Сладкий грязный мальчик (ЛП) - Кристина Лорен

Но очевидно, что они не привыкли, пока. Ансель сладко целует меня, когда мы входим в квартиру, и затем направляется к столу, включая ноутбук. Как по команде, его телефон звонит, и он пожимает плечами, извиняясь, прежде чем ответить с раздражением "Алло?"

Я слышу глубокий мужской голос на другом конце линии, а затем, вместо усталости после трудного рабочего дня, выражение лица моего мужа озаряет счастливая улыбка.

– Привет, Оллс, - говорит он. – Да, мы дома.

Я показываю, чтобы он передал от меня привет Оливеру, затем поворачиваюсь в сторону спальни, захватив по пути свою книгу с дивана, закрываю за собой дверь, чтобы дать им некоторую приватность.

Кровать широкая и идеальная, я ложусь поперек неё в позе морской зведы. Слышу звуки с улицы и доносящийся запах хлеба и жареного чеснока, когда смотрю в книгу, лениво думаю о том, что бы мы могли приготовить на ужин. И, конечно, я не могу сфокусироваться ни на одном слове в книге.

Отчасти это из-за того, как Ансель улыбался в телефон или того, как его голос звучит глубоко, легко, расслабленно – так не похоже на то, что я слышала последние несколько недель. Даже при том, что Ансель никогда не стесняется, и мы провели самый удивительный вечер вместе, он ведет себя немного формально со мной. И только сейчас, в то время, как он разговаривает со своим другом, я вижу настоящего Анселя. Это так похоже на меня с Лолой или Харлоу: говорить, не волнуясь ни о чём и не фильтруя свою речь.

Я слушаю его голос через дверь, желая поглотить бархатную гладкость, его глубокий хохот. Но тогда я слышу, что он откашливается и шепотом говорит:

- Она хорошенькая. Я имею в виду, что она действительно замечательная. - Он делает паузу, и затем смеётся. - Я знаю, что ты думаешь. Ты будешь так думать, даже когда мы будем женаты тридцать лет.

Мой желудок делает восхитительный пируэт, но тут же сразу становится неприятно, когда он говорит:

-Нет, я не говорил с ней об этом.- Ещё одна пауза, а затем,- конечно, Перри не отстанет. Но я не хочу, чтобы та заворуха поставила под угрозу мои отношения с Мией.

Я замираю, наклоняясь ближе, чтобы лучше услышать. Почему он не рассказал Оливеру, что Перри приходил прошлой ночью?

Я слышу незнакомое разочарование в голосе, когда он говорит:

- Я сделаю. Сделаю, Оливер, заткнись, мать твою.

Но затем он снова смеётся, и вся напряжённость покидает их разговор, который подслушан под дверью, а я недоумеваю, полностью запутавшись. Что за история с Перри? Полная неразбериха в его словах, вопросы которые так и остались без ответа, почему его не было в Штатах, и почему он может угрожать мне?

Качая головой, чтобы хоть как то прийти в себя, мне следует или войти к нему и дать понять, что я всё слышала, или же остаться. Или то и то. У нас уже и так достаточно непреднамеренных секретов… по крайней мере, тех, что он скрывает.

Открываю дверь спальни и вхожу в гостиную, касаясь ладонью его плеча. Он немного пугается прикосновения, но поворачивается и целует мою руку.

- Я слышала тебя, - говорю я ему, немного пожимая плечами в извинение, как будто это была моя ошибка. – Я собираюсь спуститься к рынку за углом, взять что-нибудь на ужин.

Он кивает, глаза благодарны за личное пространство, и указывает на свой кошелек на столе, в прихожей. Я игнорирую его, и выскакиваю за дверь, как только двери лифта закрываются, и понимаю, что теперь могу выдохнуть.

14 ГЛАВА.

Ансель работает и делает все, чтобы уделить мне хоть немного внимания, а я делаю вид, что дни, проведенные с ним и новизна под кодовым названием «досуг» нескоро исчезнут. Отрицание - мой друг.

Что бы ни тревожило его, кажется, это залегло на дно; он счастлив, менее тревожен, наша сексуальная жизнь стала явно более горячей и менее неловкой и ни Перри, ни его поздние ночные посещения не повторялись снова.

Однажды утром, бодрствуя, Ансель устроил грохот в маленькой кухне. Но в место поцелуя на прощание и выхода за дверь, он вытащил меня из постели впихнул в руку яблоко, а в другую крошечную чашку экспрессо, говоря мне, что целый день в нашем распоряжение; весь воскресный день для нас. Волнующее предвкушение греет кровь, и я просыпаюсь еще быстрее, улавливая запах кофе, витающего по квартире.

Кусаю яблоко и наблюдаю, как он собирает все для пикника, и следую за ним в спальню, смотря, как он одевается. Я загипнотизирована от того, как он прекрасно владеет своим телом, натягивая на боксеры джинсы, как его пальцы скользят по каждой пуговице на рубашке. Я испытываю желание снять с него одежду, чтобы он снова повторил этот ритуал.

Он смотрит на меня, ловя мой взгляд, и вместо того, чтобы осуществить свой план, я смотрю вдаль через окно, и выпиваю свое экспрессо одним большим замечательным глотком.

- Почему ты все еще стесняешься меня? – спрашивает он, подходя ко мне сзади. – После того, что было между нами прошлой ночью?

Вчера ночью у нас было много вина и не очень сытный ужин, я была дикой, притворялась кинозвездой, которая приехала только на один день. Он был моим телохранителем, и впустил меня в свою квартиру, чтобы защитить…а затем соблазнил. Странно, как на такой простой вопрос тяжело ответить. Я стесняюсь. Это не качество, которое присуще мне в определенный ситуации, это я сама. Но волшебство не в том, почему оно проявляется именно рядом с ним, а насколько легко исчезает.

Я знаю, что он имеет в виду; я непредсказуема рядом с ним. Есть ночи, как на этой неделе, где мы с легкостью болтали часами – как будто знаем друг друга тысячу лет. И затем есть такие моменты, как этот, когда вот оно счастье - наслаждайся, а я закрываюсь, обратив наши чувства в камень преткновения.

Интересно, думает ли он, что женился на двуличной девушке: стерве и простушке. Но прежде чем позволить своим мыслям поглотить меня с головой, я чувствую прикосновение губ на своей шее.

- Давай притворимся, словно сегодня наше первое свидание, тихоня. Я постараюсь произвести на тебя впечатление и, может быть, ты позволишь украсть у тебя поцелуй перед сном.

Если он продолжит скользить своей рукой по моей коже, как он делает это сейчас, и продолжит посасывать чувствительное местечко ниже ушка, то я ему позволю ускорить события, даже не выбравшись из квартиры.

Но он устал находиться взаперти и направляет меня к комоду. Теперь его очередь наблюдать за мной, как я одеваюсь, и он вовсе не скрывает открытого восхищения, когда я надеваю трусики, бюстгальтер, белую майку, и длинную трикотажную юбку. Одевшись, слышу, как он присвистывает, а затем берет мое лицо в свои руки. Пальчиками отодвигает челку в сторону, чтобы посмотреть мне прямо в глаза, туда-сюда, туда-сюда, словно в поисках чего-то сокровенного.