Unknown - Admin

- Хорошо. – Шигапов коротко глянул на меня и снова перевел взгляд на экран. – Помнится, часть ваших скафандров прибыла с Руновы? Отберите из них три руновских, закапсулируйте и прикрутите к роботам по одному. Кроме того, мне понадобятся ещё двадцать десантных роботов – свободных, без груза. Запустите их стаей в сторону челнока на максимальной скорости. Роботы со скафандрами должны идти в центре, под защитой остальных, на случай атаки вогеймцев. Дайте распоряжение компьютерам импульсной группы – если со стороны противника начнут подходить их десантные роботы, открыть огонь на уничтожение. Но в сам корабль противника не должно попасть ни одного импульса! Слышите, унтер-кон?

- Так точно… – Квангусец на мгновение нахмурился. – Отправитесь освобождать захваченных руновцев? Все трое? То есть только втроем?

Он скривился, и лицо его выразило попеременно сомнение, досаду и растерянность.

- Так надо. – Невозмутимо объявил Шигапов.

- Может, дать вам абордажную команду? – Спросил неугомонный унтер-кон. – Тут многие не откажутся... Я и сам бы пошел. Хоть одну тварь оттуда взять бы за горло и спросить – а чем лично ты, сволочь, занимался на своем корабле рядом с моим миром, когда его разносили в пыль?

- Думаю, у вас ещё будет такая возможность. – С легкой ноткой сомнения в голосе сказал каплей. Заявил уже более твердым тоном: – Но в гости к вогеймцам пойдем только мы. Помните, у нас будут ваши десантные роботы, что ничуть не хуже помощи людьми... Конец связи, унтер-кон. Присылайте роботов, и не забудьте скафандры. Да, и в случае, если мы не вернемся…

Шигапов на мгновение задумался. Сказал медленно, осторожно подбирая слова:

- В случае, если мы не вернемся, вам придется доложить командованию Космофлота не только о том, что произошло здесь. Есть ещё кое-что, о чем должны узнать на Рунове. Я надиктую доклад для командования, и вы передадите эту запись на первый же корабль руновского Космофлота, который встретите… вам все понятно, господин доброволец?

Вейдул кивнул. Шигапов, глядя на экран, вытянул руки по швам. Только что каблуками не щелкнул. Сказал на руновском, голосом официальным до жути, смотря перед собой:

- Я, капитан-лейтенант Шигапов, командир группы связи вспомогательного судна «Верный», докладываю – наш корабль погиб. Согласно приказу, мы шли на соединение с крейсером «Александр Матросов», который совершал дежурное патрулирование дальних секторов за системой Лукавой. Двадцать шестого марта 2598 года по общегалактическому календарю, после второго прыжка «Верный» вышел в квадрат, определенный как место встречи с «Александром Матросовым». Точка выхода располагалась в двух с половиной световых годах от Альфы Гекаты, точнее сказать не могу. Крейсера в точке встречи не оказалось…

Я задержал дыхание. «Александр Матросов» не явился к месту встречи? Один из пяти самых крупных крейсеров Космофлота, несший на борту триста двадцать шесть ракет… способный если не уничтожить одну отдельную планету, то как минимум хорошенько её поджарить сверху донизу, от одного полюса до другого…

- Командир «Верного», кавторанг Михайлов, принял решение задержаться на несколько дней в точке встречи. Он предполагал, что «Александр Матросов» мог опоздать по причине поломки ходовой части… – На спине Шигапова, под оборванным и полусожженным комбезом, сошлись лопатки – каплей напрягся, сжав кулаки. Но позы не поменял.

В голове у меня было на удивление пусто. Ни одной мысли.

- Примерно через полчаса после принятия решения о том, что «Верный» будет дожидаться «Матросова» в точке встречи, из подпространств вышел корабль. Выход из туннеля произошел на расстоянии девятнадцати тысяч километров от нас. Корабль был опознан нами как крейсер Вогеймской Федерации «Адмирал Мархаузен»…

Крейсер «Адмирал Мархаузен» погиб у Лукавой восемнадцать лет назад. Точнее, исчез – потому что Мирошниченков в том давнем конфликте свернул подпространства как раз в секторе выхода основной части вогеймского флота. Вогеймские корабли погибли. Во всяком случае, так считается. Подпространства в том секторе космоса до сих пор нестабильны…

- Сообщаю, что над ракетными плоскостями «Мархаузена», с двух сторон от корпуса, располагались странные надстройки, которых не было на изображениях крейсера, сохраненных в курсе военной истории. По внутренней связи «Верного» уже прошла команда дать ракетный залп, когда у нас исчезла корма. Словно испарилась. Без взрыва, без признаков использования какого-то оружия... Аварийные генераторы, расположенные через один отсек от силовых установок, уцелели. Утечка воздуха из неповрежденной части корпуса была предотвращена – сработали герметезирующие переборки. Но запустить генераторы свертки мы уже не могли, энергии аварийных генераторов на них не хватало. Из шести импульсников можно было задействовать лишь два. Кроме того, в отсеке связи и навигационной группе начался пожар. Предположительно – из-за замыкания... – Плечи каплея нервно дернулись.

