше мне не хотелось. Обустраиваться на новом месте всегда не просто, тем более, когда за забором кричат незнакомые звери, растут неизвестные деревья и даже после дождя, пахнет по-другому.

Я предупредил часовых на воротах, чтобы они с перепугу не пристрелили Аси и пошел спать.

Утром ничего не изменилось. Кровать ученного осталась не разобранной и часовые никого не видели.

После завтрака я записал в судовом журнале, что прикомандированный к экспедиции научный работник самовольно покинул форт и пропал.

— Оружия у него с собой нет? — спросил я.

— Я не видел, — ответил Бад.

В столице было несколько оружейных магазинов и, любой желающий, мог купить себе пистолет. Аси никогда об этом не говорил, но люди бывают разные, может быть он прятал револьвер, завернутый в кальсоны, где-нибудь на дне саквояжа.

Ученый вернулся к обеду, когда мы уже перестали его ждать. Он сиял, как начищенная медяшка и тащил большую сумку, полную незнакомых ярко-оранжевых фруктов. Свою добычу он вывалил в кают-компании на обеденный стол. Некоторые фрукты лопнули и из них на столешницу протек резко пахнущий сок.

— Вот, господа, — радостно сказал Аси, — угощайтесь. Это очень вкусно, уверяю Вас.

Бад устроил ему потрясающий разнос. Таких выражений я давно не слышал. Оказывается, словарный запас моего заместителя сильно пополнился после войны.

Ученый смущенно хлопал глазами, прикладывал руки к груди и с чувством извинялся, когда ему удавалось вставить слово в монолог Бада.

Аси уверял, что его заинтересовала информация о старых кострищах, найденных Таром. Возле реки он уже бывал в прошлый приезд на Дикий остров, хорошо представлял себе, как туда добраться и поэтому решился на путешествие. Нападения от местных племен он не ждал, и вообще очень удивлен нашей реакцией. Аборигены люди мирные, бояться их не стоит.

— Поймите, что за шесть месяцев моего пребывания в лагере, дикари не сделали ничего плохого, наоборот, они открытые, душевные люди.

Аси протянул мне ржавую консервную банку и гильзу.

— Вот, что я нашел возле кострища. Видимо его жгли люди Толя. Мне кажется, что адмирал отправил экспедицию в глубину острова. Возможно мы еще услышим о ней.

Есть люди, которые не готовы мириться с фактами. Для меня судьба предыдущей экспедиции была очевидна, я свыкся с мыслью, что людей Толя не осталось в живых, но я не был с ними знаком лично. Возможно Аси не хочет верить в то, что его товарищи погибли, а аборигены, о которых он написал книгу, оказались жестокими убийцами.