Рыцарь без ордена - Андрей Легостаев

жутковато-идиотское выражение.

Найжел подошел к распахнутой пасти и вгляделся, но ничего, кроме непроглядного мрака не увидел.

— Это вход, — спокойным голосом сказал Роберт, но на последним звуке кашлянул, что выдало огромное волнение. — Пойдем, посмотрим, что там внутри.

— А зубов не боишься? — насмешливо спросил Найжел.

Колоссальные размеры идола на орнея не произвели впечатления — и не такое видывали. А вот то, что Роберт не очень-то заинтересовался, его обескуражило.

Стало немного досадно: зачем говорил, показывал? Летели бы сейчас во дворец Найжела, отмылись бы, а потом выпили вина и рассказали о происшедшем в Пещере Предков. Он, рыцарь Найжел, говорил с предками! Не часто это удается сделать не жрецу, а воину и остаться в живых. Он постарался отогнать прочь мысль, что Роберт разговаривал с ними целую ночь.

— Да, — прервал невеселые мысли орнея граф, — тьма кромешная… И факел не из чего сделать… А вот насчет зубов, так я не боюсь. Посмотри, какой вековой слой пыли — здесь даже никакие твари не проползали. Да и птиц я не видел в этих горах, если не считать твой гордый орлиный профиль…

Найжел рассмеялся. Он знал, что они оба туда спустятся и сейчас оглядывался по сторонам, высматривая, из чего можно сделать факел. Хотя даже искру выбить будет нечем.

— Может в букашек превратимся, чтобы понезаметнее быть?

— Тогда уж — в черепах, — усмехнулся граф. — Если что-то сверху обрушится, так хоть панцирь спасет.

— А ведь верно! — согласился Найжел, порадовавшись, что хоть какое-то применение нашлось и этому обличью чудесного амулета. Он уже не думал, что магия совсем неприемлема для рыцаря.

Роберт скрылся в темноте и сразу вышел назад.

— Там — ступеньки, — пояснил он другу. — Довольно крутые. Это — вход в подземелье.

— И что там может быть?

— Понятия не имею.

— А зачем нам туда идти? — спросил Найжел, зная, что ему возразят. — Если это чудище — ровесник всех прочих идолов, а скорее всего так и есть, то ему просто непредставимая уйма лет. Что там может быть интересного?

— А зачем ты меня сюда притащил?

— Ну, ты же всегда интересовался древними загадками.

— Вот и идем. Может, найдем древние сокровища…

— От которых не становятся счастливее, Роб. Опять ловушки какие-нибудь, как в том храме мертвых провидцев…

— Дай мне руку и, чтобы ни случилось, будем держаться вместе, — сказал граф серьезно, отбросив в сторону традиционные шуточки.

— Вот что, Роберт, — принял решение орней, — если это уж так необходимо и именно сейчас, то я слетаю к твоему коню за веревкой. А если осматривать подземелье, то действительно сейчас, вряд ли я еще когда решусь нарушить обет и вступить в святые горы.

— Ты говорил, что эти скалы уже не относятся к святым.

— Может оно и так, — неуверенно кивнул Найжел. — Сказать-то я сказал, а на самом деле это решать жрецам. Ладно, жди, я скоро прилечу.

Не дожидаясь дальнейших возражений, он отступил на несколько шагов и начал превращение. В их дуэте всегда было так, что Роберт больше думал о том надо или не надо что-либо предпринимать, а Найжел заботился о максимальной безопасности.

И Роберт даже не думал возражать на предложение друга — обвязаться веревкой было бы совсем не плохо.

— Возьми мою седельную сумку, — крикнул граф взлетающему орлу. — Там огниво.

Всю сумку бери. А я поищу здесь веток.

Обращаться в орла и летать по ущелью не было никакого желания, да и наверняка бесполезно. Граф отошел к самому краю когда-то ровной площадки, на которую века набросали обломков скал, и уставился на идола. Хотелось осмотреть подземелье одному и немедленно, но разум и опыт подсказывал, что делать это следует вдвоем.

Даже если и придется ввести Найжела в курс его тайной деятельности — ничего страшного. Вариант, что придется рассказать орнею об ордене без имени, был обговорен с остальными Блистательными Экспертами еще семь лет назад, когда он с Найжелом отправился в крайне опасное путешествие в пески Брундии, чтобы снять копии настенных надписей в разрушенном дворце черного мага. Тогда это не понадобилось…

А сейчас?

Тоже попробует обойтись без этого.

Роберт представить не мог, что обнаружил Найжел, но то, что об идоле чужинцев с пастью-входом даже слыхом не слыхивали в ордене — это правда. И магическая мощь так и выпирала из входа, только такой толстокожий рыцарь как Найжел мог ее не почувствовать. Хищников и ядовитых тварей там, конечно, нет, они от магии пуще чем от огня бегут, но вот чародейские ловушки могут быть в изобилии.

Вернулся Найжел, неся в клюве огромный узел. Граф с удовольствием взял в руку свой меч — вероятнее всего в подземелье он не пригодится, но с ним чувствуешь себя привычнее и увереннее.

— Я, как всегда, пойду первым, — сказал Найжел, обвязывая другу веревку на поясе.

— Нет.

— Почему? — спросил орней.

Не возмутился, не обиделся, просто попросил объяснений.

— Из всех свойств, что бывают у чародеев, я обладаю лишь одним — я умею чувствовать магию, — со вздохом произнес Роберт. — Не то, чтобы я знал, что она из себя представляет, просто чувствую ее силу, мощь, враждебно она настроена или нет… Так вот, в подземелье — полным-полно магии. Я хотя бы почувствую что к чему. Ты — нет. Поэтому первым пойду я.

— Хорошо, — спокойно согласился Найжел. И добавил: — Это магическое умение, пожалуй, не помешало бы любому рыцарю, что б знать приближение всякой дряни. Я тебе даже завидовать начал. Ладно, я иду на расстоянии пяти шагов от тебя. И все время переговариваемся… Хоть «да-да, нет-нет», как там, в лабиринте снов на Брадлее. Факел, конечно, сделать не из чего?

Роберт достал из сумки еще один флакон.

— Да сколько у тебя там всякой жидкой гадости? — поразился орней.

Пузырек был совсем маленький. Граф откупорил его понюхал и капнул на ладонь.

Затем с ладони влил жидкость сперва в один глаз, потом другой.

— Для чего это? — подивился друг.

— На, — протянул ему Роберт склянку. — Капни в глаза и проморгайся как следует. В темноте можно будет видеть. Не так, чтобы очень хорошо, но все ж лучше, чем вообще ничего. Да не магия это, не магия. Настой коры каштановых кустов и некоторых редких трав.

— Почему же ты раньше не предлагал? Ведь сколько было случаев, когда такое снадобье пригодилось бы!

— Да я сам о нем недавно узнал. Еще не опробовал толком…

Им не надо было предупреждать друг друга о крайней осторожности, жизнь научила.

Каждый верил друг другу и знал: случись с ним что, то товарищ вытащит. Или погибнут оба. Роберт, например, и представить себе не мог, чтобы он ушел, оставив Найжела умирать. А если бы это было необходимо для достижения его великой цели? Он не смог бы ответить на этот вопрос. И не желает отвечать. Но зачем нужен спасенный мир, если в нем не будет Найжела?