Невесело, подумал я. Силовой отсек у большинства кораблей располагался на корме. Выходит, «Верного» вывели из боя прежде, чем он успел дать ракетный залп. Безоружный, разгерметизированный, потерявший часть корпуса…

- Кавторангом Михайловым было принято решение использовать уцелевший челнок, чтобы он прикрыл корабль огнем импульсников.

Единственный уцелевший челнок? Выходит, когда исчезла корма, задело и часть челночной палубы. Вспомогательные корабли – по сути грузовики, усиленные ракетными плоскостями. Как минимум половину внутреннего пространства занимают трюмы и погрузочные палубы. А шлюз с челночной палубой у кораблей типа «Верного» находятся по правому борту.

Уцелевший отсек с аварийными генераторами расположен посередине, над килем. Выходит, линия, по которой неизвестное нечто отъело у «Верного» корму, прошлась по кораблю наискосок…

- Капитан приказал экипажу надеть скафандры. На корабле отключили подачу кислорода, чтобы погасить пожар в отсеках. «Адмирал Мархаузен» тем временем прошел предельную точку, с которой возможен запуск ракет по туннелю свертки. И продолжал идти на сближение. Капитан предположил, что вогеймцы пойдут на абордаж, а потому послал на обшивку десантных роботов. Уцелевший челнок занял позицию, из которой мог прикрыть огнем корабль. Если бы вогеймцы ускользнули от наших ракет и вошли в мертвую зону вокруг корабля, нам понадобились бы все импульсники, какие есть. Артюхов, командир навигационной группы, отправился к поврежденному челноку. У того исчезла часть корпуса, но пара импульсников по левому борту сохранилась. Я и ещё нескольких парней из группы связи пошли с ним. Нам и людям Артюхова пришлось выталкивать челнок с палубы вручную, используя сервомоторы скафандров. Мы собирались скинуть его в пробоину и как только отдрейфует, запустить сохранившийся маневровый двигатель по левому борту. Половина челнока – это тоже боевая единица…

Мне представилось, каково было там, на «Верном». Темная челночная палуба с исчезнувшей переборкой, слепо глядящая в черноту открытого космоса, замерший на краю палубного среза изуродованный челнок с откушенной частью корпуса. Люди в скафандрах у челночных опор. Горят раскиданные по палубе россыпи световспышек, работают десятки сервомоторов, толчки которых отдаются в конструкциях палубы и челнока легчайшей, на грани незаметного, дрожью…

- Потом… – Шигапов ссутулился. – К сожалению, я не могу точно сказать, что произошло потом. В какой-то момент, работая вместе со всеми на челночной палубе, я почувствовал запах. Сильный, сладкий, даже слащавый. Его почувствовали и другие выжившие. Из числа тех, кто работал на челночной палубе вместе со мной. При этом, как вы понимаете, все мы были в скафандрах…

Запах означает газ, подумал я. На «Верном», если судить по броне, из которой я вытащил Шигапова и Кукушкина, использовались девяносто вторые Козодои. Однако попадание газа в воздушную систему Козодоев – любых Козодоев, даже самых первых, выходивших с индексами меньше десятки, исключено. На то он и скафандр высшей боевой защиты, чтобы уберечь своего владельца от газов, любых, даже самых летучих и проникающих.

Но слова очевидца есть слова очевидца. Особенно если остальные выжившие это подтверждают.

- После того, как мы почувствовали запах, я доложил об этом по внутренней связи капитану, капитану второго ранга Михайлову. – Каким-то неживым голосом сказал Шигапов. – И получил приказ покинуть корабль. Немедленно. А также прекратить возню с челноком, вылететь в открытый космос и занять позицию в двухстах метрах от корабля. Очень… очень неожиданный приказ. Тем более что Артюхов отправился выталкивать челнок с одобрения капитана.

Каплей сделал паузу. Объявил, чеканя каждое слово:

- К тому времени челнок почти отделился от палубы. Механик Будыга, забравшийся внутрь, собирался запустить маневровый двигатель, как только челнок отойдет от корабля метров на сорок. Я попытался снова связаться с капитаном, но он не отвечал на мои вызовы. Я не могу знать, почему капитан отдал такой приказ. Я не могу знать, почему он не отвечал на вызовы – и не только мои, но и капитана третьего ранга Артюхова. К сожалению, кавторанг Михайлов не сумел спастись, и спросить уже не у кого. Предполагаю, он погиб вместе с кораблем. После молчания капитана в ответ на наши вызовы Артюхов приказал всем покинуть корабль. Сам он остался в челноке, присоединившись к Будыге. Что с ним сталось потом, мне неизвестно. Дело в том…